— Екатерина!
Сейчас он начнет их знакомить, и тогда эта молодая выдра наверняка окинет Катерину исполненным брезгливого недоумения взглядом, едва заметно кивнет и отвернется…
Позвонить Наташке и велеть вычеркнуть из списка излишнюю вежливость!
— Кать, я хочу вас познакомить. Эта дикая кошка — моя сводная сестра Анюта. Это — ее одноклассница Виктория…
Катерина механически кивнула и с застывшей на лице дежурной улыбкой повернулась к любовнице и будущей супруге Сергея Андреевича Куприянова.
— …А это — моя мачеха Марина.
Красавица неожиданно просияла, улыбнулась и протянула Катерине руку, бросив через плечо:
— Купер, ты в своем репертуаре. Развлекаешься, да? Сдается мне, у тебя комплексы. Здрасте, Катя. Очень приятно.
Катерина смогла издать только сдавленное мычание и с жаром потрясти протянутую руку мачехи Марины…
Куприянов не спускал с Катерины глаз. Как смешно и непривычно — на ее личике можно прочесть все ее мысли. Такая искренность в наши дни почти немыслима. Особенно в женщинах.
Много ты знаешь о женщинах!
Вот, скажем, Марина. Ей ведь не нравится, когда он называет ее мачехой. Более того, ее это приводит в бешенство. Но разве по лицу скажешь? Кстати, непонятно и то, почему это так ее злит, ведь она действительно мачеха.
Куприянов прекрасно знал, что девяносто девять процентов сотрудников буквально изнемогают от желания прояснить ситуацию насчет красавицы с ребенком — практически все были уверены, что речь идет о пассии Куприянова и его внебрачном чаде. Сам он слухи не опровергал, на их появление никак не реагировал, хотя и отлично сознавал, что этим только подливает масла в огонь. Плевать, ему гораздо важнее были истинные отношения с Маринкой и Анютой, тем паче, что они отнимали у него все больше сил душевных. Особенно с Анютой.
Они обе от него чего-то все время хотели. В случае с Мариной это было не очень существенно, ибо то, чего хотела она, Куприянов ей дать не мог ни при каких обстоятельствах. Другое дело, Анюта. Здесь Куприянов понимал, что обязан проявлять душевную чуткость — но и это было сложно, не в последнюю очередь потому, что он все хуже понимал Анютину речь. Молодежный жаргон в последнее время сделал большой шаг вперед, знаменитая воровская «феня» могла ему только позавидовать по-стариковски.
Короче, все эти проблемы довели Куприянова до того, что личной жизни в общепринятом смысле у него не осталось. Единственно, на что он еще мог рассчитывать, — короткие, ни к чему не обязывающие романы во время деловых поездок. Правда, смутно Куприянов уже подумывал о том, что от подобных связей остается всего один шаг до банального вызова девочек по телефону, а такими делами он брезговал.
Заводить же роман на службе… Нет, конечно, мы не в Чикаго, на профессиональную этику у нас привыкли плевать с высокой колокольни, более того, юные девы как раз и поступают на службу в крупные компании именно в надежде удачно выйти замуж за бизнесмена, а лучше — за олигарха.
С другой стороны, подбираясь к сорока годам, Сергей Андреевич Куприянов все отчетливее чувствовал, что ему хочется чего-то большего, нежели просто высокотехничный секс в гостиничном номере. Ему хочется ОТНОШЕНИЙ, ему семьи хочется, в конце концов, но где ж ее взять…
Катерина усилием воли вернула голос на место и басом заверила мачеху Куприянова, что ей тоже страшно приятно познакомиться. Ужас, как приятно. Даже прям неожиданно, до чего приятно.
Пока она басила, в голове метались мысли, и Катерина тщетно пыталась ухватить за хвост хоть одну.
Сводная сестра… Мачеха… Роман с молодой выдрой… Ребенок… Не его это ребенок?.. Или все-таки его?.. Но она же мачеха!.. А какое тебе дело?
Вот сейчас точно надо сваливать, а потом позвонить Шурке и порадовать старушку самой сладкой, самой потрясающей сплетней этого тысячелетия…
В этот момент юная сводная сестра Куприянова плюхнулась в его кресло и задрала тощие ноги в защитных шортах прямо на стол, едва не смахнув ноутбук.
— Ну, и куда мы пойдем тусить?
— Ну… я… я заказал столик в «Пирамиде»…
Катерину так заинтересовали неожиданные нотки робости в голосе Куприянова, что она опять окаменела возле двери и забыла, что собиралась сбежать под шумок.
Мачеха Марина сморщила безупречный носик и с сомнением покачала головой.
— На мой взгляд, девочки не слишком удачно оделись. Ты должен был мне сказать, что вы идете в «Пирамиду».
Как ни противно было соглашаться с холеной красавицей, Катерина была вынуждена признать, что для такого ресторана, как «Пирамида», девчонки надели… слишком мало, скажем так. На обеих были коротенькие топики и шорты разной степени потертости, на ногах у одной красовались тонюсенькие сланцы, а у другой — довольно разбитого вида кроссовки. Анюта при этом соорудила на голове прическу а-ля «Удачное бомбометание в копну сена», а у Виктории на лице сверкали и переливались разноцветные блестки. Представив их в чопорной «Пирамиде» рядом с безупречным денди Куприяновым, Катерина невольно фыркнула. Впрочем, смешного мало. Девчонки уже покидают лигу «очаровательных малышек», семимильными шагами стремясь в компанию тощих и длинных подростков, так что в ресторане стареющие бизнесмены, особенно из южных стран, будут смотреть на них отнюдь не отцовским взором…
Катерина с тоской покосилась на дверь. Как же уйти, не привлекая внимания? Ведь ежу ясно, что она находится практически в центре назревающего семейного скандала. Она попыталась поймать взгляд Куприянова, но он выглядел слишком расстроенным и озабоченным. В данный момент он мрачно смотрел на Марину, а та беспечно и лениво полировала ногти.
— Я полагал, что мы поужинаем в хорошем ресторане…
— Вот именно, Купер. В СЛИШКОМ хорошем. Тебе стоит иногда выныривать из своего имиджа истинного джентльмена. Что Анюте делать, например, в Английском клубе? Это ж смешно.
— Действительно. В Английском клубе все умерли бы со смеху, глядя, как она сопит и чавкает за столом, а потом вытирает тарелку хлебным мякишем…
— Отстой, брателло!
— Аня, я уже тысячу раз просил тебя не употреблять бандитский жаргон!
— Клево!
— Ты напоминаешь Эллочку-людоедочку, если тебе известно, кто это…
— Хамишь, парниша!
— Ну, и то хорошо.
Марина закончила полировать ногти и поднялась со стула с ленивой грацией пантеры.
— Полагаю, рано или поздно вы договоритесь, а мне уже пора. Учиться всегда пригодится. И как говорится.
В голосе Куприянова явственно прозвучала паника.
— Погоди, но ты не можешь так просто…
— Я не могу опаздывать на пару, это уж точно. Кроме того, я злая мачеха. И наконец, вице-президент крупной компании просто обязан одной левой справиться с двумя сопливыми малявками. Пока, сопливые малявки. Катя, всего доброго. Рада была познакомиться. У вас на удивление… человеческое лицо.
