— Да за три недели ваша свинья поди так отъелась, что вы ее теперь нипочем не узнаете, — сказал фермер на прощание.
Мы побывали еще на двух фермах. Везде одна и та же картина: грустные свиньи, которым ничего не остается, как только жевать, жевать и жевать. Страшно подумать, что и Руди засадили в такую вот крошечную клетушку: ведь он так любил побегать на воле!
И вот мы приехали на четвертую ферму. Хозяин тут оказался ворчливый и поначалу не хотел пускать нас в свинарник. Но папа сказал ему, что мы хотим хотя бы одним глазком посмотреть на современную ферму. Это ему польстило, и он согласился устроить для нас экскурсию.
— Вам повезло, что свинарник сейчас полон, завтра мы отвозим свиней на бойню, — сообщил он.
Мы пошли мимо клеток. За решеткой лежали жирные откормленные свиньи и жевали, не переставая. Вдруг мы услышали у себя за спиной взволнованный визг, и одна свинья просунула пятачок сквозь решетку.
Это был Руди! Но если бы он сам нас не позвал, мы бы его никогда не узнали, таким толстым и бесформенным он стал.
— Это Руди! Это моя свинья! — крикнула Цуппи.
— Твоя свинья? — не поверил фермер. — Не смеши меня!
Тогда Цуппи рассказала историю Руди. Но фермер только отмахнулся:
— Этак каждый придет и заявит, что это его свинья. А их тут одну от другой не отличишь, если только у какой черное пятно есть или хвоста не хватает.
— Мы Руди можем из тысячи узнать, — заверила его Бетти.
— Верно, — подтвердил папа, — мы своего знаем как облупленного. Вы же видите, мы его сразу приметили, а он — нас.
А Руди меж тем просунул свое толстое рыло сквозь прутья решетки и тихонько повизгивал своим особым визгом. Когда Цуппи погладила его пятачок, он завизжал еще громче.
— Это каждый может сказать! Я за эту свинью выложил немалые денежки и уже продал на бойню, — не унимался фермер.
— Мы вам вернем те деньги, что вы за Руди заплатили, — предложил папа.
— А прочие расходы: питание, содержание на ферме, компьютерная система кормления?
— Ладно, и все сопутствующие расходы тоже.
— А мой доход? Я ведь уже подписал контракт с бойней!
— Ладно. И это тоже. Сколько вы хотите?
Фермер подумал немного и назвал сумму в триста пятьдесят Марок.
— Многовато, — вздохнул папа. — Столько у меня с собой и нет.
— А не могли бы вы отдать нам свинью прямо сейчас, а мы завтра вернемся и привезем вам деньги? — спросила Бетти.
— Нет уж! — рассердился фермер. — Приезжал тут один защитник животных, выкупил десять свиней и увез, но так до сих пор и не заплатил. Выкладывайте денежки, если не хотите, чтобы ваша свинья отправилась завтра под нож.
Глава 13
Мы поехали домой. Папа был страшно зол и, как обычно, когда бывал не в духе, с досады ругался на других водителей, что те якобы слишком быстро или слишком медленно едут, ворчал на Бетти, что она его дергает и отвлекает, и на меня, что я не сразу закрыл окно. Вообще-то, мы к этому уже привыкли, только мама еще иногда на него сердилась.
Дома мы устроили семейный совет.
— Что будем делать? — спросила мама.
— Триста пятьдесят марок — кругленькая сумма!
Деньги на нас с неба не падают, — проворчал папа и посмотрел на маму.
— Но ведь мы должны спасти Руди! — взмолилась Цуппи.
— Деньги тут не главное, — сказала мама.
— Да вы только подумайте: куда мы денем этакую раскормленную свинью? Он ведь стал просто огромным, его уже в ванную не запихнешь. А стоит господину Шустербергу обо всем пронюхать, он нас в два счета выставит на улицу. Да и другие жильцы ему наверняка нажалуются. Поросенок — это одно дело, многим они даже нравятся, но что скажут люди, когда мы поселим в квартире такого громадного откормленного борова?
— Руди не виноват, что он теперь такой толстый, — заступилась за поросенка Бетти. — Все равно надо постараться протащить его в квартиру.
— А что потом? — не успокаивался папа. Так и будем вечно жить со свиньей в ванной?
— Можно его выводить на прогулки по ночам.
— А где мы возьмем денег ему на прокорм? Такой здоровенный хряк на одних объедках не продержится. Ему подавай жрать, жрать и жрать. Может, прикажете установить ему в ванной кормушку с компьютерным управлением? И потом: кто будет там убираться? Тоже — я? Всю жизнь мечтал ухаживать за свиньей!
— Значит, тебе Руди совсем-совсем не жалко?
— Жалко, но надо себе представлять, куда мы его денем и где на все возьмем денег.
Бетти сказала, что она готова мыть соседям окна, за это платят пять марок в час. Цуппи вызвалась убираться у старой дамы, нашей соседки сверху, а я был готов подтягивать отстающих по математике. И пока мы таким способом накопим триста пятьдесят марок, Руди уже отправят на бойню.
Мама посмотрела на папу и решила:
— Что ж, детям придется поделиться частью своих накопленных карманных денег. Ну, скажем, ста пятьюдесятью марками.
Тогда и папа согласился:
— Так и быть, придется раскошелиться для начала.
На следующий день мы встали рано-рано и отправились на свиноферму. Когда мы туда приехали, на дворе уже стоял грузовой фургон, и водитель как раз закрывал кузов. В грузовике теснились свиньи.
— Стойте! — закричала Цуппи. — Остановитесь, там наша свинья!
— Отойди в сторону, — велел водитель. — Я спешу.
И он сел в кабину. Папа побежал к хозяину фермы, размахивая деньгами. Фермер тщательно пересчитал их, потом подошел к грузовику и сказал шоферу:
— Одну свинью придется вернуть.
— Час от часу не легче! — рассердился водитель, выключил мотор и вылез из кабины. — Как вы тут разберете, какая ваша, а?
— Сейчас я свистну, и он сам объявится, — пообещала мама.
Водитель опустил заднюю стенку кузова. Мама свистнула в два пальца. И Руди тут же протиснулся мимо толстых свиней, медленно и с трудом перешагнул через борт и ступил на пандус. А водитель поспешил поднять стенку кузова.
Усадить Руди в наш комби оказалось совсем непросто. Сам он туда взобраться не мог, таким стал неповоротливым. Пришлось папе подогнать автомобиль к самому пандусу. Когда Руди вошел в багажник, машина сильно просела.
— Надеюсь, ось не сломается, — проворчал папа.
На выезде с фермы мы обогнали грузовик со свиньями. Они стояли там и печально на нас смотрели. Цуппи расплакалась и, чтобы отвлечь ее, папа спросил:
