Конечно, никакого волшебства в этом не было. Был лишь майор такой же привлекательный и властный, как и раньше, несмотря на свой недуг. Но даже сейчас ей трудно было поверить в то, что это он. Живой и, по всей видимости, здоровый. «Со мной все в порядке», – так он ей сказал.
С ним все в порядке, но она все еще хорошо помнила часы проведенные у его постели. Помнила ту боль, которая терзала его тело. Помнила, как мучительно было наблюдать за угасанием его сил И тот ужасный миг, когда ей сказали о его смерти… Даже сейчас она не смогла сдержать слезы, хотя уже знала, что он жив.
Но майор, напомнила она себе, не является каким-то мифическим существом. Он человек. Человек, получивши, тяжелейшее ранение, и даже теперь с ним может случиться лихорадка. Что если из-за вчерашних событий его рана откроется вновь? Что, если он вернулся лишь для того, чтобы снова умереть? Что бы еще раз оставить ее одну? Она не хотела нуждаться в ком бы то ни было, желать кого бы то ни было, кого снова можно легко лишиться. Она не хотела повторения этих страданий. Все ее тело судорожно напряглось от ужаса, который охватил ее от таких размышлений. Но в то же время она не забывала, каким великолепным он был вчера вечером. Каким сильным.
И при этом таким властным и самоуверенным! Он был ничем не лучше самых отвратительных в своем высокомерии франтов из Лондонских бальных залов. Нет, он, конечно, жил не ради своего портного и свежих сплетен, как Реджинальд, но, как и прочие, требовал безусловного подчинения. Он буквально распоряжался всем и всеми, кто его окружал. Да что там, само его вмешательство в ее ритуал было совершенно для него характерным, и все потому, что он решил, будто она занимается глупостями.
«О боже!» – простонала она в подушку. Ее мысли вертелись по кругу. Она думала о том, каким мужественным он выглядел. Вовсе не больным. Вспоминая свой отъезд из Лондона, она понимала, что должна была лично поговорить с доктором. Но санитарка твердо заявила, что майор умер, а София тогда был в отчаянии. В конце концов, она сама видела все признаки. Майор умирал. И умер. Точнее, она думала, что он умер. И боль о этого была слишком тяжелой, чтобы ее вынести.
Погруженная в эти обескураживающие раздумья, Софи вздрогнула от осторожного стука в дверь.
– Прошу прощения, мисс, – сказала Мэри, ее горничная в поместье тетки, входя в комнату. – Ваша тетя спрашивает, явитесь ли вы к чаю.
София, поморгав, бросила взгляд на часы.
– Ах да, конечно. Я совершенно забыла.
Она вскочила с кровати, стараясь так же решительно выбросить из головы мысли о майоре.
– Передайте тете Агате, что я сейчас приду.
София не стала тратить время на то, чтобы привести в порядок свой внешний вид. Будут только она и ее любимая тетушка. Единственное, что она сделала, это прихватила томик скандальных стихов, который тайно приобрела в Лондоне. Обе они получали несказанное удовольствие, читая их за чаем с плюшками.
И вообще, это были для нее самые приятные минуты в течение дня. Вприпрыжку она сбежала по лестнице маленького дома тети. Отсюда оставался один шаг до двери.
– Тетя, я только что читала это стихотворение о блуднице из Перу… – начала она, вбегая в комнату.
– София! У тебя гости.
Она замерла, так и не переступив через порог. Перед ней, тяжело поднявшись на ноги, стоял тот, кто весь день занимал ее воображение. И всю ночь тоже.
Майор Вайклифф.
И если она вчера вечером сочла его привлекательным, то сегодня он был по-настоящему великолепен. На нем был парадный мундир с золотым галуном и медалями. Высокий, он стоял, выпрямившись и расправив плечи, само воплощение гордости и славы всей Англии. Он был прекрасен, от болезни не осталось и следа.
– Ах! – только и смогла произнести она.
– Боже мой! – всплеснула руками тетя Агата. – Ты забыла о своем приглашении? Право же, моя дорогая…
– О приглашении? – ошеломленно переспросила София, не в силах отвести взгляд от мужественного лица гостя. Она отметила болезненные морщинки вокруг его глаз и еще заметную худобу. – Каком приглашении?
– Приглашении на чай, – ответил он, отвесив поклон, достойный королевского двора.
– Чай? – сдавленно повторила она, наконец-то вновь обретая способность дышать. – Только не наш с тетей Агатой чай! Боже мой, майор, сначала мой ритуал, теперь наш чай. Почему вы все время появляетесь в самых неподходящих местах?
– Но, но… – запинаясь, заговорила тетушка, и ленты на лавандового цвета платье задрожали. – Он говорит, что ты его сама пригласила.
– Разумеется, я…
– Пригласили, – ввернул майор, прежде чем она успела закончить – Вы, помнится, сказали, что я превосходное завершение вашего ритуала, и просили прийти к вам на чай.
София задумалась, запоздало припоминая: что-то подобное она действительно сказала.
– Но это было до того, как я поняла, что вы – это вы.
– Ерунда, – возразил он. – Я не сомневаюсь в том, что такая благородная леди, как вы, никогда не пригласила бы незнакомца в дом своей тетушки.
После этих слов, усугубляя ее унижение, он лениво окинул взглядом с головы до ног, несомненно, отмечая для себя ее не уложенные волосы, мятое платье без корсета, и, конечно же, скандальную книжку в ее руке. Она быстро спрятала книгу за спину.
Вы ошибаетесь, – язвительно сказала она, прежде чем успела обдумать свои слова.
Насчет вашего благородства или насчет незнакомца? Говоря это, он улыбнулся, и она поняла, что он ее дразнит, но не нашлась, что ответить. Сейчас, когда он, такой ослепительный, стоял перед ней в своем парадном мундире, а она. Господи боже, даже ее подол был испачкан!
Но ничего не поделаешь. Она не могла дальше так стоять, препираясь с этим мужчиной. Со всей доступной ей грацией она уселась на канапе, подложив под себя неприличную книжку. Тетя подала ей чашку чая, и София вежливо улыбнулась кое-как ей удалось пережить это кошмарное происшествие, сохранив хоть какое-то подобие достоинства.
– Ну, расскажите же мне о блуднице из Перу, – сказал майор с грозным выражением лица.
София почувствовала, как щеки ее запылали. Она вспомнила неосторожные слова, слетевшие с ее языка на пороге комнаты. Она уже была готова все отрицать, когда заметила одну особенность. Несмотря на внешнюю строгость, глаза майора светились весельем. Он буквально подталкивал ее отказаться от своих слов.
«Ладно», – подумала она самодовольно. Она насладится тем, что он сейчас получит намного больше, чем рассчитывает.
– Ах да, – сказала она, неловко извлекая из-под себя книгу. Рядом тетя Агата со стуком уронила свою чашку на блюдце, но майор лишь с любопытством приподнял брови.
– Оказывается, – продолжила она, раскрывая томик на нужной странице, – что у нее было не две груди, а четыре. – София взглянула майору прямо в глаза. – Удивительно, не правда ли?
