Послав внутренний голос вместе с его запоздалыми советами в задницу и зажмурившись, Шишел приготовился с боевым кличем выскочить навстречу противнику. Но тот медлил. После того как дверь отворилась, наступила зловещая тишина. Только что-то тяжело брякнуло об обтянутый ковром пол.
«Хрена же он тянет, сучий потрох?!» — размышлял, скукожившись под столом, Шаленый. Поведение вошедшего явно не укладывалось в рамки реакций нормальной человеческой особи, вошедшей в кабинет, в котором только что побывали взломщики. Дурак с кудахтаньем кинулся бы к разверстому сейфу и тут же получил бы по маковке железной дланью Шаленого. Умный (или элементарно натасканный на работу с ценностями) тип отскочил бы назад, запер бы дверь и привел бы в действие сигнал тревоги. А вот этак торчать в дверях, ожидая неведомо чего, мог только полный остолоп или очень уж смелый садист.
«Ну ужо достоишься ты у меня, дождешься сейчас, голубь мой…» — решился наконец Шаленый и, не забыв опять-таки осенить себя крестным знамением, рванул из своего убежища «вертолетом» навстречу неведомому врагу — молча и неожиданно. Но враг повел себя еще более неожиданно: мертвенно-бледный, с полузакатившимися глазами, Бонифаций Мелканян стоял, прислонясь спиной к дверному косяку. Выпавший из его руки пистолет без особой пользы валялся на полу. При виде Шишела, гигантским пауком метнувшегося к нему по-над ковром, ювелир заметно оживился, икнул и стал бесшумно сползать по косяку вниз.
Продолжая начатое движение, Шаленый захватил правое запястье противника, но, вместо того чтобы швырнуть его через себя темечком в торец стальной дверцы сейфа, он подхватил ставшее будто ватным тело Бонифация, как малое дитя, опустил ворога в мягкое кресло и заботливой матерью наклонился над ним. От пережитого волнения Шишел чуть не проглотил проклятую стекляшку. К счастью, даже для его глотки изделие было великовато. Машинально, не спуская с Мелканяна недоуменного взора, он вынул перстень изо рта, обтер его о штаны и с усилием втиснул в задний карман, с досадой поименовав почтенного ювелира козлом. При виде возникшего из пасти разбойника Дьяволова Камня Мелканян снова икнул и, по всему судя, всерьез нацелился дать дуба.
Медицинских познаний Шаленого вполне хватило, чтобы по характерному перекосу физиономии и другим признакам смекнуть, что держателя ювелирной торговли накрыл не простой обморок. Медбраслета на запястье пострадавшего не было. Вряд ли наличествовал и вшитый сигнализатор — Шишел такие штучки угадывал по физиономии: не похож был Мелканян на человека, уж слишком озабоченного своим здоровьем. До сего времени.
«Ну вот, сейчас откинет правнучек Бонифаций свои крокодиловы штиблеты и отбудет к любимому прадедушке Элевтеру, — прикинул он. — А на мне, не ровен час, мокруха повиснет…»
К таким вот отягчающим обстоятельствам Шаленый относился с большим уважением, можно сказать, даже с трепетом. Этим, да еще, может быть, тем, что православный его Бог в благодарность за свечки, расставленные в церквах по самым неожиданным уголкам Обитаемого Космоса, оберегал Шишела, видно, для каких-то одному ему (Богу) ведомых нужд, можно было объяснить то, что, несмотря на свирепый вид и лихой норов, ни один, даже самый пристрастный, суд в Федерации не смог пришить Шаленому мокрухи. Поэтому и в этот раз Шишел поступил так, как ни в коем случае не поступил бы на его месте ни один нормальный взломщик: он в третий раз за последние четверть часа взял со стола господина директора телефонную трубку и стал набирать вызов. Только звонил он в этот раз не Гарику в «Кентербери», а в «Скорую помощь». Соединили его мгновенно.
— Слушаю вас, говорите… — обворожительным девичьим голосом пропел дежурный компьютер клиники.
— Я… У меня, кажется, удар… — изменив голос, прохрипел Шишел. — Я… не могу… пошевелиться…
— Сообщите номер вашего страхового полиса, пожалуйста, — потребовал полный скрытого очарования голос.
— О-о-о, пошли вы в задницу со своими полисами! — не меняя интонации, простонал Шаленый. — Нет, лучше приезжайте немедленно на Гранд-Театрал… «Расмус билдинг», «Джевелри трэйдс»… Кабинет директора… Здесь открыто…
— Не могли бы вы уточнить… — с глубочайшей заинтересованностью в голосе заверещал компьютер.
— Ничего я тебе уточнять не стану, сука… — замогильным голосом пообещал Шишел. — Загибаюсь я… Бонифаций я… Мелканян… Остальное найдете в своей долбаной базе данных… Поторопитесь… Проклятые копы…
Сообразив, что, увлекшись, он говорит лишнее — его отношение к городской полиции вряд ли интересовало службу «Скорой помощи», — Шаленый смахнул аппарат на пол, посмотрел на уже и вовсе бездыханного вроде Мелканяна и, обращаясь к почтенному ювелиру, произнес более чем соответствующую действительности сентенцию:
— Ну, отец, все, что мог, для тебя я сделал. Так что уж не обессудь…
Он вытянул из «пистона» своих джинсов пятибаксовую купюру, свернул бантиком и запалил над лампадкой Винтари-дин-Зинвари — принес жертву Строюму Богу Путаницы. После чего дал тягу.
— Издевается, сволочь! — с некоторой поспешностью констатировал сержант Харрис, выразительно постучав по индикатору часов. — В конце концов, — он поднялся и поправил амуницию, — все это вызывает у меня, как у представителя… э-э… городских властей, сильнейшие опасения.
Он надавил на начищенную кнопку дверного звонка, и где-то в недрах «Джевелри» зазвучал далекий, но отчетливо слышный музыкальный сигнал. Последующие тридцать секунд ожидания не привели ни к какому результату.
— Пол… — отрешенно скомандовал сержант, и его приспевший с обхода пострадавших офисов флегматичный подчиненный начал застегивать свою расхристанную амуницию. Это ему стоило бы делать поскорее.
Потому что пару секунд спустя чуть ли не в живот неторопливого служаки уперся вывернувший с Маолейн скоростной флайер «амбуланс», из которого чертом из коробки выскочили массивный тип в белом халате с пришпиленной на нагрудном кармане опознавательной карточкой «Д-р Эдвард Т. Лири. НЕЙРОХИРУРГИЯ» и подтянутая китаянка в той же униформе.
— Где больной?! — с места в карьер начат доктор. — Черт возьми, не загораживайте мне дорогу, сержант! — Он решительно отодвинул Харриса с пути, намереваясь войти в открытые двери «Джевелри».
— Вам придется обождать, сэр, — сухо ответил тот, разворачивая служителя Эскулапа носом в стену. — Здесь проводится полицейская операция. Никто не вызывал «скорую».
Но не тут-то было: доктор Лири слишком хорошо знал, с кого в конечном счете сдерут три шкуры, чтобы хоть частично компенсировать страховку за ущерб, причиненный клиенту в результате несвоевременных действий службы «Скорой помощи», и поэтому даже огнедышащий дракон, буде таковой доставлен на место действия прямо из родного гнезда на Терранове, не помешал бы ему выполнить свой профессиональный долг — не то что какая-то полицейская бестолочь. Поэтому особого успеха усилия сержанта Харриса не имели, а высвободившийся из захвата кардиолог уверенно переступил порог вестибюля «Джевелри». И тут Пола, доселе бестолково взиравшего на происходящее, вдруг осенило.
