Оливия проснулась и изумленно огляделась. Она сидела перед почти погасшим камином. Сначала ей показалось, что уже наступило утро, но, взглянув в окно, она увидела черноту ночи.
Она посмотрела на Мака, который сидел напротив и не отрывал от нее жадного взгляда.
– Около трех.
Оливия несколько раз моргнула, чувствуя себя будто в тумане.
– Я должна вернуться в кровать.
– Там же холодно.
– Да, – сказала она, продолжая сидеть и пристально смотреть на Мака.
Он поднялся, подошел к ней и присел на корточки. Под его взглядом Оливии стало не по себе.
Он протянул руку, чтобы коснуться ее лица. Она схватила его за мускулистое запястье. Мак остановился и посмотрел на нее. Ее сердце бешено колотилось, когда он наклонился к ней ближе. Годы затворничества сделали свое дело. Оливия решила не противиться Маку.
Обняв за шею, она притянула его к себе и с жадностью поцеловала.
Глава седьмая
Тихо выругавшись, Мак подхватил Оливию на руки и опустился на ковер.
Оливия оказалась над ним и принялась целовать его в губы. Вот уже десять лет она не прикасалась к мужчине, не целовала его, не чувствовала теплого мужского дыхания у своих губ. Свежий аромат кожи Мака возбуждал ее. Оливия отмахнулась от доводов рассудка. Запустив пальцы рук в волосы Мака, она сжала его голову и приподняла, чтобы было удобнее целовать его. Ее поцелуи были нежными, страстными и неторопливыми. Все, чего она сейчас хотела, так это сильнее прильнуть к нему, почувствовать жар его тела, хотя бы на несколько минут забыть о том, что они враги, не задумываться о последствиях.
Легким движением Мак опрокинул ее на спину. Отогревшись у огня, она погрузилась в сладостную истому. Чувствуя ее желание, Мак принялся исследовать ее тело. Его рука скользнула ей под рубашку, и Оливия ощутила прикосновение его ладони к своему животу. Она испытывала страх и одновременно желание, когда он прикасался к ней. Ее дыхание стало прерывистым, она ощущала, как напряглись ее груди под его ласками, чувствовала возбуждение Мака.
Он провел пальцами по ложбинке меж ее грудей. Оливия выгнулась, молчаливо побуждая его продолжать.
Мак сразу понял ее жажду и принялся ласкать ее с невероятной нежностью. Он целовал ее в губы, мучительно неторопливо касаясь ладонью ее сосков. Оливия подрагивала и постанывала. Ласки Мака были настоящей сладостной пыткой. Оливии казалось, что она погрузилась в горячую воду, и ей совсем не хотелось вылезать из нее.
Однако подсознательно Оливия понимала, что если сейчас не остановится, то пожалеет об этом.
Мак начала целовать Оливию в шею, при этом все горячее лаская ее руками.
Ее ноги подрагивали. Оливия понимала, что пора остановиться.
Упершись ладонями ему в грудь, она села, дыша так, будто спасалась бегством от голодного зверя.
– Почему ты остановилась? – прерывистым голосом спросил он.
– Ты знаешь, почему, – тихо ответила она.
Мак провел рукой по своим волосам.
– Проклятье, Лив! Почему мы не можем быть вместе и получить удовольствие?
Она пристально посмотрела на него, до конца не уверенная в том, что поступает правильно. Мак выглядел очень сексуально при свете камина. Волосы его были взъерошены, на лице виднелась щетина.
– Ты просто используешь меня...
– Это ты используешь меня, – мрачно сказал он. – И не притворяйся, что это не так. Ты изголодалась по ласке, Оливия. Ты до сих пор дрожишь.
– Я замерзла.
– Ты твердолобая, как овца! Здесь очень жарко.
Его слова удивили ее. Она в самом деле желала его, но не понимала, почему. Хотела ли она использовать Мака? Соскучилась ли Оливия по мужской ласке, или Мак начинал ей нравиться?
Ее тело по-прежнему трепетало от его прикосновений, однако она решила не обращать на это внимания, и тихо произнесла:
– Я ухожу в твою спальню.
– Ты в самом деле этого хочешь?
Оливия этого не хотела, но ей следовало сделать шаг назад и овладеть собой.
– Я хочу именно этого.
– Хорошо, но если ты замерзнешь...
Оливия поднялась.
– Мне сейчас не помешает остыть.
С этими словами, даже не взглянув в его сторону, ушла в спальню Мака.
Мак проснулся от шума снегоочистителя и звонка в дверь. Похоже, дороги расчистили и наконец привезли мебель. Он поднялся с кресла и потянулся. Идя к парадной двери, Мак задался вопросом, спит ли еще Оливия или уехала на рассвете.
Он провел рукой по волосам.
Вспоминая, чем они с Оливией недавно занимались, Мак открыл дверь, и тут все его желания улетучились.
На пороге стоял Оуэн Уинстон. Судя по выражению его лица, он был готов убить Мака.
– Где моя дочь?
– Ты ужасно взволнован.
– Где моя дочь?!
Мак прислонился к дверному косяку и поднял бровь.
– Она в моей кровати.
Оуэн вытаращил глаза, а потом набросился на Мака с кулаками.
Глава восьмая
Оливия шла по коридору, чувствуя, как ломит тело. Немудрено, ведь большую часть ночи она провела в кресле. Будь у нее сейчас выходной, она отправилась бы в спа-салон на массаж и приняла бы ванну. Однако сегодня у нее множество дел, так что ванну ей удастся принять ближе к вечеру, когда она вернется домой. Подойдя к лестнице, она услышала мужские голоса.
– Приехало такси? – спросила она Мака. – Буксир приедет днем, так что тебе незачем...
Внезапно Оливия умолкла. Говорившие мужчины были рассержены и угрожали друг другу. Один из них был Мак, а другой – ее отец.
Сбежав по лестнице, она вышла в вестибюль и застыла на месте. Ее отец стоял, прижавшись спиной к стене, и смотрел на Мака так, будто хотел убить его. Мак стоял напротив, и вид у Мака был угрожающим.
– Что вы, черт побери, тут затеяли? – спросила она. Не дождавшись ответа, Оливия подошла к ним ближе и уперлась руками в бока. – Мак, прошу тебя, успокойся.
Его подбородок дрогнул. Не глядя в ее сторону, он произнес:
– Скажи своему отцу, чтобы не набрасывался на меня.
– Что? – она повернулась к отцу, положила руку ему на плечо и сурово спросила: – Что ты здесь делаешь, пап?
Оуэн посмотрел на нее и поджал губы.
– Нам нужно поговорить.
– Ты мог бы позвонить мне.
– Я звонил, но тебя не оказалось дома.
