Вилли доволен и на радостях принимается хлопать в ладоши, Отто и Хорст поднимают бокалы за здоровье Масловецки.
— А мне? — спрашиваю я.
— Можно тебя на секундочку? Тут с краном что-то неладно. Масловецки направляется к стойке.
Я говорю Карлу, что сейчас вернусь, он улыбается и кивает. Его стакан все еще наполовину полон. Карл пьет так медленно, что невозможно на это смотреть.
За стойкой в полу открыт люк. Масловецки спускается по лестнице в подвал, и я лезу вслед за ним в мрачноватое прохладное помещение, пропахшее пивом и мазутом. В одном из углов стоит отопительный котел, в другом — бочка с пивом. К стальной емкости прикручен шланг, по которому напиток поступает наверх, в кран.
— Может, напора не хватает? — спрашиваю я.
— Да нет.
Масловецки отпирает дверь, ведущую к наклонному въезду, по которому несколько недель назад в подвал вкатили бочки.
— Хочу тебе кое-что показать, — говорит он и поднимается вверх по узкой лестнице, ведущей вдоль деревянного спуска на улицу.
5
Площадь жестяного сарая примерно пять на десять метров. Две неоновые лампы едва освещают его. Проходит некоторое время, прежде чем мои глаза привыкают к их рассеянному свету. Теперь я могу различить модель из папье-маше, которая представляет нашу деревню, стены увешаны какими-то набросками, планами, газетными вырезками и фотографиями. Один из углов отгорожен занавесом из старых, запятнанных простыней. На длинном дощатом столе лежат инструменты, разные брусочки, картон, проволока, рядом — плошки с краской и клеем и еще много всего. Я рассматриваю макет деревни. Вот заправка, вот тут — мастерская и даже фургон Йо-Йо. Я вижу магазин, «Белую лошадь», дом Анны, фермы и садовое хозяйство Карла.
Никакой площадки для гольфа. Или ипподрома. Никакого парка развлечений. Вообще ничего. Только пустынный Вингроден в миниатюре.
— И зачем ты меня позвал? — спрашиваю я.
Масловецки ухмыляется, затягивается сигарой и выпускает изо рта облако дыма.
— Умеешь хранить тайны?
Я пожимаю плечами.
— Смотря какие.
— Да или нет?
— Ладно. Да!
Масловецки подходит к занавеске и протягивает к ней руку. Он очень старается выглядеть серьезно и торжественно, будто сейчас откроет памятник собственного изготовления.
— Я рассчитываю на твое молчание.
— Да хорошо, Масловецки! Давай уже показывай, некогда мне тут с тобой рассусоливать!
Он отодвигает занавеску.
Я не верю своим глазам.
С потолка свисает… НЛО!
Я уставился на тарелку. Она метра три шириной и метр в высоту. В некоторых местах виден коричневый картон, в других на тусклом свете поблескивает серебряная фольга.
— Ну ни фига себе…
На этом слова иссякли.
Масловецки довольно улыбается. Он берет в руку что-то вроде пульта и нажимает одну из кнопок — в ответ круглые окошки в верхней части тарелки загораются желтым, а на плоской нижней части начинают мигать цветные лампочки.
— Ты только послушай!
Масловецки нажимает другую кнопку.
Из сердца летающего блюдца вырывается глухой протяжный звук, напоминающий пылесос или расстроенный орган.
— Как тебе? — спрашивает Масловецки, сияя.
— Уж не та ли это штука, которую видел Курт?
Улыбка Масловецки становится еще шире.
— Она самая!
— Ты построил ее, чтобы Курта надурить?
— Нет, конечно!
Масловецки выключает звук и подсветку НЛО, снимает со стены копию газетной вырезки и показывает мне.
Читаю заголовок: «РОЗУЭЛЛ — МЕСТО ПАЛОМНИЧЕСТВА ДЛЯ ТЕХ, КТО ВЕРИТ В НЛО».
Масловецки трясет газетой у меня перед носом.
— В конце сороковых там якобы упал космический корабль. Правительство и армия до сих пор держат информацию в секрете, однако ежегодно в городок приезжают тысячи людей. Тысячи!
— И что?
— Они скупают сувениры!
Масловецки лезет в какую-то коробку, достает оттуда явно сделанную им самим из картона, дерева и бумаги модель здания и ставит ее рядом с заправкой. На крыше дома крупными буквами написано: НЛО-РАМА.
— Есть где ночевать, и есть, и пить!
Масловецки заменяет старую «Белую лошадь» на новую красивую гостиницу.
— Прости, конечно, но я ничего не понимаю.
— Розуэлл был забытым богом городком в штате Нью-Мексико, прямо как Вингроден! Пока там не появилась тарелка! И вот фермер находит на своем поле обломки летающего аппарата, и в захолустном городке заваривается очень крутая каша!
— Какая еще каша?
— Ползут слухи, что обломки — часть летающей тарелки! Военные утверждают, что это фрагменты метеорологического зонда, но им мало кто верит! Люди хотят верить в НЛО, в инопланетный разум!
— Но ведь Курт просто увидел твою штуковину и не находил никаких обломков.
— Так даже лучше! — кричит Масловецки. Он подходит к модели и показывает на дом Курта. — Вчера НЛО видел Курт.
Он показывает на дом Вилли.
— Сегодня ночью НЛО увидит Вилли.
Он показывает на дом Отто.
— Послезавтра — Отто, а потом — Хорст.
— Но зачем?
— Чтобы они рассказали о нем журналистам!
— Каким журналистам?
— Тем, которые приедут сюда, чтобы сделать материал об НЛО!
Я сажусь на один из двух пластиковых стульев.
— С чего ты взял, что они сюда приедут? Чего ради? Чтобы взять интервью у кучки деревенских выпивох, которым спьяну померещилось, будто они видели НЛО?
Масловецки задергивает занавеску.
— Достаточно одного журналиста, который услышит нашу историю и напишет обо всем! Даже если он напишет, что вся деревня спятила, — пускай! Главное — пустить слух! Остальное — вопрос грамотного маркетинга.
— Но зачем такой размах? Не проще бесплатно поить всех пивом неделю, чтобы потом они рассказали, что якобы видели НЛО?
— Тут важно не просто рассказать! — театрально восклицает Масловецки. — Они должны поверить в это! Или ты думаешь, что Вилли — такой хороший актер? А Курт? Тот вообще краснеет, даже когда просто мухлюет во время игры в скат!
— И поэтому ты решил развести их всех.
— Почему сразу развести?
Масловецки делает вид, что я сильно обидел его.
— Они станут знаменитыми! И богатыми!
