Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
Когда Нур ад-Дин снова отправился на север, Муджир ад-Дин последовал за ним, чтобы посетить Алеппо, где был подписан договор о дружбе. При этом Дамаск не собирался отказываться от союза с франками. В декабре 1151 г., возможно по приказу Аюба, отряд туркменов попытался совершить набег на Банияс. Гарнизон отразил набег на территории Баальбека, покинутого Аюбом. Муджир ад-Дин старательно отрицал свою причастность к этому конфликту. Еще в большее смущение его привело внезапное появление осенью 1152 г. представителя династии Артукидов Тимурташа, владетеля Мардина, во главе армии, состоявшей из туркменов, которая прошла несколькими марш-бросками по краю пустыни и должна была помочь ему совершить внезапное нападение на Иерусалим. Возможно, Тимурташу было известно о конфликте между Мелисендой и Балдуином, и он полагал, что сумеет достичь успеха, сделав смелый ход. Муджир ад-Дин разрешил Артукиду покупать в своих владениях продовольствие, но пытался отговорить его от дальнейшего продвижения.
Затем Тимурташ форсировал Иордан, и, пока представители франкской знати находились в Наблусе, где обсуждалась вдовья доля Мелисенды, разбил лагерь на Масличной горе. Однако солдаты из гарнизона Иерусалима совершили вылазку против туркменов, которые, осознав, что застать противника врасплох не удалось, вынуждены были отступить к Иордану. Там, на берегу реки, их атаковало войско королевства, сумевшее нанести им сокрушительное поражение.
На протяжении нескольких следующих месяцев внимание как христиан, так и мусульман было приковано к ситуации, сложившейся в Египте. Казалось, что фатимидский халифат вот-вот падет. После гибели визиря аль-Афдаля от рук убийц в Египте не было достойных правителей. Халиф аль-Амир правил до октября 1129 г., когда его тоже убили. Власть находилась в руках сменявших друг друга бесполезных визирей. Аль-Хафиз, преемник аль-Амира, приходившийся покойному халифу двоюродным братом, оказался обладателем более твердого характера и попытался освободиться от сковывавшей его власти визирей, назначив на эту должность своего сына Хасана. Однако тот оказался неверен отцу и в 1135 г. был казнен по его приказу.
Следующий визирь армянин Вахрам нанял на многие должности в административном аппарате своих сородичей, из-за чего в 1137 г. улицы Каира стали красными от крови христиан. С последующими визирями аль-Хафизу также не везло, хотя он изо всех сил держался за трон до самой своей смерти в 1149 г. В начале правления его сына аль-Зафира разразился конфликт между двумя ключевыми египетскими полководцами. Победу одержал Амир ибн Саллах, ставший визирем, но через три года после этого он был убит.
Все эти непрекращающиеся интриги и кровопролития разожгли надежду в сердцах противников Египта. В 1150 г. король Балдуин приказал восстановить укрепления Газы. Крепость Аскалон принадлежала Фатимидам, и солдаты ее гарнизона все еще совершали частые набеги на принадлежавшие христианам земли. Газа должна была стать операционной базой для кампании против Аскалона.
Визирь ибн Саллах был обеспокоен. Среди беженцев, живших при фатимидском дворе, был представитель династии Мункизидов Усама, некогда служивший Занги. Его отправили к Нур ад-Дину, разбившему лагерь у стен Дамаска, чтобы попросить совершить отвлекающий маневр в Галилее, позволив таким образом египетскому флоту атаковать франкские приморские города. Однако убедить Нур ад-Дина, у которого были совершенно другие планы, не удалось. На обратном пути Усама остановился в Аскалоне, где на протяжении двух последующих лет руководил военными операциями, направленными против франков, живших по соседству. По возвращении в Египет он стал свидетелем новых дворцовых интриг, в результате которых ибн Саллах с молчаливого согласия халифа был убит сыном своего пасынка Аббаса.
Это событие, произошедшее сразу после того, как Балдуин одержал победу над матерью, позволило ему напасть на Аскалон. Король тщательно готовился к данной кампании, и 25 января 1153 г. войско королевства в полном составе, взявшее с собой все осадные машины, которые Балдуин сумел собрать, подошло к стенам города. Короля сопровождали Великие магистры орденов госпитальеров и тамплиеров, которые привели лучших своих рыцарей, крупнейшие сеньоры королевства, патриарх, архиепископы Тира, Кесарии и Назарета, а также епископы Вифлеема и Акры. Партиарх вез с собой истинный крест.
Аскалон был огромной крепостью, отходившей от моря полукругом. Ее укрепления находились в прекрасном состоянии, и египетские власти всегда старались, чтобы жившие в ней солдаты были снабжены достаточным количеством вооружения и продовольствия. На протяжении нескольких месяцев войско франков, сумевшее полностью блокировать крепость, безуспешно пыталось пробить ее стены. Примерно на Пасху приплыли корабли с паломниками, благодаря которым армия получила подкрепление, но прибывший в июне египетский флот свел на нет это преимущество. Фатимиды не стали рисковать, пытаясь прорвать блокаду Аскалона с суши. Вместо этого они прислали эскадру из семидесяти кораблей, груженных людьми, вооружением и всевозможными припасами. Сеньор Сидона Жеро, командовавший двадцатью галерами — всеми кораблями, на которые могли рассчитывать христиане, не рискнул атаковать египетские суда, благодаря чему последние с триумфом вошли в гавань. Защитники крепости обрадовались, но, едва разгрузившись, корабли уплыли, и осада продолжилась.
Из всех осадных машин франков наибольшую угрозу для Аскалона представляла огромная деревянная башня, по высоте превосходившая стены крепости, с верхушки которой можно было метать прямо на городские улицы камни и горящие связки хвороста. Однажды ночью в конце июля несколько солдат из гарнизона совершили вылазку и подожгли эту башню. Однако поднялся ветер, и горящая махина, опрокинувшись, перевалилась через стену. Из-за сильного жара каменная кладка была повреждена, и к утру в стене образовалась дыра. Находившиеся на этом участке тамплиеры решили, что победа должна принадлежать только им. Пока несколько рыцарей следили, чтобы к разлому не приближались другие христиане, сорок тамплиеров проникли в город. Поначалу солдаты гарнизона решили, что все потеряно, но затем, увидев, насколько немногочисленны проникшие в город тамплиеры, окружили их и всех перебили. Дыру удалось спешно починить, а тела тамплиеров повесили над городскими стенами.
Во время действия перемирия, позволявшего каждой из противоборствующих сторон похоронить умерших, король устроил в своей палатке, где также находился истинный крест, военный совет. Представители нобилитета, расстроенные неудачей, предлагали отказаться от осады, но патриарх и Великий магистр госпитальеров Раймонд де Пюи убедили Балдуина продолжить блокаду Аскалона. Их красноречие тронуло баронов, и франки стали атаковать город еще более ожесточенно, чем прежде.
После сильнейшего обстрела 19 августа гарнизон решил сдаться при условии, что горожанам разрешат покинуть Аскалон, взяв с собой движимое имущество. Балдуин принял это условие и не нарушил данного им обещания. Когда из города вышли многочисленные мусульмане, собравшиеся по суше и по морю добраться до Египта, франки, не нарушая строй, вошли в Аскалон и заняли цитадель, найдя там обширную сокровищницу и переполненную оружейную комнату. Сеньором Аскалона стал Амори, брат короля и граф Яффы. Большая мечеть была превращена в собор Святого Петра, и патриарх назначил епископом города Авессалома, одного из своих каноников. Впоследствии епископ Вифлеема Жеро сделал так, чтобы из Рима поступило указание, позволявшее ему занять престол.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
