Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
…Первым, конечно, подъехал мой знакомый страховщик Дима Иоффе. Я всегда звоню ему в подобных случаях, и он летит на всех парусах. Знает, что за мной не заржавеет. Когда-то давно я учился с ним в одном классе. Это был гений. Круглый отличник, вечно спорящий с педагогами. Любимчик Лилии Петровны потому, что никогда с ней не спорил, поскольку не любил «химию».
Никто из однокашников не видел его отца. Половина класса считала, что тот сидит в тюрьме за антисоветскую деятельность. Другая половина утверждала, что он талантливый конструктор и где-то в закромах Родины продолжает изобретать сверхмощное оружие для окончательной победы социализма во всем мире.
Все пророчили Диме светлое будущее на ниве науки. Демократия все расставила по своим местам. Гении ей не нужны. Нужны тупые солдаты, ложащиеся под танки на проспектах современных городов и возводящие баррикады ради призрачного будущего, которым в дальнейшем окажется жизнь в фэнтези.
Иоффе на лавочке с нами не сидел и, соответственно, песен под гитару не пел. Считал это делом бестолковым. Он шел домой и там что-то выдумывал. Может быть, вечный двигатель. Или книжки читал. Возможно даже энциклопедию.
… — Привет Артем! — кричит он весело, вылезая из желтенькой тупорылой короткой иномарки с фарами, опущенными вниз, как обиженные глаза побитой собаки, — как начался день? Кто попался на пути великого Робин Гуда?
Теперь он женатый и у него двое детей. Кто бы мог подумать? Постоянно приглашает меня в гости, но мне некогда, хотя всегда обещаю. В этом я не совсем откровенен. На самом деле, не хочу почувствовать себя идиотом. Дима не пьет и травку не курит. Поэтому мы не сможем находиться с ним в одинаковых условиях, и я обязательно озвучу какую-нибудь глупость или ерунду. Буду жалеть его, а он меня. Я не знаю причины, по которой он не пьет, и мне кажется, что он лишает себя части наслаждения.
… — Да так, толстяк один, — отвечаю я, протягивая ему двадцать долларов, — скрылся с места ДТП! Так что тебе особо трудиться не придется!
— Нравишься ты мне, Артем! Никакой волокиты с тобой нет. Правда не пойму — ты ездить что ли не умеешь или вокруг тебя сплошные чайники? — улыбнулся он — Номер-то запомнил?
— Конечно! — ответил я, — Три «о». Как не запомнить! Видать уважаемый человек за рулем был!
— Три нуля! — сплюнул Дима и мотнул своей вихрастой еврейской головой с черными кудрями.
Забрав мою страховку, вернулся к себе в машину заполнять бланки.
Подъехала машина ГИБДД. Остановилась позади, включив аварийные сигналы.
Вылезший из нее сотрудник был круглолицым капитаном с густыми рыжими усами, спадающими по-белорусски вниз. Обойдя вокруг грузовика, он поманил меня пальцем из кабины. Я молча спустился к нему.
— И что? — спросил он.
— ДТП, — ответил я.
— Где второй? — снова спросил он.
— Сбег, — ответил я кратко.
Видимо, этот гаишник тоже не любил болтать попусту и, замолчав, обошел вокруг моего грузовика.
— В чем ущерб — спросил он, возвращаясь снова ко мне.
Я пошел с ним вместе и показал погнутое заднее крыло с разбитым отражателем и поцарапанную непонятно когда крепежную раму, расположенную под кузовом.
— Так, так, — послышалось мне в мычании гаишника, качающего головой — Номера запомнил?
— Конечно, товарищ капитан, — обрадовался я, что дело сдвинулось.
Милиционер еще хотел что-то сказать, но увидев желтую иномарку с логотипом страховой компании и пишущего в ней Дмитрия, промолчал. Он подошел к своей машине и сказал напарнику, чтобы вышел и замерил расстояния. Тот нехотя вылез из теплой десятки и, достав блокнот, стал зарисовывать обстановку. Капитан, изучив мои документы, вернул их обратно.
— Так какая машина тебя сбила? — сощурился он.
— Черный мерседес, — ответил я, назвав номер.
Гаишник усмехнулся.
— Так что, будем искать? — спросил он.
— Конечно товарищ капитан, — отозвался я, — ущерб-то надо взыскивать. К тому же сейчас по закону арест полагается!
— Полагается, полагается, — едва слышно сказал он, что-то обдумывая, — а потом когда мерсюк найдем, с заявлением не прибежишь?
— Каким заявлением? — не понял я.
— Ну что ты все придумал, и никто в тебя не врезался.
— Я не вру, товарищ милиционер! — возмутился я.
— Верю, что не врешь! — ответил он. — Уж больно номера серьезные. Ну так что, будем оформлять?
— Конечно, — ответил я, подумав, что этот капитан точно выдаст мой домашний адрес толстяку из мерседеса. Ну что ж поделать. Каждый зарабатывает себе на жизнь как может.
Капитан забрал мои документы и пошел к себе в машину, сказав, что позовет меня.
Можно было бы не волноваться, вроде все в порядке. Но я всегда переживаю за доверенность. Оформляю ее у знакомого нотариуса, поскольку машина принадлежит одному моему приятелю по имени Павел, который отдал мне ее в аренду. Денег я ему давно не плачу, хотя думаю, они ему нужны, если он еще жив.
Я не знаю, где он. И милиция, которая его ищет, не знает. Он был директором огромной бани на Таллиннской улице и даже одно время депутатом района. Почему и смог стать директором. Я работал у него на этом грузовике, и он делал вид, что платил мне деньги. Конечно, я регулярно за что-то расписывался, но ничего не получал.
— Тебе машину дали? — спрашивал он меня, и сам же отвечал, — Дали! Так вот иди и работай на меня и на себя.
Когда я задолжал за несколько месяцев аренды и он пригрозил отобрать машину, мне пришлось пойти к Сашке Шмелеву и рассказать, что в бане под лестницей черного хода стоит ящик с гранатами, а в кабинете директора хранится пистолет. Гранаты я увидел случайно, когда искал трос для погрузки. А пистолетом он постоянно махал перед моим носом, когда напивался, показывая какой он крутой.
В последний раз я видел этот пистолет, когда следователь показывал его понятым. Я был недалеко и разглядел стальной длинный ствол, идущий от барабана. Он был слишком большой и потому казался не боевым: газовым или просто игрушкой. Но следователь сказал, что тот вполне пригоден для стрельбы настоящими патронами, которых в сейфе было предостаточно.
Павел был невысокого роста, лысый, в то время лет сорока. Плоское лицо его постоянно улыбалось, но как-то невесело, криво. При этом он наклонял голову набок. Отчего казалось, что правый угол рта невидимая нить тянет к плечу, а левый перекашивает судорога. Лицо с узкими щелками зеленых глаз становилось ехидным и надменным, словно он знал про собеседника такое, о чем тот и не догадывался.
Такое лицо у него было, даже когда его выводили в наручниках милиционеры, и он глядел на меня, словно знал обо мне что-то такое, за что его скоро отпустят. Его действительно отпустили через трое суток, но в бане уже был переполох.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
