— Я его настоящий отец и способен доказать, что могу обеспечить своему сыну достойное его существование, чего вы сделать не можете. В этом штате не найдется ни одного судьи, который разрешил бы вам оставить ребенка себе. И еще учтите, что в суд будет вызвана администрация больницы, и может получиться большой скандал.
— Но ведь вы говорили, что не одобряете людей, которые обращаются в суд! — Ее голос дрожал от страха и гнева.
— Если помните, — он злобно сощурился, — я сказал «в принципе». Но сейчас мы говорим о Джейсоне и что лучше для него. Вы сказали мне, что не замужем и даже не помолвлены. — (Но только потому, что она слишком долго заставляла Рольфа ждать. Может быть, еще не поздно, мелькнуло у нее в голове.) — Фактически из нашего разговора я понял, — продолжал Трейс, — что вы даже ни с кем не встречаетесь, кто бы мог помочь вам вырастить ребенка. И вы заботитесь о нем всего два месяца. Вы не его мать. Вы ему даже не родственница.
— Теперь послушайте вы! — хрипло прошептала Кесси, чтобы не разбудить Джейсона. — Я люблю этого малыша всей душой. Между прочим, вы тоже не родственник Джастину!
— Джастин был моим сыном с момента рождения. Ни один судья не отберет его у меня. Как его тетя, самое большее, на что вы можете рассчитывать, — это иногда навещать племянника, и еще вам придется оплатить счет за судебные издержки, плюс гонорар адвокату. Подумайте и дайте мне ответ завтра вечером. Я позвоню вам в десять.
— Какой ответ я должна вам дать? — кинулась Кесси в атаку. — Вы понимаете, о чем просите? Чтобы я бросила дело всей моей жизни и переехала в чужой город, где у меня ни друзей, ни поддержки, и только для того, чтобы вы могли спокойно спать?
— Естественно, я помогу вам устроиться и прослежу, чтобы вы ни в чем не нуждались, пока ваш бизнес не наладится. С моими связями у вас не будет проблем. Такое ли уж это наказание? Ведь это значит, что мы оба сможем ежедневно видеться с мальчиками всю нашу оставшуюся жизнь!
Кесси не хотела больше слушать.
— Помимо того что идея совершенно абсурдна, вам не приходило в голову, что будут говорить люди? Люди, не знающие истинного положения вещей? Я заметила, что вы даже не потрудились ничего объяснить миссис Блейксли. Она наверняка решила, что я одна из ваших любовниц, которая вдруг заявилась, чтобы попросить денег.
— Меня совершенно не беспокоит, что подумала миссис Блейксли, — равнодушно проговорил Трейс.
— Вероятно, вас ваша репутация не беспокоит, а я не намерена пятнать свое доброе имя, оно слишком ценно для меня.
— Ценнее, чем жить рядом с Джейсоном и Джастином? — Его вопрос был точно рассчитан, чтобы свести на нет все ее аргументы.
Но теперь она воспользовалась его тактикой:
— Вы можете звонить мне весь день и всю ночь, но ничего хорошего из этого не выйдет. По-моему, мне надо воспользоваться своим правом и предоставить судье решать, когда я могу проводить время с Джейсоном и моим племянником. До встречи в суде!
Кесси не скрывала, не могла скрыть свое возмущение. Она выпрыгнула из машины, открыла заднюю дверцу и вынула Джейсона, который крепко спал. Трейс тоже вышел и достал из багажника ее вещи.
Не в силах лишней секунды выносить его присутствие, Кесси с ребенком на одной руке и с сумкой с детскими вещами в другой стремительно направилась к зданию аэровокзала. Сейчас ей хотелось, чтобы как можно больше миль разделяло их. Во время всего полета в Сан-Франциско она ругала себя за поездку в Финикс. Как бы ей хотелось забыть обо всем случившемся и об этом несносном Трейсе Рамсее!
Глава 3
Кесси постучала в дверь квартиры соседки и вошла.
— Бьюла, я вернулась.
Она отработала утро в балетной студии, а потом в промозглом холоде по крутым улицам добиралась домой. И теперь квартира показалась ей теплой и уютной как никогда С того вечера, когда неделю назад она вернулась из Финикса, Сан-Франциско утопал в тумане.
— Я в мастерской, — ответила Бьюла Тимпсон.
Пожилая женщина была для Кесси кем-то вроде любимой тетушки и чуть не стала ее свекровью. Бьюла, талантливый мастер по выделке глиняной посуды, жила с тремя детьми в квартире над Арнольдами.
Кесси и Сьюзен дружили с двумя дочерьми Бьюлы и ее сыном, Рольфом. К двадцати годам дружба Кесси с Рольфом постепенно перешла в нечто большее. Когда у матери Сьюзен и Кесси обнаружили рак, Рольф стал для них источником силы. Кесси все чаще и чаще обращалась к нему, понимая, что всегда может рассчитывать на его помощь и сочувствие.
Вскоре после того, как умерла мать, Рольф сказал Кесси, что любит ее и хочет, чтобы они поженились. Счастливая Кесси приняла его скромное обручальное кольцо. В это время они оба были на старших курсах в университете, изучали теорию музыки. Он играл на виолончели, она — на фортепиано.
Рольф хотел, чтобы их свадьба состоялась тотчас же после окончания университета. Но Кесси не видела причин для спешки, они и так постоянно были вместе, и к тому же у них не было денег. Кесси убеждала его получить диплом преподавателя музыки, а она занялась бы расширением семейного швейного бизнеса. Через год как аспирант он уже смог бы зарабатывать дополнительные деньги, обучая студентов младших курсов. А она скопила бы немного денег на скромную свадьбу и медовый месяц. Жить они могли бы в ее квартире, потому что Сьюзен к тому времени уже вышла замуж и переехала в Аризону.
В отличие от Сьюзен, которая вышла замуж через восемь недель после первой встречи с Тэдом, Кесси не спешила. Ей нужно было время, чтобы восстановить душевное равновесие. Потеря матери потрясла ее. Но когда она получила ужасное сообщение о безвременной смерти Тэда, она впала в глубокую депрессию. С этого момента Кесси полностью посвятила себя заботам о беременной сестре, заболевшей пневмонией. Она забыла и думать о себе и Рольфе.
Потом наступил вечер, когда все изменилось. Первый раз за все время, сколько Кесси знала Рольфа, он, казалось, вдруг перестал понимать ее. Он не желал слышать никаких отговорок и требовал, чтобы она назначила день свадьбы. И чем раньше, тем лучше. Но ведь они уже не раз обсуждали этот вопрос, и Кесси удивляло его нетерпение. Она никогда не видела Рольфа таким настойчивым, таким непреклонным. Кесси предложила ему уйти и продолжить разговор утром, когда оба немного поостынут.
Но он не ушел. Голосом, который поразил ее своей злобностью, он обвинил Кесси в том, что она использовала его. Она покачала головой, отметая обвинение. Но Рольф, очевидно, был слишком обижен, чтобы слушать какие бы то ни было объяснения. Он потребовал, чтобы она вернула ему кольцо. Кесси попросила потерпеть еще немного. Горечь в его глазах открыла ей, как он оскорблен и разочарован. Рольф ответил, что не принуждал ее жить с ним до брака, потому что она этого не одобряла. И раз Кесси не хочет назначить день свадьбы, совершенно ясно, что она не любит его.
Кесси была не готова ни к такому взрыву, ни к новости, что он решил уехать учиться в Бельгию. Рольф протянул руку, и Кесси молча вернула ему кольцо.
