Я оборачиваюсь. На меня почти налетает Лисана. Она — фрейлина королевы, всегда рядом с ней. А вот перед разговором у зеркала, когда королева отпускала сопровождение, среди девушек Лисаны не оказалось. Почему-то это показалось мне странным лишь сейчас.
Лисана хватает меня за руки. Она взволнована, на щеках — дорожки от слез, веки опухли.
— Регина, послушай! Боюсь, может что-то случиться! — говорит она. — Я никак не могу разыскать принца Альвета. Он… он… я… я не хотела этого. То есть — не этого хотела… боги! Регина, его нужно срочно разыскать?
— Зачем? — тупо спрашиваю я.
— Да затем! Ох… — Лисана решается: — Он все увидел. Как я несу этот бутылек. Он такой внимательный, заметил! И спросил, что это… а я сказала, что не знаю, что нашла и несу показать королю. Но он же видел, куда я иду. И забрал. Попросил молчать пока…
— Постой, я ничего не понимаю, — произношу я. — Ты несла бутылек? С ядом?
Лисана кивает. Сельван ничего не давал Альвету. И приказа не было. Альвет собирался разобраться…
Мысли проносятся в моей голове вереницей. А Лисана с жаром продолжает:
— Все из-за тебя! Сельван, он… он прекрасен, у меня бы никогда не поднялась рука… я знала, знала, что он не обращает на меня внимания. Понимала, что он выберет себе королеву, но надеялась… А ты… за что тебе столько счастья?! Ты ему не ровня! И ты — будешь рядом с ним?! Я не могла этого вынести… не могла…
Она бормочет отвратительные вещи. А мне казалось, мы подружились. Она была такой милой. И… я видела, как она смотрит на Сельвана. Но большинство фрейлин им восхищается!
— Ты рассказала Альвету, что собиралась убить меня? — спрашиваю я.
— Да нет же! Я так испугалась! И он…
— И он подумал, что королева приказала тебе отравить Сельвана.
Ведь королева искусно готовит зелья. Лисана могла действовать только по ее распоряжению. Это очевидно.
И кому еще может быть нужна смерть Сельвана?
Должно быть, Альвет тоже сразу все понял!
Лисана что-то читает на моем лице.
— Я сказала ему, что иду по распоряжению ее величества… — шепчет она серыми губами. — Но я имела в виду…
Да, но Альвету этого оказалось достаточно.
Как бы он пошел к Сельвану с рассказом о яде, полученном от его собственной матери?
Я чувствую, что земля уходит из-под ног.
— Регина? — взволнованно спрашивает Лисана, но я не отвечаю.
Ощущение такое, что сзади надвигается страшное, неотвратимое. И ничего уже не изменить. Воздух наполняется треском…
Я оборачиваюсь. Вокруг меня — вихрь вишневых лепестков.
И тогда лента времени рвется.
* * *
Кажется, это было даже не пробуждение. Я пришла в себя. Голова гудела. Я попыталась подняться с постели, и оказалось, что тело меня очень плохо слушается. Будто это не Верс, а я была пьяна накануне.
Я откинулась на подушку, пытаясь осмыслить увиденное.
Смерть Альвета оказалась лишь результатом чудовищных совпадений. Смущала его порывистость. Почему он принял яд вместо того, чтобы действительно попытаться разобраться? Откуда в нем была уверенность, что королева намерена отравить Сельвана…
И я по-прежнему не представляю, что случилось с королем Сельваном.
И опять ничего не узнала о Версе.
Зато выяснила другое. Альвет так просто говорил со мной. А Кайлен в том, несуществующем теперь прошлом, стал моим телохранителем.
И все эти разговоры о ревности Сельвана и о судьбе жены короля…
Король действительно собирался жениться.
Странно было думать о том, что я могла быть его невестой… Лисана правильно сказала: мы ведь не ровня. Как так могло случиться?
И что, в таком случае, меня связывает с Версом? Потому что от очевидности этой связи я уже не могу отмахнуться.
Ах да. Еще: почему я все же забыла прошлое? Только потому, что очень хотела? Магия времени так не работает. Конечно, я знаю о своем даре далеко не все. Тем не менее…
— Вы пришли в себя, госпожа магистр? — послышался женский голос. И в поле зрения появилась обеспокоенная девушка, показавшаяся мне знакомой. Я не сразу, но вспомнила, что видела ее в доме графа Брана. Именно она рассказала мне, что Кайлена не могут дозваться из-за заледеневшей двери…
Только после этого я, наконец, поняла, что обстановка мне не знакома. Я определенно не в комнате для гостей, в которой меня оставлял Марель.
Беспокойство заставило меня попытаться вскочить. Но тело все еще плохо слушалось.
— Вы почти два дня провели в беспамятстве, не спешите, — сказала девушка.
— Что? — растерянно переспросила я. — А почему я здесь?
Не спрашивать же у служанки Кайлена, где Верс.
— Так ведь его сиятельство принес вас… вы такая бледненькая были. И что-то все время говорили, но не приходили в себя.
— Принес, — повторила я.
Служанка кивнула, ей явно не терпелось поделиться сплетнями.
— Граф-то наш забеспокоился, когда вы к ужину не явились.
Да я ведь и не обещала, по правде сказать.
— А утром спозаранку ушел, ничего не сказав. Вернулся вот уже с вами, да еще с немым этим…
Марель тоже в доме Кайлена?
Но Верса с ними не было? Вряд ли служанка о нем умолчала бы.
Я почувствовала подступающий страх.
— Где граф сейчас?
— Ох, граф! Ведь он просил сразу доложить, как вы в себя придете.
— Да… нет, погоди, могу я сначала одеться?
Служанка всплеснула руками.
Оказалось, что одежда моя выстирана и ждет меня. Я чувствовала себя неловко, и отказалась от помощи, хотя девушка порывалась застегнуть крючки или причесать мне волосы.
Под охи и ахи я вышла в коридор, меня пошатывало от слабости.
— Ох, госпожа магистр, вам бы поесть! — заключила служанка.
— Я не магистр, — возразила я.
— Как же вы тогда его сиятельство из заколдованной комнаты вытащили? — усомнилась служанка. У меня не было сил спорить и объяснять. У меня закружилась голова.
— Регина? — услышала я голос Кайлена, но он был как будто на другом берегу шумной реки.
Не помню, как я оказалась за столом в просторной гостиной. Передо мной поставили чашку с прозрачным бульоном, от запаха которого меня сначала замутило, но почти тут же я почувствовала и проснувшийся голод.
Напротив меня за столом сидел Кайлен и внимательно наблюдал…
— Что случилось? — спросила я. — Почему я здесь, граф?
