– Инга, а где Чесса?
– Час назад я видела, как она месила тесто, а потом она сказала мне, что ей опять надо в уборную. С тех пор я ее не видела, Клив. Сейчас обойду всех и поспрашиваю, может, кто ее видел.
– Хорошо. А я поищу ее снаружи.
Чессе нравилось ходить к водопаду, сидеть на покрытых мхом камнях, прислонясь спиной к узловатому старому дубу, и мечтать. Она говорила, что думает о ребенке, которого носит под сердцем, о том, будет ли это мальчик или девочка, и о том, какие у этого ребенка будут волосы, золотистые, как у Клива, или черные, как у нее? Но если всего час назад Чесса месила хлеб, зачем ей вдруг вздумалось выйти за ворота?
Вскоре все обитатели Карелии включились в поиски, но все было тщетно – Чесса как в воду канула. Вечером из Кинлоха приехал Варрик. Он явился один, без сопровождающих, и направился прямиком к Кливу.
– Чессу похитили, – сказал он. – Не знаю, кому это понадобилось, но ее увел какой-то мужчина. Я видел все это очень ясно.
Клив ошеломленно уставился на отца:
– Мы действительно не можем найти ее, хотя уже все обыскали, но зачем кому-то понадобилось похищать ее? Кто мог проникнуть в усадьбу и увести ее?
– Не знаю, кто это, но он пробрался внутрь и выжидал случая, когда она будет одна, чтобы захватить ее.
– Откуда ты знаешь?
Из кожаного футляра, всегда висящего у него на поясе, Варрик вытащил бурру.
– Я взял бурру в руки и все увидел. Это случилось недавно. Я увидел высокого мужчину, мускулистого и очень сильного, со свирепыми глазами и густыми рыжими волосами, тронутыми сединой. Судя по выражению его лица, он был рад видеть Чессу. Я видел, как они разговаривали. Они спорили, и он ее о чем-то просил. В конце концов он засунул ей в рот кляп, связал ей руки, завернул ее в одеяло и перебросил через плечо. Теперь он уже ушел, но куда – я не знаю. Все образы исчезли.
– Сколько лет было этому мужчине?
– Примерно столько же, сколько и мне, но выглядит он старше, на его лице больше морщин, и у него более широкая кость. Ты знаешь этого человека, Клив?
– Да, – тихо ответил Клив, – знаю и притом очень хорошо. Его зовут Керек, он служит королеве Турелле.
– Турелле? – повторил Варрик, задумчиво глядя вдаль. – Турелле? Как странно.
– Когда я расскажу тебе эту историю от начала до конца, ты поймешь, что “странно” – это еще мягко сказано. Турелла – королева Данло. Считается, что король Олрик уже много лет держит ее в заточении, но это вовсе не так. На самом деле страной правит именно она. Олрик – глупец, но Турелла позволяет ему думать, что он главный и ничто в королевстве не происходит без его воли. Должно быть, в Йорке произошло что-то чрезвычайное. Турелла была убеждена, что ее сын должен во что бы то ни стало жениться на Чессе. Она считает, что Чесса сможет управлять Рагнором, а потом, после смерти Туреллы, возглавить королевство Данло и спасти его от саксов. Рагнор – мерзкий, себялюбивый гаденыш, такой же безмозглый, как Атол.
– Атол исправляется, – холодно сказал Варрик. – После того как ты покинул Кинлох, он вновь обрел самообладание и душевный покой. Его сломанная нога постепенно срастается.
Клив в ответ только хмыкнул, а потом, после небольшой паузы, спросил:
– Ты поедешь со мной на поиски Чессы?
– Да, – медленно произнес Варрик. – Мы" ее найдем, непременно найдем.
"Ага, – подумал Клив, – он все еще желает ее и просто выжидает, пока родится ребенок. Когда Чесса разродится, он опять возьмется за свое. О боги, хоть бы он не причинил вреда Аргане, по крайней мере до того, как появится на свет ребенок”, Клив, Варрик и Игмал начали обсуждать, какой путь мог избрать Керек. Поедет ли он в Данло морем или же по суше, через всю Шотландию.
– Морем, – уверенно сказал Клив. – Керек ни за что не станет рисковать жизнью Чессы, путешествуя по Шотландии. Он не знает здешних краев и тех опасностей, которыми они изобилуют. К тому же, если погода не испортится, морем будет быстрее.
– Вот-вот наступит зима, – заметил Варрик. – В это время года в Северном море то и дело разражаются бури. Они налетают внезапно и часто гибельны для кораблей.
У Варрика было три боевых корабля, у Клива – один. В их распоряжении имелись шестьдесят воинов, большей частью пиктов, искусно владеющих оружием, закаленных в битвах, беспощадных, но, увы, все они были никудышными моряками. Клив не находил себе места от тревоги. Ему хотелось немедленно броситься в погоню за Кереком и Чессой, но уже стемнело, и поэтому никто не решился бы пуститься в плавание по водам озера. Все попытки уговорить воинов оказались бы бесполезны – они согласятся отправиться в путь только на рассвете. Так что выбора не было – приходилось ждать. Весь вечер Клив думал и думал, слушая Игмала, своего отца и других мужчин. Когда Варрик уже собирался покинуть Карелию и вернуться обратно в Кинлох, Клив наконец сказал:
– У меня есть план. Отец, ты согласен слушаться меня, чтобы спасти Чессу?
Варрик внимательно посмотрел на своего сына. Да, пожалуй, в нем вполне достаточно трезвой расчетливости, изобретательности, ума и силы. Что ж, это неудивительно. Иначе как бы смог Клив целых пятнадцать лет выжить в рабстве? Клив – его сын, когда-нибудь он будет править Кинлохом. Но не эти мысли побудили Варрика утвердительно кивнуть. Ему нужна была Чесса, он хотел вернуть ее, а кто смог справиться с этой задачей лучше, чем Клив, ее муж?
– Я согласен, – сказал он. – Расскажи мне свой план.
Клив рассказал. Когда он закончил, Варрик медленно кивнул, потом вынул из футляра бурру. Она была горячая и такая легкая, что он подумал: интересно, если выпустить ее из рук, не улетит ли она под самую крышу? Варрик протянул ее Кливу:
– Возьми бурру. Скажи, что ты чувствуешь? Клив посмотрел на странную зловещую палочку. Ему не хотелось прикасаться к этой проклятой штуке, но он все же взял ее. Она оказалась такой тяжелой, что он едва не уронил ее, и ему пришлось ухватиться за нее обеими руками. У Клива по спине побежали мурашки Он всунул палочку обратно в руки Варрика.
– Возьми свою бурру, отец, и вложи ее обратно в футляр. Мне она не нужна и не интересна. Она тяжелая и холодная. Я понимаю, она обладает силой, непостижимой для простых смертных, но я ничего не желаю знать о ее возможностях и тайнах. Возьми ее обратно, отец, и больше не заставляй меня брать ее.
Варрик взял палочку и улыбнулся Кливу, легко держа ее на кончике указательного пальца. Он понимал, что Клив сознает: у него нет и никогда не будет власти над буррой. Но у Чессы такая власть есть, есть наверняка.
– Итак, мы отправляемся на рассвете. Но скажи, Клив, ты вполне уверен в том, что это наилучший путь? Клив кивнул:
– Уверен. Большой отряд не смог бы освободить ее. Нет, мы будем действовать по-другому. – И он улыбнулся зловещей улыбкой, предвещавшей возмездие и смерть. – Мне не нужна твоя бурра, отец. Мне ни к чему вызывать дождь, превращать озеро в клокочущий хаос или призывать к себе из глубин это несчастное чудовище. Мой ум – это ум мужчины и воина, и он поможет мне одержать победу.
