– Мне не нужны деньги. Я хочу писать о том, что волнует людей.
– Отлично. Вы можете взять деньги и продать свои статьи другому журналу.
– Вряд ли кого-нибудь заинтересуют мои статьи. Пока я смогла убедить лишь миссис Синклер, что подобный материал привлечет читателей. Вы, например, не верите в эту идею.
Зак не хотел себе признаваться, но он получал удовольствие, споря с мисс Броквей, которая оказалась не только привлекательна, но и умна.
– В любом случае я не собираюсь печатать ваши статьи, и своим упрямством вам меня не переубедить.
Глаза Челси вспыхнули. Она придвинулась ближе к Заку.
– И как вы собираетесь этому помешать? В контракте все предусмотрено.
Зак улыбнулся немного снисходительно.
– Так обычно говорит тот, кто не разбирается во всех тонкостях составления контрактов.
Улыбка Челси ни в чем не уступала его.
– Я, может, и нет, но ведь есть организации, которые все расставляют по своим местам. Например, суд.
– Конечно. Но вам это все зачем? Мы можем решить этот вопрос без лишних нервов – только назовите вашу сумму. В разумных пределах, конечно.
– Подождите. – Челси помотала головой. – Вы хотите от меня откупиться, потому что история про юбку не укладывается в ваше представление о том, каким должен быть журнал?
– Можно и так сказать.
Челси положила руки на стол и посмотрела ему прямо в глаза.
– Вы когда-нибудь играли, мистер Макдэниелс?
– Разумеется.
– Как насчет пари? Если мне удастся доказать вам, что статья про юбку – не такая уж чушь, как кажется на первый взгляд, вы напечатаете эти три статьи. Если мне это не удастся, можете разорвать наш контракт, а я не потребую с вас ни цента.
Зеленые глаза скрестились с синими. Зак вспомнил, что в кабинете они не одни, только когда Эсме прочистила горло.
– Мисс Броквей, я просто хотела напомнить вам, что первая статья должна лежать у меня на столе уже завтра. Вы уверены, что вам хватит времени убедить мистера Макдэниелса?
– Думаю, я смогу убедить мистера Макдэниелса уже сегодня. Для этого ему нужно будет только прийти в бар, куда меня пригласил мистер Андерсон. Ну как, пари?
Никогда не стоит соглашаться на пари, которое выглядит беспроигрышным, Зак усвоил это правило, еще учась в школе, но его рука сама собой пожала руку Челси. После этого ему осталось только кивнуть.
– Пари.
Глава четвертая
– Что вам удалось сделать такого, чтобы Билл Андерсон взял свое заявление об уходе?
Челси взглянула на худого светловолосого мужчину, который сел напротив. Хэл Дэвидсон, редактор отдела новостей политики.
– Ничего, – улыбнулась она. – Просто предложила ему посоветоваться с семьей.
– Похоже, вы умеете настоять на своем. Ведь Билл многих убедил, что продолжать здесь работать – гнилое дело, а когда вышел от Зака, запел по-другому.
– Вы как будто разочарованы.
– Нет. Всего лишь удивлен…
Челси посмотрела в сторону Билла. Когда она пришла в бар, ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что Билл Андерсон пользуется авторитетом у сотрудников. Едва Билл ее увидел, как помахал ей рукой и представил Челси как протеже Эсме и автора статьи «Ах, какой мужчина!». За столом она оказалась между фотографом Чаком и руководителем рекламного отдела Карлтоном Бушнеллом – мужчиной довольно устрашающей внешности, которому на вид было около пятидесяти.
Разговор за столом шел в основном о новом главном редакторе. В ходе рассказов сотрудников Челси выяснила две вещи. Первое: все были преданы отцу Зака, несмотря на то, что в последние годы журнал терял читателей. Второе: они не верили в Зака. Самыми активными критиками против назначения Зака на эту должность выступали Билл Андерсон и Хэл Дэвидсон. Главным его недостатком они считали непостоянство в работе и отсутствие у него необходимых знаний и опыта.
Челси участия в разговоре не принимала, в основном слушала и смотрела. Бар был полон. Среди остальных посетителей особенно выделялись четверо мужчин, чей акцент выдавал в них жителей Техаса. Воздух был наполнен запахом виски, пива и попкорна. У стены стоял музыкальный автомат, наполняя помещение звуками блюза.
Каждый раз, когда открывалась входная дверь, взгляд Челси устремлялся на нее, но Зак все не приходил. Хотя в этом был свой плюс, так как до сих пор юбка не привлекла к себе внимания мужчин, которое ей необходимо, чтобы выиграть пари.
– Билл сказал, что ваша вера в Макдэниелса безгранична. Вы его хорошо знаете?
– Ну… – замялась Челси, заметив, что многие ждут ее ответа. Не могла же она признаться, что сказала так потому, чтобы предотвратить неприятную сцену. – Не то чтобы хорошо, но он производит впечатление человека, знающего, чего хочет и как этого добиться.
– Так-то оно так, но ведь дело в том, что, если он сделает так, как говорит, мы потеряем добрую часть наших читателей.
– Если вы так думаете, почему бы вам с ним не переговорить на эту тему?
Хэл не ответил на ее вопрос.
– Вы еще будете с нами сотрудничать?
– Думаю, еще три статьи я напишу.
– Спорю, что они будут написаны в ином ключе, нежели первые две.
Челси немного заколебалась, но затем все же сказала:
– Вообще-то сейчас я пишу статью о неких приключениях, которые происходят со мной благодаря вот этой черной юбке. Она раньше принадлежала моей подруге, которая верит, что она притягивает мужчин.
– Вы нас разыгрываете? – вступил в разговор Карлтон Бушнелл.
– Вовсе нет. Почти каждый человек уверен, что у него есть что-нибудь из одежды, приносящее ему удачу. Счастливый галстук, например.
Их разговор привлек внимание. На лицах некоторых мужчин Челси читала откровенный скептицизм, другие явно задумались.
– У меня есть шляпа, которую я всегда надеваю, когда хожу на рыбалку независимо от погоды, – сказал Билл.
Челси кивнула.
– Я так и думала. А что касается женщин… Вот скажите, есть ли у ваших жен или подруг какая-нибудь одежда, которую вы выделяете из всего ее гардероба, потому что в ней женщина кажется вам еще соблазнительнее?
Карлтон Бушнелл закашлялся.
– Ну, если Макдэниелс дал добро на такую статью, то следует дать парню шанс. – Он повернулся к Андерсону. – Хорошо, что ты передумал увольняться немедленно. Пока с этим можно повременить и поговорить с Макдэниелсом еще разок – все понимают необходимость перемен.
– Это так, но каких перемен? Вот в чем вопрос, – сказал Хэл.
– Но ведь нельзя оставлять все как есть, если мы не хотим, чтобы «Метрополитен» превратился в скучный философский трактат, – поддержал его Андерсон. – Так мы точно растеряем всех наших читателей, а наш корабль пойдет на дно.