— Я уже сказала вам всю правду, и повторять не намерена, — отрезала Рози.
— Тогда почему же вы не указали в свидетельстве имя настоящего отца? — Наджиб не стал дожидаться ответа. — Отец ребенка — Джемшид. Именно поэтому в документах фигурирует его имя. Моему деду вы не солгали. Вы лжете сейчас. Но эта ложь безрассудна и опасна.
— Вы ничего о моей жизни не знаете, — зло повторила Розалинда.
Она ненавидела этого незваного гостя, хотя и понимала, что он не может предполагать ничего иного.
— Розалинда, следует ли понимать ваши слова в том смысле, что мой дед был прав, давая вам не слишком лестные определения в своем письме? — осведомился Наджиб. — Следует ли мне заключить, что вы не знали, кто истинный отец ребенка, и решили воспользоваться ситуацией, чтобы принудить Джемшида к браку?
Розалинда выпрямилась, откинула голову и в ярости сжала губы. Против ее воли рука взлетела вверх и ударила Наджиба по щеке. Все пять лет страданий запечатлелись в этом ударе.
Глаза Наджиба почернели, и Розалинде показалось, что на поверхность вырвались те чувства, которые он до сих пор держал под жестким контролем. Обеими руками он крепко сжал ее плечи и пристально посмотрел ей в лицо.
— И не пытайтесь пускать в ход кулаки, — предупредил он. — Не люблю.
Розалинда завороженно наблюдала за гневно дрожащими черными ресницами мужчины, за его расширившимися зрачками, за разгорающимся огнем опасности в глазах. Она слышала собственное затрудненное дыхание. Как будто со стороны к ней пришло сознание того, что Наджиб аль-Махтум не тот человек, которого стоит выводить из себя.
Оба они одновременно вышли из ступора. Наджиб опустил руки и отвернулся от Розалинды. А она — от него.
— Убирайтесь, — сказала Рози и невольно начала массировать пальцами те места, которые он только что сжимал.
— Мальчик — точная копия моего дедушки, — заметил Наджиб, обращаясь к затылку Розалинды. — Я ни в чем вас не обвиняю, Розалинда. Вас жестоко оскорбили, и вы не можете нам этого простить. Но ради мальчика вам следует забыть о вашей обиде.
— Уходите из моего дома и оставьте меня в покое!
Наджиб издал рассерженный смешок. Увы, испарилась возможность более глубокого контакта между ним и этой женщиной.
— Так я не могу поступить, — сказал он, и его холодный тон заставил Розалинду содрогнуться.
— Почему?
— Вы подталкиваете меня к определенным действиям, и я уверен, вы еще долго будете об этом сожалеть. Розалинда, и вы, и ваш сын находитесь в опасности. Он должен провести некоторое время в укрытии. Только при этом условии мы сможем защитить его.
— В опасности? Откуда может исходить опасность?
— От людей, которые могут причинить вред сыну Джемшида в том случае, если они узнают о его существовании.
Рози едва не разрыдалась.
— Это не сын Джемшида! Почему вы мне не верите?
— Да потому, что фамильное сходство никого не обманет. И еще потому, что ваш сын зарегистрирован как сын Джемшида. Если бы я вам и поверил, другие не поверят.
— Кто эти другие? Кто им скажет, что Сэм — сын Джемшида?
— Им никто не станет говорить. И тем не менее очень скоро они узнают.
— Потому что вы навели их на меня! — с жаром воскликнула Розалинда.
Наджиб покачал головой:
— Вовсе нет.
— Тогда зачем вы ворвались в мою жизнь? Никто бы и не узнал обо мне и о Сэме, если бы вы не…
Он снова покачал головой, перебивая ее:
— Мне было нетрудно собрать эти сведения. Информация лежит на поверхности, как желуди под дубом! Другим будет так же легко.
Розалинда решительно перебила его:
— Эта правда так и лежала в течение пяти лет. Почему вы заинтересовались ею только теперь?
— Вот на этот вопрос я не могу вам ответить.
— Почему кому-то может понадобиться причинить вред сыну Джемшида? Кто вы? И кто ваши враги?
— Я уже сказал вам больше, чем вам стоило бы знать, — отозвался аль-Махтум.
— Речь идет только о сыне Джемшида? Или опасность грозит всему семейству? Ваши дети тоже в опасности?
— Я не женат. А вот вашему сыну грозит настоящая опасность.
— Средневековый конфликт кланов? — прошептала Розалинда.
— Я больше ничего не могу добавить. Очень скоро вы узнаете больше. Но вы можете доверять мне. И вам придется мне доверять. У нас мало времени.
Розалинда вскинула голову.
— Что я должна делать в том случае, если доверюсь вам?
— Вы поедете со мной в Восточный Баракат, где мы сможем защитить вас и вашего сына.
— Восточный Баракат. — Она облизала губы. — И надолго?
Наджиб замялся.
— На несколько недель… Скажем, на два-три месяца.
— Три месяца? — в изумлении повторила Розалинда. — А что потом?
— Я не уполномочен раскрывать перед вами перспективу развития ситуации. Скажу только, что ваше положение изменится.
— А после всего… мы с Сэмом сможем вернуться к нашей обычной жизни?
На секунду Наджиб отвернулся, потом опять посмотрел ей в глаза.
— Я надеюсь, что все так и будет. Если удача не отвернется от нас.
— Вы надеетесь? — со злостью переспросила Рози.
— Джемшид не имел права жениться так, как он это сделал. Что бы ни последовало за этим, ваше имя уже неотделимо от того, что случилось.
— Что… — начала Розалинда, но Наджиб перебил ее настолько властно, что она была вынуждена замолчать:
— Розалинда, уверяю вас, мне можно доверять.
Ей сделалось страшно. Какую линию поведения избрать? Поверить этому человеку? Или бояться его? Или одно, или другое. Середины быть не может. Но разум уже отказывался помогать ей.
— Мамочка!
Оба собеседника немедленно обернулись. Сэм, румяный со сна, невинный как ангелочек, возник в дверях. В одной руке у него болтался игрушечный барашек.
— Доброе утро, родной! — весело воскликнула Розалинда.
Не сводя любопытных глаз с Наджиба, мальчик подошел к матери и ухватился за ее колено. К немалому удивлению Рози, Наджиб опустился на корточки и приветливо сказал:
— Привет.
Сэм долго, не улыбаясь, смотрел на незнакомца, потом неуверенно взглянул на мать.
— Сэм, это Наджиб, — объяснила та.
Мальчик снова задумчиво посмотрел на гостя. Наджиб ждал, по-видимому смирившись с тем, что стал объектом изучения.
— Привет, — наконец сказал Сэм и протянул Наджибу своего барашка. — Это Лэмбо.
