Стивен отпустил ее и покачал головой:
— Просто так.
Но Тамара понимала, что причина существует. Внезапно она почувствовала нетерпение. Даже здесь столько умалчиваний, столько интриг! Как это мучительно!
— А ты, как я вижу, все еще здесь! — заметила Тамара.
Стивен вздохнул:
— Да, я все еще здесь. Несколько лет тому назад я уезжал в Дублин, но вернулся.
— Ты женат, Стивен? — задала она внезапный вопрос.
Он кивнул:
— Да, Тамара, женат. Я женился на девушке из Дублина, Шейле Донаван.
— Настоящее ирландское имя, — сухо заметила Тамара. — Я, естественно, ничего об этом не знала. А дети у вас есть?
— Нет, к сожалению, нет. — Стивен отвернулся, засунув в карманы руки. — Ну хорошо, иди. Мне не хочется, чтобы отец Донахью подумал, что я тебя задерживаю.
Тамара почувствовала, что он смущен, и не стала возражать. Стивен был старше ее на пять лет, но она всегда чувствовала себя сильнее, хотя и у него характер был не из слабых. Он отличался от Росса, как мел от сыра.
— Я бы хотела снова увидеть тебя, — неловко сказала она. — Конечно, если ты захочешь.
Стивен взглянул на нее.
— Ты очень изменилась, Тамара, — сказал он. — Ты забыла, что это Фалкон-Уэрри, а не Найтсбридж. Здесь надо соблюдать обычаи. Если меня будут видеть в твоем обществе слишком часто, пойдут перетолки.
— О да. — Тамара открыла калитку, вошла во двор и оглянулась на Стивена. — Я забыла, Стивен. Ты ведь теперь женатый человек!
— Черт возьми! Тамара, почему ты уехала? Вы не могли поладить с Россом, но мы с тобой поладили бы! Я всегда считал, что мы подходим друг другу!
Пораженная, Тамара замерла.
— Стивен! — воскликнула она. — Честное слово, я никогда не подозревала…
— Как же ты могла подозревать? Около тебя всегда был Росс. Я никогда не встречал женщины, которая так волновала бы моего брата! Ведь он всегда казался мне настолько старше, таким далеким и потом, потом…
— Забудь об этом, Стивен, пожалуйста. Я не хочу говорить о Россе.
— Почему? Ты боишься?
— Росса?
— Да.
Тамара покачала головой:
— Чего мне бояться?
Стивен отошел на несколько шагов от калитки и оглянулся.
— Если ты не знаешь чего, я могу тебе объяснить, — произнес он загадочно и быстрым шагом пошел прочь по дорожке, оставив Тамару недоумевающей и взволнованной.
На следующее утро все показалось Тамаре проще и легче. Лежа в постели и слушая шум морского прибоя, разбивавшегося о скалы под утесом «Фалкон-Хэд», Тамара решила, что напрасно приняла события прошедшего дня так близко к сердцу. Вчера она была усталой и встревоженной, готовой придавать исключительное значение всему необычному. Она понимала, как нелегко сразу перестроиться в соответствии с ограниченным образом жизни в деревне, а из-за ненависти Росса и уязвимости Стивена она позволила себе слишком долго размышлять о вещах, не стоящих ее внимания, забыв о своих собственных делах и о том главном, ради чего и вернулась сюда. В конце концов, ее не касается, какие мысли вызовет у семьи Фалкон ее возвращение; ее жизнь больше не зависит ни от них, ни от их мнений. Она просто посетительница, как сказал отец Донахью, и в этом качестве самое лучшее — придерживаться политики невмешательства.
Твердо приняв решение, она взглянула на свои часы и выскочила из постели. Было всего половина восьмого, но Тамара помнила, что отец Донахью завтракает в восемь, после возвращения с обедни. Умывшись ледяной водой из кувшина, приготовленного на умывальнике, Тамара надела кремовые хлопчатобумажные брюки в рубчик и бело-голубую полосатую блузку, накинула белый свободный жакет. Затем она причесала короткие вьющиеся золотистые волосы и критически рассмотрела в зеркале над умывальником свое лицо. Голубые глаза, слегка суженные к углам, маленький нос и широкий рот. Тамара не была красивой, и даже привлекательной себя не считала, но ее внешности был присущ некий особенный шарм: ее глаза и какая-то необыкновенная притягательность, сквозившая в улыбке, придавали ее лицу что-то неуловимое, о чем ей постоянно напоминал Бен. Тамара насмешливо улыбнулась своему отражению и с некоторой долей самоуничижения решила, что она вполне может быть не замеченной в толпе.
Она вышла из комнаты и спустилась по винтовой лестнице в коридор, ведущий к двери на кухню. Миссис Лири уже хлопотала у плиты, и кухню наполнял чудесный запах жареного бекона.
— Боже, мисс Шеридан! — воскликнула она удивленно. — Я собиралась принести вам поднос попозже, в комнату. Я не хотела вас так рано беспокоить, иначе я приготовила бы вам чашку чая!
Тамара улыбнулась.
— О, пожалуйста, — воскликнула она. — Не надо из-за меня никаких церемоний! Лучше поменьше обращайте на меня внимания, тогда я не буду чувствовать, что затрудняю вас.
— Боже мой, мисс Шеридан, вы меня вовсе не затрудняете, — произнесла миссис Лири горячо. — Это так хорошо, что у отца Донахью будет какое-то общество. Право, он очень одинокий человек, ведь здесь он только священник. Если не считать официальных визитов в замок, он редко где-нибудь бывает.
Тамара кивнула и села за вычищенный кухонный стол.
— Он ведь обычно ест здесь, миссис Лири?
— По утрам большей частью, — согласилась экономка, — но теперь, конечно, я накрою стол в столовой.
— Нет-нет, не нужно этого делать! — возразила Тамара. — Мне очень по душе ваша кухня. Она напоминает мне мой родной дом! — Она вздохнула.
Миссис Лири посмотрела на нее с сочувствием:
— Право, это был несчастный день, когда перевернулась лодка Даниеля Доннели! — Она покачала головой.
Тамара приподняла плечи:
— Да, миссис Лири. Мой дед был уже слишком стар, чтобы выходить в море на лодке. Это было ему не по силам. Но ведь никто не смел ему ничего указывать, верно? — Она улыбнулась. — Он всегда считал, что знает все лучше всех!
Миссис Лири вернулась к своей сковородке, раскалившейся на сильном огне.
— Верно, мисс Шеридан. Он был хорошим человеком, но после того, как умерла ваша бабушка, очень мало думал о своей жизни.
— Да. Он умер вскоре после нее, через полгода. — Тамара благодарно приняла из рук миссис Лири чашку чая. — Это было ужасное время!
— А стряпчие, которые связались с вашим отцом? Хотя, наверное, это было как раз неплохо. Он увез вас от всего, что могло разорвать сердце!
Тамара опустила голову:
— Да, Лондон большой город, и в нем так много людей, но все-таки, несмотря на это, там можно быть очень одинокой! К счастью, мой отец знал человека, который помог мне найти работу. Когда отец умер, я уже могла сама прокормить себя. Всего лишь пару лет назад я начала рисовать действительно профессионально.
