Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Даша восторгалась честностью, с которой он рассказывал о своих женщинах, и тем, что оберегал ее от настоящих мужских страстей. Особенно она восхищалась Сергеем за то, что у его честного организма есть половые потребности.
Однажды Даша случайно услышала, как Соня напряженным голосом спрашивает свою школьную подругу Аду:
– Адка, как ты думаешь, Даша целовалась с этим своим школьным мальчиком?
– Целовалась, конечно, если она у тебя нормальная! – ответила грубоватая Ада. Соня промолчала, не поверив.
Между стеснительной Соней и не менее стеснительной Дашей классическая беседа на тему «откуда берутся дети» так и не состоялась. Единственный случай хоть малейшего признания существования связанных с полом проблем произошел, когда в Крыму Соня с одиннадцатилетней Дашей пошли вместе в пляжный душ. Застенчиво опустив глаза, чтобы не видеть неожиданно округлившуюся грудь дочери, Соня с явным усилием сказала:
– У тебя может вдруг пойти кровь… оттуда… – Она неопределенно показала вниз. – Ты не пугайся, это значит, что ты становишься взрослой.
Конкретизировать выросшая без матери Соня так и не смогла, и все остальное Даша поняла из стыдливых недомолвок советских книг и из классики, оставлявшей больше простора для воображения.
С первого класса она находилась в отдельных отношениях со школьной библиотекаршей. Милая круглолицая Розалия Наумовна любила Дашу и часто сама выбирала для нее книги. «Почитай вот это», – и протягивала первоклашке Даше «Повесть о Зое и Шуре» или «Четвертую высоту». «Как, ты уже прочитала?» – удивлялась на следующий день.
В конце дня, когда ребята переставали роиться у ее высокой конторки, на зависть остальным, она пускала очкастую фаворитку к полкам. Даша вдыхала пыльный книжный запах, затаив дыхание, гладила книги.
Наконец школьная библиотека полностью себя исчерпала, как и огромный домашний книжный шкаф. В этом шкафу книги стояли в три ряда, а еще лежали сверху, а также были пристроены сбоку и навалены поперек. Каждый раз, когда она открывала шкаф, книги вываливались на Дашу камнепадом. Неохваченной оставалась только домашняя кладовка, крошечное помещеньице в спальне, похожее скорее на стенной шкаф и предназначенное строителями хрущевок для хранения всяческого хлама. В кладовке, где с пола до потолка стояли коробки с книгами, Даша и коротала все свободное от уроков время. Стоя на табуретке под темной пыльной лампочкой, она прочла «Декамерон», Дидро, Платона, погружаясь в мир сексуальных откровений и поглядывая на часы, не идут ли родители. Подумав, они, конечно же, предпочли бы, чтобы их дочь получила сексуальное воспитание из литературы, а не из дворового фольклора. Но что-то убедительно подсказывало Даше, что родители будут обескуражены, застав ее в кладовке на табуретке с неприличными книгами в руках.
Книги, прочитанные в детстве на одной ноге в темной кладовке, сделали из нее человека, теоретически осведомленного о сексе в самых разнообразных его проявлениях.
Поздней осенью они с Сергеем долго гуляли по Стрелке, ужасно продрогли и промокли и как-то случайно, неторжественно поцеловались, когда Сергей прислонил Дашу спиной к гранитной стене и наклонился к ней, стараясь закрыть от пронизывающего ветра. Весь девятый класс они гуляли, беседовали, иногда целовались, не позволяя себе ничего большего.
Даше с Алкой удалось обмануть толстую англичанку преклонных годов Елену Васильевну с переводом, но в свои двадцать восемь лет та многое помнила из собственной школьной жизни, прекрасно разбираясь в отношениях между мальчиками и девочками. Расположенная к отличнице Даше, Елена Васильевна присмотрелась к образовавшейся в девятом «Б» паре, книжной девочке из хорошей семьи и не по возрасту взрослому «трудному подростку». Классическая школьная пара легко может прийти к классическим же неприятностям, решила она. Оставив Дашу после уроков, Елена Васильевна уселась с ней за одну парту, оттеснив широким задом испуганную девочку на самый край, и проникновенно спросила:
– Скажи-ка, Коробова, а что у тебя с Сергеем Селивановым? Я имею в виду сама знаешь что… – Она значительно понизила голос.
– Ничего, Елена Васильевна, мы только несколько раз целовались. – Даше было неловко, но промолчать она не посмела. К тому же англичанка так ласково на нее смотрела.
– Коробова, учти, поцелуи бывают разные. Целоваться можно, но нельзя допускать неправильных поцелуев. Они могут привести к… нехорошим последствиям! Ты меня поняла?!
– Да, – испуганно ответила Даша в полном недоумении. – Спасибо, Елена Васильевна.
Через год Даша наконец поняла, что имела в виду заботливая англичанка. Теперь у Даши бывали разные поцелуи: правильные с быстро меняющимися мальчиками и неправильные с Сергеем. Такие поцелуи Елена Васильевна не одобрила бы ни за что.
Сергей действительно вел необычную для школьника взрослую жизнь. Он не ладил с матерью, вздорной истеричной толстухой, назначившей мальчишку отвечать за то, что ее бросил муж. В десятом классе отец, уставший от истерик бывшей жены и требований забрать сына, снял ему на Литейном комнату в гигантской коммуналке с бесконечным вонючим коридором, увешенным велосипедами и тазами.
Сквозь неромантические следы чужого распада, уворачиваясь от грозящих свалиться предметов, Даша пробиралась к своему первому сексуальному опыту. В заставленной чужими пыльными вещами комнате они с Сергеем пили чай, разговаривали и целовались.
Однажды, целуя Дашу, Сергей потерял над собой контроль и, приподняв коричневое школьное платье, быстрым движением погладил ее через колготки между ногами. Дашу как будто электричеством прожгло от его прикосновения, она откинула голову и подалась к Сергею, а ноги вдруг чуть расставились сами… За стеной в коридоре раздавались голоса соседей, но она ничего не слышала. Рука Сергея уже была в Дашиных трусиках, Даша изогнулась сильнее, поплыла куда-то и еще шире развела ноги… Свободной от Даши рукой Сергей потянулся вниз, быстро расстегнул брюки, а через секунду, почувствовав непривычное прикосновение, она пришла в себя и молниеносно оттолкнула его.
Трусики и синие колготки из «Детского мира» вернулись с коленей на место. Быстро натянутые трусики, соприкоснувшись с телом, мгновенно оказались мокрыми. «Неужели я описалась?» – в ужасе подумала Даша.
Потом они молча пили чай, не глядя друг на друга. Казалось, уйти сразу неловко, лучше сделать вид, что ничего не было.
Даша не представляла себе, что для нее, такой рассудочной, возможно перестать владеть собой хоть на минуту и оказаться полностью зависимой от рук Сергея. Теперь она намеревалась немедленно вернуть свою независимость. Для этого требовалось принять полный спокойствия вид, совладать с ним и – главное – с собой, с тем пугающе новым, что она открыла в себе на чужой продавленной кушетке.
Платона с его описаниями гомосексуальной любви Даша прочитала, а вот с медицинскими аспектами секса не была знакома. Прожив неделю в страхе после своего падения, измученная страшными мыслями, Даша не выдержала и сдалась Алке.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
