– Тем не менее я говорю правду.
– В таком случае зачем ты купила такую странную лошадь?
Джесси пожала плечами:
– Я не знала о такой его особенности. Мне довелось дважды охотиться верхом на нем. Но каждый раз на место сбора охотников на нем приезжал мистер Финнеган, его бывший хозяин. Таким образом, я ни разу не садилась первой в седло Урагана.
Уоррик повернулся и окинул взглядом могучего гнедого жеребца, который смирно стоял рядом с молодым конюхом и обнюхивал его карман, как будто надеялся найти там какое-нибудь лакомство.
– Мистер Финнеган, должно быть, каждый год продает его по крайней мере дважды, а потом новый владелец обращается к нему с просьбой забрать жеребца, и бывший хозяин выкупает его за бесценок и до конца сезона сам охотится на нем. Мистер Финнеган, наверное, уже привык по утрам падать в лужи, ему не в тягость.
– Не понимаю, зачем ты привезла его сюда! – возмущенно воскликнул Уоррик.
– Потому что он великолепен.
Подойдя к жеребцу, Джесси погладила его по переносице.
– Он даст прекрасное потомство. Я надеюсь, что мы найдем объездчика, который отучит его взбрыкивать.
Уоррик усмехнулся.
– Но главной причиной того, что ты привезла жеребца на Тасманию, явилось желание проучить мистера Финнегана, – высказал он догадку. – Признавайся, плутовка!
Джесси рассмеялась.
– Ты прав. Когда мистер Финнеган узнал, что я увожу его жеребца из Англии, он явился ко мне в слезах и стал умолять продать ему Урагана, предлагая заплатить двойную цену.
Уоррик хмыкнул.
– Почему же ты не согласилась? Такой поступок оказался бы для него хорошим уроком.
– Я не могла расстаться с таким великолепным животным. Ты поймешь меня, когда немного поездишь на нем.
Уоррик решительно взял поводья из рук молодого конюха.
– В таком случае не будем откладывать.
– Что ты собираешься делать? – всполошилась Джесси.
– Покататься верхом. Она схватила брата за руку.
– Но жеребец сбросит тебя на землю!
Глаза Уоррика вспыхнули озорным огнем. Вырвав свою руку, он поставил ногу в стремя.
– Ну и что ты предлагаешь?
– Пусть в седло первым сядет один из слуг. Подумай, что будет с мамой, если ты разобьешься…
Джесси осеклась, заметив, что глаза Уоррика потемнели от гнева.
– Замолчи и отойди в сторону! – сердито крикнул он. – Джесси молча повиновалась.
Ураган стоял смирно и, казалось, терпеливо ждал, когда всадник сядет в седло. Уоррик медленно, с большой осторожностью, поднялся в стремени и, сев на лошадь, с торжествующей улыбкой взглянул на сестру.
Но тут Ураган взбрыкнул и поднялся на дыбы. Уоррика отбросило назад, на круп, и с его головы слетела шляпа. Он едва удержался, судорожно сжимая ногами бока лошади. Жеребец скакал по двору, стараясь сбросить седока. Уоррика подбрасывало в седле, и в конце концов он ничком упал на землю.
Жеребец радостно заржал, чувствуя себя победителем поединка. Мотая головой и позвякивая упряжью, он сделал по двору круг почета. Его великолепные хвост и грива развевались по ветру. Уоррик лежал не шевелясь, уткнувшись лицом в землю.
У Джесси упало сердце.
– Уоррик! – в отчаянии воскликнула она и бросилась к брату. – Что с тобой?
Упав рядом с ним на колени, Джесси тронула его за плечо. Уоррик оттолкнул ее, перевернулся на спину и медленно, с трудом сев, стер рукавом грязь со своего лица.
– Не стой как истукан, Чарли! – крикнул он конюху, который смотрел на своего хозяина круглыми от страха глазами. – Поймай проклятого жеребца, пока он не сбежал!
– Слушаюсь, сэр, – пролепетал парень и испуганно посмотрел на мощного скакуна. – Только как я подступлюсь к нему?
Уоррик вырвал из рук подошедшего к нему конюха свою шляпу, которую тот только что поднял с земли.
– Ступай и поймай его!
Но тут во дворе раздался громкий крик. Джесси обернулась и увидела, что наперерез жеребцу бросился один из каторжников. Джесси сразу же узнала его. Темноволосый ирландец бежал стремительно и грациозно, как пантера, и на ходу что-то кричал о свисавших поводьях. Джесси поняла, в чем дело, когда ноги жеребца запутались в них, он споткнулся и, храпя, упал на бок.
– О Боже… – прошептала Джесси.
Она вскочила на ноги и, подхватив юбку, побежала к Урагану.
Галлахер отпрянул, когда упавший жеребец, дернув головой, сделал судорожную попытку встать на ноги. Животное тяжело дышало, нервно похрапывая.
– Полегче, парень, не делай таких резких движений, – спокойным умиротворяющим тоном говорил Лукас, снова приближаясь к жеребцу. Схватив уздечку, он осторожно погладил животное по носу, потрепал по шее, а потом дотронулся до его ног. По телу жеребца пробежала дрожь, и он жалобно заржал.
– Что, больно? – спросил Лукас и склонился над жеребцом.
Внезапно в поле его зрения появились две изящные, испачканные влажным песком женские ступни. Подняв голову, Лукас, к своему удивлению, увидел стоявшую рядом с ним мисс Джесмонд Корбетт. Она с беспокойством смотрела на Урагана. Чтобы лучше разглядеть травмы, полученные жеребцом, Джесси присела на корточки. Ее золотистыми распущенными волосами играл ветер. От волнения упругая грудь девушки, движения которой не сковывал корсет, высоко вздымалась и опускалась. В Джесси не было ничего от чопорной, сдержанной юной леди. Лукасу даже подумалось, что так может выглядеть женщина, только что вставшая с любовного ложа.
Он быстро выпрямился во весь рост.
– Думаю, с Ураганом не произошло ничего страшного, – заявил он и стал осматривать его задние ноги. – Почему вы позволили брату сесть на жеребца? Вы же знали, что он взбрыкнет и постарается сбросить седока.
Последние слова вырвались у Лукаса помимо воли, и он тут же пожалел о них. Пробыв в тюрьме и на каторге три долгих мучительных года, пройдя через все унижения, он до сих пор способен забыться и вести себя так, словно являлся свободным человеком. А ведь любое неосторожно брошенное слово или взгляд могли расцениваться как дерзость, заслуживающая сурового наказания.
Джесси вспыхнула от смущения и с негодованием посмотрела на каторжника, осмелившегося сделать ей замечание. Наблюдая за тем, как она горделиво вскинула голову, Лукас приготовился к хозяйской гневной отповеди.
– Странно, но от вашего вчерашнего акцента не осталось и следа, мистер… – Она запнулась, выжидательно глядя на Лукаса.
Лукас, который ожидал услышать из уст мисс Корбетт угрозы и оскорбления, растерялся.
– Галлахер, – подсказал он. – Лукас Галлахер.
