В конце концов, нельзя было исключить того, что к нам мог залезть вор, например. Приходилось предусматривать любую, самую маловероятную случайность, поэтому везти с собой такой компромат и держать его дома было бы неразумно. И поэтому теперь Фрэнку были предложены иллюстрации всей моей долгой жизни, и он внимательно рассматривал все до единой фотографии, в подробностях расспрашивая где, когда и при каких обстоятельствах была сделана каждая их них.
После ужина мы вчетвером уселись смотреть кино. Выбор пал на фантастический фильм «Начало» с Ди Каприо, который я уже видела несколько лет назад, но с удовольствием пересмотрела ещё раз – благодаря закрученному сюжету и удивительным спецэффектам, мне было почти так же интересно, как и в первый раз. А вот Фрэнк смотрел этот фильм впервые, так что я получила двойное удовольствие – и от фильма, и от его реакции.
Когда фильм закончился, мы ещё какое-то время порассуждали над его неоднозначным финалом – на самом ли деле герой вернулся к своим детям, или ему это приснилось, но так и не пришли к какому-то однозначному выводу.
После этого Фрэнк выторговал разрешение провести со мной ещё одну ночь, убедив отца, что это абсолютно необходимо. Тот, зная, как я люблю спать на животе, согласился. И вот теперь я лежала в полуобъятиях Фрэнка, наслаждаясь каждым мгновением.
– Ты проснулась, – прошептал он мне на ушко.
– Как ты догадался? – Я же лежала не шевелясь, с закрытыми глазами.
– Твоё дыхание изменилось.
Наверное, он прав. А жаль. Хотя, может, удастся ещё немного понежиться в его объятиях? Не обязательно же сразу вставать.
– Подъем! – бодрый голос отца вторил стуку в дверь моей комнаты. – Пора вставать. Завтрак через двадцать минут.
Облом! Он явно услышал слова Фрэнка и тут же отреагировал. Ладно, будет ещё поход к мельнице, уж там-то отцовского орлиного глаза, а точнее – уха, поблизости не будет. Со вздохом я выбралась из кровати и аккуратно встала на ноги. В принципе, боли, как таковой, уже не было, лишь тянущее ощущение напоминало о том, что моя кожа находится в процессе регенерации. Я неторопливо прошлась по комнате туда и обратно – в принципе, можно сказать, что я в порядке. И это на самом деле чудо, ведь с момента моего ранения прошло всего-навсего двое суток! И пусть новая кожа ещё не вполне наросла, но темпы её восстановления просто потрясали!
Самостоятельно сходив в ванную, я переоделась – этой ночью я спала в пижаме, – и в этот момент появился Фрэнк, ходивший освежиться в ванную при выделенной ему спальне. Он подхватил меня на руки и понёс вниз, в кухню. На вопросительно поднятую бровь отца, явно слышавшего, как я ходила по комнате, уже не хромая, он пожал плечами:
– Ники всё ещё сложно ходить по лестнице.
И возразить на это отцу было нечего.
За сытным завтраком, который отец с Фрэнком слаженно приготовили в четыре руки, велев нам с мамой просто сидеть и ждать, отец поинтересовался:
– И какие у вас планы на сегодня?
Я задумалась. Не выкладывать же сразу, что мы хотим отправиться к мельнице. Конечно, именно этого мы и хотели больше всего – остаться наедине, – но бдительность родителей нужно усыпить.
– Ники нужно показаться доктору, – Фрэнк опередил меня всего на полсекунды.
– Я хотела бы навестить Рэнди и познакомиться, наконец, с малышками, – практически одновременно с ним ответила я.
– Вы можете пойти с нами, – предложила мама. – Мы как раз направляемся в клинику на очередное переливание. А оттуда сходите к Гейбу и Рэнди – они к этому времени как раз успеют и встать и позавтракать.
– Хорошая идея, – доставая из холодильника последний пакет с кровью Роба и переливая её в стакан, согласился Фрэнк. – Я заодно смогу сдать там кровь, это гораздо удобнее, чем пытаться нацедить в стакан. Да и чище.
Я вспомнила, как он выглядел в «убежище», когда нацеживал для меня кровь, пользуясь подручными средствами, и не смогла не согласиться.
До клиники мы с мамой снова ехали на руках у мужчин. Может, завтра я уже смогу свободно ходить по улице, но пока всё же инстинктивно берегла ногу. Да и к чему эти геройства, если Фрэнк, похоже, просто обожает держать меня на руках, не зависимо от того, больна у меня нога или здорова? Ну и зачем лишать человека удовольствия? Пусть носит. Особенно учитывая, что мне и самой это безумно нравится.
В клинике мы немного подождали, пока дядя Джеффри положит маму под капельницу, потом, прямо в своём кабинете, он подсоединил Фрэнка к пакету, который стал быстро наполняться кровью. После этого доктор занялся, наконец, моим бедром. Впрочем, всё, что он сделал, это легонько надавил на рану, «прислушался», покивал своим мыслям, поинтересовался, чешется ли рана, и, получив отрицательный ответ, сделал заключение.
– Заживление идёт невероятными темпами. Но хотя ты уже и не чувствуешь боли, новая кожа ещё до конца не наросла. Если сейчас снять повязку вместе со струпом, новая кожа может быть этим травмирована. Давай-ка попробуем снять её вечером. Но если и тогда струп не снимется легко вместе с бинтом – отложим на завтра. Договорились?
– Хорошо, – кивнула я.
Помня, какой страшной была рана ещё позавчера, я не рвалась скорее избавиться от повязки, честно говоря, я опасалась, что будет больно её снимать. Так что лучше отложить, я не возражаю.
– В таком случае – жду тебя вечером. Сильно ногу не напрягай...
– Не будет, – твёрдо сказал Фрэнк.
– Но ходить понемногу можно, – продолжил дядя Джеффри, меняя полный крови пакет на пустой, – и даже без костылей.
– Понемногу буду, – кивнула я.
– Совсем понемногу, – подхватил Фрэнк. – Куда тебе особо спешить-то?
– Некуда, – улыбнулась я, глядя на Фрэнка и жалея, что на нём футболка с коротким рукавом. Будь рукав длинным, возможно, он бы её снял. Может, мне удастся уговорить его снять её позже, у мельницы? В конце концов, раньше он ведь ходил без футболки, а я хочу ещё полюбоваться!
Я сидела, дожидаясь, когда наполнятся пакеты, и любовалась Фрэнком – это занятие мне никогда не надоедало. И подумать только, этот красавец носит то же название, что и уродливые фигуры на карнизах старинных домов. Никому из людей и в голову, наверное, такое не могло бы прийти.
И тут я вспомнила один давний разговор и захихикала. Видя две пары глаз, вопросительно смотрящих на меня, я пояснила.
– Вспомнила наш с Эриком разговор в самый первый день знакомства. Я была довольно беспечной, так что он быстро вычислил, что я холодная, и устроил мне допрос с пристрастием.
– В первый же день? – поднял брови дядя Джеффри.
– Ага. Так получилось. Но я быстро успокоила его на свой счёт диагнозом, который ты мне придумал. И он поверил.
– Он сделал вид, что поверил, – уточнил Фрэнк.
– Ну, я этого не знала, и решила закрепить свой успех, перечисляя самые невероятные варианты того, кем я, по его предположению, могла бы быть – например, кикиморой или русалкой. Называла первые попавшиеся фантастические существа, приходящие мне в голову, пытаясь показать ему абсурдность подобных предположений. И знаете, кого ещё я назвала? Инопланетян и гаргулий! – Я уже больше не могла скрывать своё веселье. – Теперь-то я понимаю, почему после этих слов Эрик вздрогнул и очень странно на меня посмотрел.
