Губы Джерри шевельнулись. Он облизнул их и повторил едва слышно:
— Рыжая…
Ласковое прозвище заставило Рэй опомниться.
— Я не хотела… не хотела высказывать тебе все в такой манере… да и вообще высказывать — ведь этим ничего не исправишь. Но слова «любовница Найджела»… это было так несправедливо, что захотелось в ответ бросить тебе в лицо что-нибудь горькое. Не принимай мои слова близко к сердцу, тем более что нам предстоит вернуться к гостям и вести себя как ни в чем не бывало. Нельзя слишком медлить, это насторожит герцога. Ты должен знать, что он приказал мне смотреть тебе в карты. Он еще не решил, как поступить с Ньюборо: разорить его самому или предоставить это тебе.
Рэй повернулась и пошла к двери. Джерри догнал ее и удержал.
— Все это меня не интересует!
— А должно бы! — отрезала она, вырвавшись. — Ты можешь заполучить назад Стэнхоуп еще до конца недели.
— А тебя?
— В конце недели меня сможет заполучить любой, — ровно произнесла Рэй.
Этот загадочный ответ так ошеломил Джерри, что он не нашел слов, чтобы ответить.
Они вернулись в бальный зал молча. Когда Рэй появилась на пороге, Найджел сделал знак музыкантам, и те заиграли первый танец. Хозяин дома и хозяйка бала вышли в круг.
— Знаешь, а ведь мне и в голову не пришло спросить, умеешь ли ты танцевать, — заметил герцог, когда их примеру последовали другие и бальный зал превратился в водоворот красочных женских нарядов. — Интуиция, должно быть. Ты превосходно танцуешь.
— Я получила некоторое воспитание, милорд, однако в последнее время моей стране было не до танцев.
— Что Адамс? Какие-нибудь замечания?
Рэй подумала, что Джерри, должно быть, не обратил внимания ни на игорный стол, ни на библиотеку в целом.
— Нет, он всем доволен.
— Как ты его находишь?
— Мое мнение не в счет.
— Напрасно ты так думаешь, — неожиданно мягко сказал Найджел.
Рэй сбилась с ритма. Выправив шаг, она подняла настороженные глаза.
— Не делай вид, что удивлена. Ты должна догадываться, что я нахожу твой характер достойным восхищения. Какая жалость, что ты носишь имя Маклеллан и потому не стоишь моего внимания!
— Которое мне совершенно ни к чему!
Найджел засмеялся. Окружающие все как один повернулись на звук его смеха.
— Осторожнее, милорд. Люди могу подумать, что вы наслаждаетесь моим обществом.
— В самом деле наслаждаюсь и не намерен этого скрывать. Ты так упорствуешь в своей неприязни… — Он помолчал и вдруг спросил: — Могу я надеться, что к пятнице ты все-таки напишешь это злосчастное письмо?
Намек на предстоящую охоту заставил Рэй побледнеть. На этот раз она сбилась так, что герцогу пришлось замедлить шаг в ожидании, когда она совладает с собой. Но и после этого движения девушки остались скованными.
— Чтоб вам сгореть в аду! — произнесла она сквозь зубы, стараясь удержать на лице милую улыбку.
— И все-таки как ты находишь Адамса? — невозмутимо спросил Найджел.
— Никак! Я ничего о нем не знаю и не умею оценивать людей с первого взгляда. Впрочем, он серьезен, внутренне замкнут и отстранен. Это роднит его с вами. Надеюсь, он обставит вас подчистую.
— Какой смысл в тщетной надежде? Ты мне для того и нужна, чтобы я мог обставить его. Придется тебе приложить старание и втереться к нему в доверие. Делай все, что угодно, только не задирай для него юбки на глазах у гостей.
Рэй промолчала. Через мгновение танец кончился, и Джерри подошел ее пригласить. Повинуясь настойчивому взгляду герцога, она мило улыбнулась и последовала за ним в круг.
— Здесь едва хватает места, чтобы двигаться, — сказала она, чтобы не молчать.
— Я никак не думал, что соберется столько народу.
— Насколько мне известно, это еще немного, бывало больше. Не волнуйся, часть гостей разъедется до конца недели.
— Вот и хорошо.
— К сожалению, разъедутся все более-менее приличные люди. Самые испорченные останутся. Ты тоже?
— В приглашении стояло «целая неделя».
— Извини, меня мучает жажда.
Еще более озадаченный этим диалогом, Джерри вывел Рэй из круга танцующих. С бокалами шампанского в руках они отошли в пустующую нишу и уселись там на канапе. Отсюда можно было видеть любого, кто вздумал бы приблизиться к ним, а значит, не опасаться, что разговор станет достоянием чужих ушей.
— Найджел приказал мне втереться к тебе в доверие, — сказала Рэй. — Делай вид, что очарован.
— Я и так очарован.
Она засмеялась, словно услышала хорошую шутку.
— И очень хорошо, потому что от этого, быть может, зависит твое будущее.
Пока Рэй рассказывала Джерри про найденные в Библии документы, Джерри улыбался, склонялся к ней и вообще всячески разыгрывал комедию флирта. Однако глаза его были испытующими, очень внимательными.
— А теперь нам пора к остальным, иначе начнутся пересуды.
— Вы такая занимательная собеседница, мисс Маклеллан! — громко произнес Джерри и поднялся.
Некоторое время после этого Рэй играла роль хозяйки бала: переходила от гостя к гостю, занимала беседой, смеялась шуткам. Она еще не высказала Джерри всего и сильно досадовала на это, но внешне держалась безупречно. В какой-то момент она заметила, как он беседует с герцогом, и задалась вопросом, что они могут так оживленно обсуждать. Рэй также заметила, что он всячески избегает Ньюборо и тот не на шутку этим рассержен.
У Рэй не было недостатка в партнерах, и так как каждый из них непременно пытался выпытать историю ее появления в Линфилде, приходилось ловко уводить разговор в сторону. Мало-помалу начинало сказываться напряжение, и ко времени ужина нервы у Рэй звенели, как натянутые струны. За столом она сделала вид, что отдает должное деликатесам, но почти не притронулась к еде. Ее место было между лордом Эвансом и лордом Лесли. Друзья герцога поражались его бессердечным эгоизмом. Как он мог скрывать такую драгоценность, как она? Хотя их тон был безукоризненно любезным, Рэй поняла намек: они досадовали, что Найджел не поделился с ними своей любовницей.
После ужина большинство гостей вернулись к танцам, но часть перешла в музыкальную комнату и к игорным столам. Избранное меньшинство последовало за герцогом в библиотеку, и Рэй снова оказалась рядом с Джерри. Она начинала сомневаться в том, что переживет этот вечер.
Игорный стол был размещен точно в центре комнаты между рядами полок. Чуть в стороне от него было расставлено восемь кресел для приглашенных. Джерри отказался звать кого-либо из своих лондонских знакомых, но спросил Рэй, не хочет ли она быть его «счастливым талисманом». Разумеется, она согласилась и заняла место за его стулом — так, чтобы, приподнявшись, например, в азарте, видеть его карты. Все расселись, один лакей подал нераспечатанную колоду карт, другой внес поднос с напитками.
