Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
— Это так. Русские женщины не умеют пользоваться румянами и, выехав на Запад, не сразу этому научаются. Можно предположить, что Неизвестная приехала из России недавно и что там она принадлежала не к тому кругу женщин, которых специально обучают пользоваться косметикой. То есть она не актриса, она не из «новых русских» и уж тем более не «ласточка». И еще одно: в Мюнхене у нее не нашлось подруги, которая научила бы ее правильно накладывать макияж, что снимает подозрения с Ады фон Кёнигзедлер. Или же подруга находила удовольствие, наблюдая промахи Неизвестной по части макияжа, — что как раз наводит на подозрения в адрес Ады фон Кёнигзедлер.
Инспектор понимающе кивнул.
— А теперь, — продолжала Апраксина, — обратите внимание на серьги покойной: это пластмасса и сталь — либо дурной вкус и дешевка, либо последний писк моды. Да-да, законодатели мод заставляют и самых богатых женщин носить пластмассу и сталь: знаменитая мадам Шанель, поднявшаяся из низов, получала особенное удовольствие, вынуждая аристократок носить искусственные жемчуга. А вот на шее у Неизвестной изумительное украшение, похожее на роскошный ошейник: это серебряная чеканка с бирюзой, явный Восток. Женщина со вкусом не надела бы на себя два столь разностильных украшения.
Инспектор встрепенулся.
— Хотите взглянуть на этот ошейник, графиня? Он у меня с собой. — Миллер извлек из портфеля коричневый бумажный пакет и протянул его Апраксиной. Она наклонила пакет, и на стол с резким звоном выпали две половинки серебряного обруча.
— Почему он распилен надвое?
— Обруч оказался несъемным, пришлось его распилить.
— Любопытно: так он был запаян прямо на шее Неизвестной? Татарщина какая-то!
— Вы ставите под сомнение ее русское происхождение?
— Отнюдь. Хотя одна старая грымза вроде меня как-то сострила: «Поскреби русского и найдешь татарина».
— Может быть, Неизвестная принадлежала к семье с сохранившимися древними русскими традициями? — предположил Миллер.
— Оставьте, инспектор! Не было у русских таких диких традиций. Скорее, это какой-то романтический обряд, а не национальный. Например, символ верности до гроба — вместо обмена кольцами при церковном венчании. Кстати, таким же обрядом может быть и питье «Асти спуманте» перед самоубийством — если это самоубийство. Не для храбрости же она пила это легкое вино: тут были бы уместней коньяк или водка.
— Питье «Асти спуманте» из стаканчика для чистки зубов — фантастический обряд! Чего только не выдумают эти русские…
Графиня покатилась со смеху и замахала на инспектора руками.
— Ох, инспектор, как вы умеете меня насмешить! — Отсмеявшись, она добавила: — Бедный Осип Мандельштам, как ему не везет!
— Это кто такой? Тоже русский эмигрант?
— К сожалению, нет. Это крупный русский поэт, написавший стихи про «Асти спуманте». Сам он погиб в сталинских лагерях. Его посадили за стихи о Сталине: «Что ни казнь у него, то малина, и широкая грудь осетина», — она прочла стихи по-русски и затем перевела на немецкий.
— Странные стихи. И за это Сталин отправил человека в концлагерь? «Что ни казнь у него, то малина» — это что, какая-то аллегория, которую я не понял, или у Сталина была аллергия на малину и его болезнь скрывали от народа?
— Ох, инспектор, вы меня сегодня определенно уморите! Вот и переводчики этих стихов на Западе тоже немедленно запутались. В первом издании стихотворений Мандельштама в Америке они снабдили их примечанием, где говорилось, что у осетин существовал обряд «жевания сухой малины после победы над врагом». На самом деле Сталин был не осетин, а грузин, и даже, говорят, мингрел — это небольшая народность в Западной Грузии. И малина-ягода тут тоже совершенно ни при чем: «малина» на языке уголовников означает пир, праздник, а также правящий совет преступного мира. Мандельштам, конечно, имел в виду одно из этих значений.
— Ну а что же с «Асти спуманте»?
— А это из другого стихотворения Мандельштама, очень популярного у современной русской интеллигенции. В нем он писал о недоступных радостях западного мира: о розах в машине «ролс-ройса», савойских соснах, альпийских сливках и тому подобном. Кончалось стихотворение так:
Я пью, но еще не придумал,
из двух выбираю одно —
душистое «Асти спуманте»
иль папского замка вино.
Многие, попав на Запад, буквально причащались этим вином. Я знаю русские семьи, в которых «Асти спуманте» уже многие годы остается любимым алкогольным напитком. Моя подруга Альбина до сих пор постоянно подает его на своих приемах, но, разумеется, не в пластмассовых стаканах.
— Как все это ново и необычно для меня, дорогая графиня! Вот почему я всегда настаиваю, чтобы для расследования «русских дел» приглашали именно вас. И как обидно, что полиция не может оплачивать ваши труды по заслугам! — Инспектор уже два года, с тех пор, как Апраксина вышла на пенсию, сокрушался, что графиню официально приглашают к ведению дел только в качестве переводчицы с мизерным почасовым вознаграждением.
— Оставьте, инспектор!
— Увы, придется. У меня еще один вопрос относительно вина: почему покойная привезла его с собой? Она что, боялась, что в ресторане отеля не найдется вино любимой марки?
— Ответов может быть несколько. Она могла запастись вином из экономии: в отеле пришлось бы заплатить значительно дороже, чем она заплатила в магазине «Альди». Но оно могло быть просто куплено заранее для этого торжественного дня, если это было запланированное самоубийство.
— Торжественный день самоубийства? Не понял.
— День, назначенный для самоубийства, — это для романтической натуры день торжественного окончания жизни. Бедная язычница не подозревала, чем окончится это торжество.
— Как это «не подозревала»? Или, вы думаете, графиня, она надеялась, что ее спасут, и просто хотела попугать кого-то?
— Ох, инспектор, неужели вы думаете, что для бедной Неизвестной все уже кончилось с самоубийством? Все еще только-только начинается…
— Вы говорите о загробной ее участи, графиня? — проникновенно уточнил Миллер.
— Вот именно.
— Да, это страшно… Просто удивительно, как мало люди думают о своем вечном будущем! Собираясь умереть, Неизвестная накрасилась, чтобы быть красивой в гробу, но почти наверняка не думала о том, что ее ожидает за гробом. А может быть, она просто психически неуравновешенный человек? Я полагаю, что лишь психически ненормальный человек может думать перед самоубийством о таких пустяках, как выбор подходящего вина и этот, как его… макияж.
— Самоубийство, инспектор, само по себе признак болезни души. Или болезненного озлобления. Кому-то она, может быть, хотела досадить своей смертью — мужу или любовнику…
— Или покинутой родине…
— Родине? А родина-то здесь при чем?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
