Ник, снова изменив облик, последовал за ним. Возможность проследить за Тони нельзя было упускать.
Не воспользовавшись трамваем, Тони прошел пешком все расстояние от Сорок седьмой улицы до Ист-Хьюстона. Там он вышел на Гоэрк-стрит и вдруг нырнул в дверь какого-то высокого здания самого неприглядного вида.
Ник не отставал. Душитель поднялся на верхний этаж, и Ник бесшумной тенью следовал за ним. Оказавшись у двери, в которую вошел Тони, почти в ту же секунду, как она закрылась, он тут же припал ухом к замочной скважине.
– Ну что? – услышал он хриплый голос Джона. – Готово?
– Нет.
– Почему?
– Вот почему. – Судя по всему, Тони указал на синяк между глаз.
Джон рассмеялся.
– Похоже, нашелся парень, которому твоя удавочка не подходит, – глумливо произнес он.
– Зато она подойдет тебе, – многозначительно произнес Тони, и эти слова, очевидно, проняли Джона, потому что больше он не смеялся. – Я решил это сделать сегодня, – продолжал Тони, – потому что капитан хочет убрать сыщика с дороги побыстрее. Но теперь я буду преследовать его, пока он не сдохнет, потому что он ударил меня… потому что он победил меня…
– Может, он теперь даст деру и ты вообще его не достанешь своим шнурком.
– Тогда есть другой способ, еще вернее.
– Какой?
– Смотри!
Громкое шипение указало Нику на то, что Тони достал из-за пазухи кобру.
– Тьфу, терпеть ее не могу! – прорычал Джон. – Зачем ты ее сюда притащил?
– Кобра всегда при мне. Мы с ней не разлучаемся.
– Фу! Слушай, Тони, у меня были змеи, но, провалиться мне на этом месте, если я захочу снова иметь с ними дело. Не люблю я их.
– То были не такие змеи.
– Ну да, мои почти все были зеленые, а у некоторых было по семь голов. Убери ее, или они снова появятся. Меня от нее колотит.
– Ты дурак, Джон.
– Это почему? Потому что змей не люблю? Может, и не люблю, но мало ли кто кого не любит. Ладно, скажи лучше, как ты собираешься своей зверушкой фараона «упаковать», если удавкой не смог.
– Я пущу в ход не эту, а других.
– Так у тебя их много?
– Достаточно. Что мне стоит запустить их в дом сыщика?
– Разрази меня гром, хорошо придумано!
– После укуса кобры никто не может выжить.
– Погоди…
– Что?
– Они ж могут покусать и других людей. Всю семью, да?
– Ну и что?
– Нет, ничего, просто интересуюсь.
– Если сыщик сдохнет, мне все равно, сколько уйдет с ним. А он сдохнет!
– Дай пять, Тони.
Мужчины скрепили заговор смерти рукопожатием.
– Когда собираешься этим заняться?
– Сперва попробую еще раз удавкой. Если опять не получится, пущу змей.
– А ты сможешь в его дом залезть?
– Ты когда-нибудь видел дом, в который я бы не мог залезть?
– Нет.
– Мне всего-то и нужно, что открыть дверь, снять крышку с корзины и вытряхнуть змей на пол. Встряска разозлит их, они расползутся по всему дому. Если они найдут кровать, они заползут в нее. Если на кровати будет лежать человек, тем лучше, потому что так теплее. Когда человек, лежащий рядом с ними, пошевелится, кобры опять разозлятся, потому что у них у всех плохой характер. Человек может повернуться во сне и придавить кобр, тогда они его точно укусят. Если он проснется и попытается встать с кровати, кобры все равно сделают свое дело. Он может неожиданно проснуться и увидеть покачивающуюся голову с выпрыгивающим языком и горящими глазами в футе от своего лица. Он закричит от испуга, попытается отодвинуться, и это станет последним, что он сделает. Для него единственный шанс спастись – это лежать совершенно неподвижно и закрыть глаза. Но у кого хватит на это выдержки? Ты бы смог?
– Нет, черт меня побери!
– В следующий раз, когда у тебя будет змея, попробуй, Джон.
– У меня будет не одна, а четыре тысячи змей. Но скажи…
– Что?
– На утро в доме не останется никого живого, кроме змей, так?
– Никого.
– Брр! Как по мне, так уж лучше быть вздернутым.
– Если не сойдешься поближе с моими кобрами, твое желание может исполниться.
– Нет уж, благодарю покорно. Без обид, Тони, но ты со своими змеями совсем рехнулся. Даже ту девчонку, Эже…
– Заткнись! Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не упоминал это имя?
Голос Тони задрожал от ярости. Помолчав секунду, он продолжил:
– Клянусь, Джон, если ты еще раз при мне произнесешь ее имя или хотя бы намекнешь на то, как она умерла, я тебе кобру в рожу швырну. Запомни мои слова.
– Извини, Тони, я забыл.
– Смотри, чтобы больше не забывал. Можешь быть уверен, Синдар не забудет. Передай-ка вон ту бутылку.
Через несколько мгновений Джон спросил:
– Ты когда в логово-то возвращаешься?
– После того как Ник Картер умрет.
– Понятно.
– Мы ничего не можем сделать, пока он путается у нас под ногами.
– Да, страшный человек.
– У него силы, как у троих.
– У троих? Скорее, как у дюжины. Двигается чертовски быстро, как молния, и ничего не боится.
– Ему не жить.
– Ну да. Как по мне, сейчас лучше быть Джоном Криспи, чем Ником Картером. Где ты его сегодня встретил?
– Возле его дома. Он вошел туда, а потом вышел.
– Думаешь, он не уйдет снова?
– Нужно будет забраться в его дом.
– И задушить его в постели, да?
– Вот именно.
– Ох и любишь ты это дело…
– Да, так мне больше всего нравится.
– И когда ты этим займешься, Тони?
– Как только буду знать наверняка, что он заснул в своей кровати. Хоть сегодня после полуночи. Он уже никогда не проснется. Я все сделаю так быстро и бесшумно, что девка в его кровати даже не услышит, что происходит у нее под боком.
После этого разговор продолжался еще какое-то время, но уже через пару минут двое негодяев улеглись на кровать и крепко заснули – Ник услышал их храп.
Удовлетворенный Ник отправился домой, но сердце его было полно тревоги, в голову лезли мысли об Этели.
О себе он не думал, но угрозы Тони и его столь красочное описание того, чем чревато присутствие в доме кобр, заставило его как никогда ясно осознать, какой опасности он себя постоянно подвергал.
