В целом же сокровища, вывезенные РСХА в Штирию, оценивались экспертами Нюрнбергского трибунала в пять миллиардов двести миллионов долларов.
Желудок в кармане
8 мая гитлеровская Германия капитулировала. Для защитников «Альпийской крепости», в числе которых было немало руководителей гестапо и СД, была вполне очевидна вся бессмысленность их дальнейшей борьбы, и их волновал только вопрос их личной судьбы. Те, кто надеялся, что союзники сохранят им жизнь, начали сдаваться американцам. Был арестован Кальтенбруннер, – фальшивый паспорт не помог ему. Отто Скорцени с группой эсэсовцев скрывался высоко в горах в альпийской хижине. Он и его люди оборудовали в заброшенной шахте близ Зальцбурга крупный тайник с оружием и боеприпасами – тонны взрывчатки, мины разных конструкций, стрелковое оружие, гранаты и зажигательные бомбы. В горах, на секретном аэродроме, Скорцени ждал готовый к старту самолет, однако спастись ему не удалось: этот самолет случайно обнаружила группа партизан. 15 мая 1945 года Скорцени был схвачен в своем убежище, однако уже 28 июля того же года он бежал из лагеря для военнопленных близ Дармштадта.
В 1945–1946 годах военной администрацией союзников были обнаружены ценности, спрятанные Кальтенбруннером и фон Химмелем в Зальцбурге. В мае 1945 года из самого крупного тайника в Альт-Аусзее, устроенного в заброшенной соляной шахте, было извлечено 2000 кг золота в 50 ящиках, 50 кг золота в слитках, 5 ящиков бриллиантов и драгоценных камней, 2 млн. швейцарских франков, коллекция редких почтовых марок стоимостью в несколько миллионов долларов, картины, скульптуры, произведения декоративно-прикладного искусства, украденные или конфискованные нацистами в годы Второй мировой войны. Для того чтобы вывезти эти сокровища, потребовалось девяносто грузовиков.
На Нюрнбергском процессе прозвучало утверждение, что в тайнике в Альт-Аусзее была спрятана лишь часть нацистских сокровищ, в то время как остальные оказались рассеяны по другим тайникам, устроенным в окрестных горах. Эти слухи, широко растиражированные в печати, вызвали у наиболее нестойкой части населения приступ настоящей «золотой лихорадки», и на поиски спрятанных нацистами сокровищ ринулись целые толпы кладоискателей. С годами число легенд только множилось, но одновременно и множилось число подлинных исторических документов, частично подтверждавших эти легенды. Пресса подогревала ажиотаж: так, в одной из газет был опубликован рассказ бывшего лейтенанта по имени Франц Готтлих, участвовавшего в операциях по сокрытию сокровищ, который впервые сообщил о сокровищах, спрятанных нацистами близ озера Топлиц: «Русские военнопленные зарыли у озера 30 ящиков, наполненных золотом, редкими драгоценными камнями и предметами роскоши… Я знаю это, потому что был там».
Спустя всего несколько дней после своего признания Готтлих исчез при загадочных обстоятельствах. А его брат, взявшийся за расследование дела, получил таинственное послание, в котором ему без обиняков рекомендовалось прекратить ворошить эту историю… Поползли зловещие слухи: якобы члены тайной организации бывших эсэсовцев, руководимые Отто Скорцени, нелегально живущим в Испании, продолжают зорко следить за тем, что происходит вокруг озера Топлиц. Не случайно жена Адольфа Эйхмана жила здесь до 1952 года!
Гентский иконостас из тайника в Альт-Аусзее
Драмы одна страшнее другой стали происходить в этих местах. С 1945 года и вплоть до начала 1960-х годов в окрестностях озера Топлиц отмечено несколько загадочных смертей, которые молва тут же связала с легендами о спрятанных сокровищах нацистов. Осенью 1945 года из воды озера были выловлены четыре трупа, в которых опознали бывших офицеров СС. В 1946 году в озере погиб американский военнослужащий-водолаз, по заданию американской разведки якобы занимавшийся поисками нацистских сокровищ. На глубине 30 м его шланг для подачи воздуха зацепился за ствол затопленного дерева и запутался. Самостоятельно освободить шланг водолаз не смог, и в результате скончался от удушья…
Февраль в Аусзееланде – не лучшее время для туристов. А в феврале первого послевоенного года приезжих здесь вообще никто не ждал. Автомашины на заснеженных дорогах и улицах здешних селений были редкостью. В домах местных жителей царит если не бедность, то по крайней мере скудость. Теплой одежды мало, она большей частью ветха, и если на улице нет никаких важных дел, люди предпочитают оставаться дома. А уж для того, чтобы отправиться в горы при такой погоде, и вовсе должна иметься очень и очень веская причина.
И все же находятся два странных персонажа, которые отваживаются в это время отправиться в засыпанные снегом Альпы. Это инженеры Людвиг Пихлер и Герман Майр. Они неожиданно приехали в Бад-Аусзее из Линца на Дунае, привезли с собой лыжи, брезентовую палатку, консервы. 6 февраля 1946 года они отправились в горы, рассчитывая подняться на высоту 1838 м. На высоте 700 м расположен горный приют – место отдыха и убежище для туристов. Там оба инженера остановились на короткий отдых, ожидая третьего участника подъема – автомобилиста Петера Хаслингера из Рида, что в Каринтии. Все вместе они двинулись на северо-восток, по направлению к селению Брёнингальпе, которое находится на расстоянии добрых двух километров от горной хижины. Что произошло дальше – неясно. Обратно вернулся только один Хаслингер. Согласно его показаниям, данным позже австрийской жандармерии, альпинистов застигла в горах непогода и он, потеряв всякое желание пробиваться дальше через снежный буран, повернул назад. Но Пихлер и Майр не испугались трудностей и продолжили свой путь.
Прошло семь недель. Об ушедших в горы путешественниках не было ни слуху ни духу. Они не вернулись назад в Бад-Аусзее, их не видели в Брёнингальпе, а их следы терялись в горах. Отряд горных спасателей обшаривает окрестности Брёнингальпе – безуспешно. 31 марта центр поиска смещается на 12 км северо-восточное, в район озер Вильдензеес, расположенных на высоте около 1000 м. Снова безрезультатно. Спасатели опять поворачивают на запад. И тут им неожиданно везет – поднимаясь по склону горы Раухфанг, один из спасателей неожиданно замечает в стороне от тропы торчащие из глубокого снега концы лыж. Рядом едва виднелся купол иглу – снежного домика…
Работа в горноспасательной службе – дело нелегкое. Этим людям уже не раз приходилось сталкиваться с бедой, извлекать из-под снежных завалов и из обледеневших расселин останки погибших людей, и навидались они всякого. Однако то, что они увидели на этот раз в обледеневшей, сложенной из снега хижине, превосходило всякое воображение. Среди беспорядочно разбросанных вещей лежали два изуродованных трупа. Особенно жестоко был изувечен Майр: его живот был вспорот – вероятно, ножницами, сердце, легкие и желудок вырваны и засунуты в карманы брюк. Тело Пихлера было цело, однако руки, и особенно пальцы, были сильно изранены.
Подполковник жандармерии Валентин Тарра, занимавшийся расследованием этой жуткой истории, так и не пришел к какому-либо определенному выводу о причинах смерти обоих альпинистов. В их снежной хижине оставалось еще достаточное количество продуктов, следовательно, они не могли умереть от голода. Нельзя исключать, что оба инженера были убиты, однако их смерть может быть объяснена и другими причинами. К слову сказать, жандармерия очень неодобрительно отнеслась к версии убийства инженеров, и постаралась сосредоточиться только на версии смерти от естественных причин. Что же касается ужасных ран, обнаруженных на теле Майра, то было объявлено, что труп инженера, по-видимому, был обгрызен лисицами. Когда же это заявление вызвало гомерический смех у местных жителей (в подавляющем большинстве – прекрасных знатоков гор), верховный прокурор Австрии выдвинул еще более авантюрную теорию: очевидно, Пихлер сошел с ума и в припадке безумия начал крошить труп уже мертвого Майра…
