— Наверное, лошадь привыкает к людям, которые ее тренируют и заботятся о ней.
— Конечно. Когда я первый раз привязываю такого жеребенка, я встаю вот здесь и пару раз подтягиваю его к себе, чтобы показать ему, что он привязан. Если этого не сделать, в любой момент по какой-то причине он может вдруг испугаться во время еды и кинуться. А когда обнаружит, что не может двигаться, то запаникует. Но если вы уже показали ему, что он привязан, то он это запомнит.
— Вы выбираете лошадей сами или ваш тренер?
— Только сам. Понимаете, я вырос на ранчо в Вайоминге, где мы выращивали и тренировали лошадей. Случилось так, что на родео меня увидел агент, искавший таланты, и он настойчиво советовал мне пройти пробы на телевидении.
Внезапно что-то дернуло ее спросить:
— Ваша семья осталась в Вайоминге?
Расчет оказался верным. Она застала Текса врасплох, и ему пришлось ответить:
— Да. Но теперь ранчо занимается мой старший брат. Отец постарел и сдал.
— А ваша мама жива? — не унималась Мерели.
— Да. На ней все домашнее хозяйство, она готовит и заботится о мальчиках, как она называет отца и Джима.
— А ваш брат женат?
— Нет еще. Иногда я думаю, что лошади нравятся ему больше, чем девушки.
Мерели от души рассмеялась:
— Он еще встретит свою девушку.
— В тридцать-то лет?
— У него еще полно времени.
— Конечно. — Кен направился к выходу. — Пойдемте. Покажу вам других лошадей.
— Подождите-ка минутку. Почему в больнице вы сказали, что у вас нет семьи?
Он усмехнулся, осознав, что попался:
— Потому что не хочу, чтобы моих родных беспокоили.
— Но подумайте. А если бы вы серьезно пострадали?
— Ну, я знал, что это не так. Мне, конечно, было плохо, мне здорово досталось, но и только. Когда ты привык участвовать в родео, несколько синяков и сломанных ребер для тебя пустяки. А теперь забудьте об этом. Лучше пойдем посмотрим остальных лошадей.
Их оказалось три. Входя в соседнее с Пегасом стойло, Текс ласково произнес:
— Вот Голубая Молния. Он только учится ходить в одноместной двуколке.
В следующем стойле хозяин мягко потрепал лошадь за шею.
— Это Длинноногий. Ставлю на то, что он станет победителем. Я выставляю его на гонки двуколок на ярмарке. Если он победит здесь, выставлю его в Саратоге. — Он любовно погладил лошадь по шее. — Кстати, всегда работайте с лошадью с левой стороны. Лошади — создания, руководствующиеся привычкой. И они приучены, что все делается с левой стороны. Если вы нарушите это правило, то вас постигнет неудача с лошадью любого возраста.
Мерели отступила — лошадь мотнула хвостом.
— Я запомню это, — послушно кивнула девушка.
Текс повел ее в следующее стойло, где неспокойно перебирал ногами красивый черный конь.
— Это Грозовое Облако. Он снимается со мной в «Оседлай своего коня». Я всегда и везде беру его с собой. На самом деле он мне ближе, чем брат.
— И чем жена? — не удержалась Мерели.
Он нахмурился:
— Мужчина по-разному относится к лошади и к жене.
Мерели поняла, что он дает ей отпор, и отступила, торопливо пробормотав:
— Все лошади очень красивые, — а потом, чтобы отвлечь Текса от своего бестактного и неуместного вопроса, поинтересовалась: — А по каким критериям вы выбираете лошадь?
Радуясь, что она сменила тему разговора, бывший пациент с удовольствием занялся просвещением:
— Ну, первое, на что я смотрю, — это голова. Мне нравятся лошади с широко расставленными глазами. Это означает, что животное чувствительное. Потом я смотрю на ноздри. Мне нравятся широкие ноздри, такие, чтобы лошадь могла глубоко и свободно дышать. Широкие ноздри означают хорошую вместимость и пригодность к бегам. Потом я проверяю глаза и размер ушей. Уши не должны быть слишком длинными. Еще у лошади должен быть хороший густой и жесткий хвост.
Мерели улыбнулась:
— Я начинаю понимать, что вы — гораздо больше, чем просто хороший актер.
Он усмехнулся:
— Надеюсь, что так.
— Что сказали ваши родные, когда вы решили отправиться в Голливуд?
Текс похлопал Грозовое Облако по широкому крестцу.
— Они подумали, что я свихнулся. Но отец сказал: «Попытайся, и, если решишь, что тебе это не нравится, ты всегда можешь вернуться на ранчо».
— И теперь они гордятся тем, что вы добились успеха?
— Не вполне. Понимаете, они не считают успехом заработать большие деньги. Дело в том, что они думают, будто я близок к провалу, поскольку, по их меркам, веду не слишком хорошую жизнь.
— Как так?
— Ну, я не обзавелся хорошей женой, не создал семью.
— А они знают о ваших лошадях?
— Да. Это им нравится.
— Вы бываете у них?
— Конечно. Когда я в Калифорнии, я часто летаю на ранчо.
— Летаете?
— Да. У меня есть маленький самолет. На нем добраться куда быстрее и удобнее, чем на рейсовом самолете.
— Так вы еще и пилот?
— Конечно.
Она с восхищенным удивлением всматривалась в его лицо с крупными чертами, в сильную линию подбородка, в его оригинальные темно-карие глаза, которые — она бы поклялась жизнью — не были глазами убийцы…
Задумавшись, она опять не к месту брякнула:
— А вашим родным нравится ваша жена? — По какой-то необъяснимой причине Мерели никак не могла прекратить расспрашивать его про жену, хотя понимала, что не имеет никакого права этим интересоваться.
Он одарил ее долгим, довольно сердитым и раздосадованным взглядом, потом молча развернулся и пошел к стойлу Пегаса. Текс возился с жеребенком, а Мерели ждала.
— Они были счастливы, когда я женился, — наконец заговорил он. — Они думали, что это заставит меня, как они говорят, остепениться.
— Но этого не произошло?
— Наверное, я выбрал не ту девушку.
Мерели решилась подойти к нему.
— Из того, что я о вас знаю, вы, кажется, не любите, чтобы влезали в ваши дела.
Он невесело улыбнулся:
— Да. В мои дела — да.
В конюшню вошел коренастый человек лет сорока, широкоплечий, с песочного цвета волосами и голубыми глазами. Текс живо обернулся к нему и представил:
— Это мой тренер, Майк Чандлер.
Мужчина кивнул Мерели:
— Здравствуйте, — и повернулся к Тексу. — Сегодня утром тут опять ошивалась эта банда бродяг. Я бы на вашем месте сообщил в полицию.
