— Уж я-то знаю, каково это очутиться в беде и какая радость, когда находится человек, который поможет.
— Это ты о Джайлсе? — спросила Эйлис. Линда рассказывала ей о проблемах Ренаты. О том, как наркотики чуть не погубили ее карьеру. Но с самой Ренатой Эйлис никогда этого не обсуждала и ни о чем не расспрашивала. Она понимала, что англичанка сочла бы это фамильярностью, во всяком случае, пока не заговорит об этом сама.
— Да. Я была в ужасном состоянии, потеряла все, но тогда мне было все равно. Единственное, что меня тогда заботило, это где достать следующую дозу, — со слезами на глазах рассказывала Рената. — Если бы не Джайлс, не знаю, что бы со мной было. Деньги кончились, работать я не могла, не говоря уже о том, чтобы играть на сцене. Он разыскал меня, оплатил лечение. А когда я поправилась, мы поженились.
Эйлис не могла не почувствовать острой зависти. Любовь Джайлса выдержала огромное испытание. Он не бросил Ренату и оставался с нею рядом на протяжении всего этого ужасного периода, страшнее которого и вообразить себе ничего невозможно. А любовь Пола оказалась мимолетной, преходящей, ради нее он не захотел пожертвовать ничем.
— Послушай, ведь твой арест убил бы Джайлса.
— Я не могла перенести, чтобы ты пострадала за то, чего не делала.
— Ну а теперь мой черед тебе помочь, — сказала Эйлис. — Вот закруглимся с картиной, и я вернусь в Лондон с готовой пьесой. Ты в ней блеснешь.
— А я сделаю костюмы для спектакля, — добавила Линда.
— Это правда? — У Ренаты даже голос сел от волнения. — Я знала, что есть такой проект, но не смела надеяться...
— Конечно же, правда. Я писала пьесу, имея в виду тебя. И собираюсь сама выступить в качестве продюсера.
Они остановились возле двери Эйлис, и та, порывшись в сумочке, достала ключ.
— А разве ты не будешь работать в следующем фильме, а, Линда?
— Нет, вот кончу эту картину, и хватит. Я кое-что скопила. Стану модельером. И вернусь к своему бойфренду.
Эйлис не без труда открыла дверь, и вновь представшая перед ней картина разгрома совершенно вытеснила из сознания мысль о Линде и ее планах на будущее.
— Мои бумаги! — простонала Эйлис. — Все мои заметки, черновики! Как мне теперь все это собрать? — в сердцах она стукнула кулаком по матрасу, еще недавно пухлому, удобному, а теперь, после обыска, превратившемуся в плоский блин. — Счастье еще, Линда, что ты забрала тогда у меня мою торбу с пьесой.
— Давай мы поможем, — предложила Линда.
— Соберите все бумаги, а потом мы их рассортируем. — Эйлис сокрушенно покачала головой, сообразив, какую уйму времени это займет.
Разбирая свалку, в которую превратился ее чистенький номер, они услышали стук в дверь. Полиция? Все-таки пришли за ней? Застучали громче, настойчивей. Торопливо отряхнув с платья какие-то нитки, Линда пошла открывать. Она глубоко, с облегчением вздохнула, увидев, что это не полиция, а Марк Кимброу. Никак не отреагировав на Линду, Марк обратился к Эйлис:
— Я попрошу вас подняться наверх для совещания — срочно.
— Я только... — Эйлис смутилась, перехватив взгляд, которым он обвел разоренную комнату.
— Оставьте как есть, — распорядился он тоном, не допускающим возражения. — Мы собрались в номере у Джайлса.
Поднимаясь по лестнице целых три пролета, оба не проронили ни слова. Эйлис шла
потупившись, глядя вниз на ступеньки.
Марк без стука распахнул дверь в номер Джайлса и пропустил ее вперед. В номере, в двух огромных плетеных креслах, на пухлых синих подушках восседали Джайлс со Стивеном. Перед ними стоял кофейный столик с какими-то бумагами. К столику была придвинута плетеная кушетка.
— Садитесь вот сюда, — сказал Джайлс, указывая на кушетку. — Нам рассказали о неприятном происшествии. Объясните, как это случилось.
Янтарные искорки в глазах Джайлса заставили Эйлис моментально насторожиться. Может быть, поэтому и Марк так с ней сух? Похоже, что, даже не поговорив с ней, он уже считает, что она виновата.
— Расскажите все по порядку, — негромко, ободряюще сказал Стивен. Ну что же, по крайней мере, этот не предубежден против нее.
— Не знаю, что вам и сказать... — На самом деле, как объяснить им то, чего она и сама не понимает? — По неизвестной мне причине в полицию сообщили, что я держу в номере наркотик.
Марк опустился на кушетку рядом с Эйлис:
— И давно вы балуетесь этим?
Как холодно, иронически он это сказал!
Эйлис резко повернулась, чтобы встретить его взгляд.
— Наркотиков я не употребляю. — Сказала, как отрезала, сама удивившись своему бешенству. Однако Марк, на которого ее ярость не произвела ни малейшего впечатления, продолжал в упор смотреть на нее.
— Я прошел это все с Ренатой, и мне отлично известно, как трудно бывает наркоману признать, что он нуждается в помощи, — сказал Джайлс. — Вы очень талантливы, и было бы жаль погубить такой талант.
Эйлис вскочила:
— Я в жизни не прикасалась к наркотикам! Понимаете? В жизни!
— Полиция ничего не нашла, да? — осведомился Марк.
— Ренате с Линдой удалось избавиться от наркотика.
— Господи! — схватился за голову Джайлс. — Только не Рената! Где она?
— Она в полном порядке. Не волнуйтесь. Они с Линдой разгребают оставшиеся после обыска завалы у меня в номере.
— Зачем вашим подругам вообще понадобилось в это вмешиваться? — опять заговорил Марк, сверля ее взглядом. Видимо, он взвешивал ее ответы, сомневаясь в их правдивости.
— Кому-то вздумалось упрятать меня в тюрьму, — сказала Эйлис, предлагая единственно возможное объяснение. Она и сама слышала, как неуверенно дрожит ее голос.
— Но почему? Почему? — вскочив, Стивен устремился к бару и налил себе выпить. — Это же бессмысленно!
— Все это крайне неудачно, — прервал их Джайлс. — Мы не можем прервать съемки даже на один день. Вам надо быть ответственнее, следить за своим поведением, Эйлис. И не впутывать в свои дела Ренату. — Казалось, он хотел добавить еще что-то, но передумал. — Давайте теперь обсудим сцену соблазнения.
Внутренне кипя, Эйлис согласно кивнула. Подумать только — сначала, ничего толком не зная, они обвиняют ее во всех смертных грехах, а потом собираются с ней что-то обсуждать!
— Мы решили снять Мелани с этой роли, — продолжал Джайлс, — и сегодня вечером поставим ее в известность.
— Опоздали, — сказала Эйлис, все еще полная негодования. — Она отправилась в Лондон.
— Не может быть! — ахнул Марк. — Мы же с ней не говорили!
— Мы с Колином видели, как она уезжает. Она сказала, что будет сниматься в телесериале на «Темз телевижн».
