— Я не верю ни единому твоему слову. Сегодняшний день похож на повторение того бала-маскарада. Когда я чуть приближаюсь, мне сразу хочется накинуться на тебя, сорвать с тебя одежду и заняться любовью. Но я теперь на восемь лет старше и кое-чему научилась. Не будет больше этих глупых ошибок начинающих.
Он попытался было что-то возразить, но потом передумал. Найдя ее после стольких лет, он больше всего боялся ее потерять. Но что потом? Что он может ей предложить? О женитьбе не могло быть и речи, он никогда не хотел иметь детей. Тогда что? Любовную интригу на пару месяцев? Но она, без сомнения, заслуживала большего.
— Тогда до завтрака. Ты ничем не рискуешь. Давай встретимся за завтраком.
— Пожалуйста, уходи. — В этот момент больше всего на свете она хотела положить голову на подушку и выплакаться.
— Завтра, девять утра. В «Риф рум». Они там готовят великолепную яичницу.
— Надеюсь, ты и один сможешь получить удовольствие!
— Ты все-таки придешь, я уверен. Я слышал, как ты играла, — такие женщины не знают, что значит трусость.
Он чмокнул ее в щечку и прошептал:
— Я так счастлив, что нашел тебя.
Уже вторую ночь подряд Сэт не мог спокойно заснуть. Но на сей раз его мучили не кошмары, а Лия или, точнее, ее отсутствие. Он не ее видел с тех пор, как ушел из ее домика вчера. Осознание того, что она была постоянно в нескольких сотнях метров от него, было сильным возбудителем. Не будучи способным заняться чем-нибудь полезным, он лег спать в одиннадцать, намереваясь хорошенько выспаться. Но в четыре часа утра он проснулся и уставился в темноту.
Несколько месяцев назад его берлинский друг дал Сэту послушать один из дисков Лии. Он никогда не забудет, как каждый звук нашел отголосок в его сердце, как будто она его очень хорошо знала и играла только для него — маленького одинокого мальчика.
После этого он скупил все ее записи. Но он никогда не был на концерте. Он знал, что это будет перебором для него, ведь он ненавидел показывать свои чувства на публике.
В шесть Сэт встал, надел майку и вышел в сад. До завтрака с Лией оставалось еще три часа. Он лег в гамак, натянутый между двумя толстыми деревьями, и подложил под голову подушку. Небо над ним было нежно-голубое, с бледными розовыми и золотыми полосками. Прислушиваясь к тихому плеску волн на берегу, он заснул.
В его сне светил ослепительный свет. Грязные пробковые шлемы, военный джип, безмолвные толпы деревенских жителей. Солдаты отводили мать от ее сына. Когда один из солдат вытащил кольт, Сэт бросился к нему. Но его ноги словно окаменели, и он опоздал...
— Сэт, проснись! Пожалуйста!
Он вцепился в гамак и открыл глаза. Лия наклонилась над ним и смотрела на него взволнованно. От солнца у нее над головой светился божественный ореол.
Он был не в Африке, а в «Уайт Кей Резот». Качался в гамаке. Пытаясь выкинуть всплывшую в памяти сцену из головы, он спросил:
— А что ты тут делаешь?
— Я уже шла на завтрак, когда услышала твой крик. Я подумала, что тебя убивают.
Ее слова вернули его в настоящее. Он встал.
— И что бы ты сделала, если бы меня действительно убивали?
— Не знаю. Так далеко я еще не загадывала. Тебе снился кошмар?
Он встал, начиная злиться. Она попыталась взять его за руку, но он отдернул свою.
— Я задала тебе вопрос.
— На который я предпочитаю не отвечать!
— Ты стыдишься самого себя. Злишься, и только лишь потому, что я узнала нечто очень личное о тебе.
— Ради бога. Что ты знаешь? Ты не просто великолепна, у тебя еще есть мозги, Лия!
Но отступить было бы слишком просто. Этой ночью Лия очень мало спала. Ее тоже мучили кошмары, но уже сексуального плана. И вот теперь главный герой этих снов стоял перед ней. Но когда она разбудила его несколько минут назад, ее потрясло выражение страха в его глазах.
— Ну почему ты такой упрямый? Почему ты мне не расскажешь, что тебе приснилось?
Ее черные волосы блестели на солнце. На ней было красно-черно-белое платье, которое он еще не видел. В ушах два больших красных кольца, на руке тоже красный браслет.
— Да... Ты не потеряешься в толпе! — сказал он.
— Если это комплимент, то я обезоружена.
Внезапно Сэт проговорил:
— Я был в Центральной Африке на прошлой неделе. Там я увидел больше из местной жизни, чем хотел бы. Вот что мне снилось. Но если ты мне дашь пять минут, чтобы принять душ, мы пойдем завтракать.
Ее лицо стало добрее. Она добавила спокойно:
— В прошлом году я участвовала в благотворительном концерте по борьбе со СПИДом. Мы собирали деньги для африканских центров. Я смотрела очень много новостей. После этого мне неделями снились кошмары. Не представляю, что бы со мной было, если бы я увидела это все вживую.
— Меня больше всего потрясли дети — я не могу их забыть.
— Что тебя туда привело? Бизнес?
Он мог бы соврать, он редко говорил об этой части своей жизни.
— Несколько лет назад я основал благотворительный фонд, с годами он стал довольно крупным, может, ты о нем слышала.
Лия задумчиво посмотрела на него. Он много чего недоговаривал, но она почти точно могла догадаться об остальном. Он был увлечен, он заботился об этих людях в Африке. И на время отодвинул свою жизнь на второй план.
— Вчера, когда ты меня поцеловал, я заметила пластырь у тебя на ребрах.
Он поморщился:
— Там стреляли, а я не успел вовремя увернуться.
Лия подняла первый попавшийся лист и начала его комкать. Он был честным человеком, это она поняла за последние несколько минут. Разве это вязалось с представлением о человеке, который не ответил на ее письма? Меня больше всего потрясли дети. Кажется, так он сказал. Разве такой человек смог бы отказаться от ответственности за собственного ребенка?
Если бы это помогло ей найти ответ, который она так хотела найти, она бы приблизилась к нему, обняла бы и поцеловала.
— Я много думал этой ночью и собирался тебе сказать кое-что за завтраком.
— Лучше сейчас.
Она отодвинулась от него. Покончи с этим, Сэт, подумал он, и чем быстрее, тем лучше.
— Не буду тебе объяснять собственные мотивы, но я не из тех, кто собирается жениться. Мне не нужны дети. И ты мало похожа на женщину, с которой можно встретиться раз, а потом бросить. Так было восемь лет назад, не вижу, что изменилось сейчас. Мне стоило прислушаться к твоим словам еще вчера, когда ты просила оставить тебя одну.
Мне не нужны дети.
Сжав кулаки, она прошипела:
— Значит, ты в меня не влюблен?
