Курс на Канары
Тем временем Мурад-рейс, безразличный к этим спорам, шел своим путем. Через три года после сногсшибательного круиза, который на самом деле явился для великого рейса не более чем уик-эндом, он устроил самое яркое представление и сделал то, о чем ни один алжирец даже и не мечтал.
Речь шла о плавании через Гибралтар и смелой экспедиции в Атлантику. До сих пор пираты, пусть даже самые храбрые, предпочитали ходить под парусами вблизи берегов, без нужды не пересекая Средиземноморье.
Мурад вышел из Алжира в 1585 году с тремя боевыми галеотами. Задержавшись в Саллее, знаменитом пиратском гнезде Марокко, которое с недавнего времени стало так же известно, как Бужи в Алжире, он подкрепил свои силы несколькими маленькими бригантинами. Объединенная эскадра миновала Гибралтар и преодолела 700 миль океана до Канарских островов, еще неведомых магометанам и открытых европейцами за два века до этого.
У Мурада имелся пленник, который знал курс и стал штурманом. После многодневной тяжелой гребли – паруса поднимали лишь иногда, в поле зрения попали острова. Однако штурман усомнился в правильности своего курса и заявил Мураду, что «боится, что они отклонились и это не Канарские острова». На это Мурад возразил: «Поскольку я никогда не бывал здесь, то будем держаться прежнего курса, любое открытие желательно».
Он оказался прав в выборе маршрута. Вскоре показался остров Лансароте, мирно сияющий в лучах летнего солнца. Завидев берег, пираты опустили мачты, убрали паруса, чтобы остаться невидимыми для островитян. Когда стемнело, они снова пустились в путь. Осторожно подойдя к берегу, Мурад высадил 250 стрелков возле главного поселения острова, что оказалось для местных жителей полной неожиданностью. Они не нашли даже времени для обороны. Поселение было разграблено, и 300 пленников взяты на борт. Сам губернатор, испанский вельможа, укрылся, однако его мать, жена и дочь были взяты в качестве приза.
Утром Мурад выбросил флаг переговоров, чтобы те, кто остался на берегу, внесли выкуп за своих друзей и близких. Первым явился губернатор. Его обобрали до нитки, и он забрал семью. Остальные благоразумные жители поступили так же, и «только самые несчастные и нищие остались в положении униженных».
Не теряя времени, Мурад двинулся в обратный путь, но чуть не лишился всего. Новости о его деяниях шли впереди него, и испанец дон Мартин Падилья попытался перехватить корсаров у Гибралтара.
Мурада вовремя предупредили, чтобы он не наткнулся на Падилью, но он не успевал проскочить пролив до того, как испанцы займут позиции. Прорываться было бесполезно – у испанца имелось 18 кораблей, выстроенных в линию. Мурад скрывался месяц в маленькой гавани на марокканском побережье, а потом в одну штормовую ночь пробился со своей эскадрой через блокаду и ушел в родные воды.
Канары называли «счастливыми островами». Но жертвы пиратов их так назвать не могли
Великий стратег
Следующее предприятие Мурада состоялось четыре года спустя. На этот раз он вышел в рейд всего с одной галерой. Взяв один или два приза на Корсике, он поплыл на Мальту, где повстречал французское судно, которое вело за собой мальтийскую галеру «Сирена», шедшую в Триполи, перед тем захваченную турками и отбитую французами.
Мурад предусмотрительно притаился за островком, который, как он предполагал, галера непременно будет проходить. Офицеры говорили ему, что он напрасно теряет время, но Мурад, как большинство людей его круга, верил в черную магию, сверился с «Книгой судеб» и вычитал там, что надо выждать еще немного. На следующее утро показалась огромная галера с призом на буксире. «Книга судьбы» подсказала правильно, однако размеры галеры вызывали опасения и были явно не в пользу Мурада: маленький галеот против галеры первого класса. Капитан решил провести совет с командой. Он собрал всех в кружок и произнес речь, закончив ее возвышенно: «Не бойтесь смерти, вы, покинувшие свои дома во имя благосостояния и обновления, отдающие все силы нашему прекрасному пророку Магомету!» Речь имела успех, и корсары тихо приветствовали командира.
В это время мальтийский корабль был уже на подходе, рабы трудились не покладая рук. Рыцари даже собирались скрываться от врага, да и вся команда «Сирены» не предполагала, что одинокий галеот может представлять опасность. Капитан приказал впередсмотрящему доложить, сколько еще кораблей следуют в кильватере. Убедившись, что пират одинок, командир «Сирены» отдал приказ взять корсара в плен.
Но счастье сразу изменило экипажу галеры. Первый же залп с пиратского судна уничтожил весь артиллерийский расчет христиан. Не прошло и получаса, как обезоруженные мальтийцы вынуждены были сдаться.
Невероятно довольный собой, Мурад повернул к Алжиру, а его пленники покорно гребли следом. Когда они шли вдоль африканского берега, Мурад заметил судно некоего альоркского корсара и пошел ему наперерез. Таким соревнованием по перерезанию глоток нельзя было пренебречь. Мурад захватил «коллегу» и заполнил его командой 45 вакансий на лавках гребцов. Пару дней спустя Мурад-рейс триумфально входил в алжирский порт с двумя призами, и «его приход был отмечен выстрелами из всех калибров, а порт украшен разноцветными флажками». Весь город высыпал на набережную встречать своего славного сына, а паша не только выслал ему почетный эскорт янычаров, но и собственную лошадь для доставки в свой дворец.
Мурад закончил свою карьеру алжирским адмиралом. Это звание он получил в 1595 году. Несмотря на свои прямые обязанности, каждый «сезон» он не забывал и о промысле.
После последней схватки Мурад, раненный пятью пулями христиан, вернулся в Алжир. Но от ран умер Мурад или от старости – об этом история умалчивает.
Военный корабль норманнов
Викинги или пираты?
Северные морские пираты, больше известные как викинги, появились на побережье Западной Европы в Средние века, достигнув вершины могущества около XII века. Впоследствии их поселения превратились в цепь приморских государств, протянувшуюся с самого дальнего Севера чуть ли не до берегов Северо-Западной Африки.
Слово «викинг» означает «морской разбойник», но эти скандинавские пираты не являлись простыми бандитами, ибо были хорошо организованны и имели кодекс законов, устанавливающих раздел добычи и каравших за дезертирство, измену или воровство. Участие юного скандинава в походе викингов считалось такой же важной частью его образования, как, например, путешествие – для английского джентльмена XVIII века. Буйные и кровожадные даже для того жестокого времени, древние скандинавы все же испытывали явное уважение к власти и всегда стремились к колонизации. Они оставили неизгладимый след всюду, где селились, особенно в Нормандии и Англии.
