— Трейси, — с мягким упреком проговорил Делано.
— Уходи!
— Трейси, ты неправильно поняла мои слова. Дай мне один шанс, хорошо? — Он вздохнул, озабоченно заглядывая в спальню, абсолютно пустую, если не считать чемоданов Трейси и спального мешка на полу. — Знаешь, мне не хочется оставлять тебя здесь одну. Здесь же ничего нет. Где ты собираешься спать?
— Тебе-то что за дело?
— У тебя должна быть хотя бы кровать.
— Выброси это из головы. Если бы она у меня была, то ты мог бы совершить ошибку и поддаться моему сомнительному очарованию.
Трейси отвернулась и решительно отошла от него. На глаза вдруг навернулись слезы: слишком уж она открылась перед ним.
— Трейси, — нежно прошептал Делано, пытаясь ее успокоить. — Я не хотел обидеть тебя, заставить плакать.
— Это не из-за тебя! — пояснила она, испытывая ужасное унижение. — Это все проклятое вино. У меня на него аллергия.
— Ладно, — мрачно согласился он. Потом подошел к ней и обнял за талию. — А ты тертый орешек, верно?
Они оба знали, что это неправда, и Трейси еще больше разозлилась.
— Отпусти меня, — взвизгнула она, изо всех сил пытаясь высвободиться из его сильных рук.
— Перестань, Трейси, — тихо, но твердо попросил ее он, и она в ту же секунду подчинилась. — Вот так-то лучше, — продолжал Делано. Он дал ей свой платок. — Высморкайся и постарайся снова не посадить на нос пятно.
— Огромное спасибо, — саркастически произнесла она, выполняя то, что он сказал.
Он повернул Трейси к себе и, к ее удивлению, снова поцеловал, очень крепко. После, твердо глядя на нее, он взял ее за подбородок и сказал:
— Трейси, глупышка, а тебе не пришло в голову, что причина, по которой я не захотел сегодня заняться с тобой любовью, заключается не в том, что это означало бы для меня слишком мало, а в том, что, может, это значило бы слишком много?
Она растерянно смотрела на него, когда Делано отпустил ее. Мужчина взял с полки свое письмо и снова повернулся к ней. Его глаза, казалось, впитывали ее всю, и он сдавленным голосом проговорил:
— Когда придет время, меня ничто не остановит, дорогая, уверяю тебя.
От его слов у нее снова закружилась голова, хотя воздействие вина уже совсем почти прекратилось.
— Это будет, когда я окажусь отмытой? — не удержавшись, спросила Трейси.
Делано облокотился о полку и внимательно посмотрел на нее.
— А что, если я скажу — это будет тогда, когда ты станешь моей женой?
— Я бы ответила, что ты выбираешь слишком длинную веревку, для того чтобы повеситься.
Он улыбнулся:
— Ну ладно.
Она кивнула на письмо:
— Тебе просто нужна замена на место Эстелл?
Не отвечая, Делано подошел к ней поближе.
— Проводишь меня до машины?
— Ну, не знаю…
— Давай, ты же хочешь увидеть, собираюсь ли я на самом деле послать письмо?
— Почему бы нет? — ответила она, пожав плечами.
Внизу Делано действительно опустил письмо в почтовый ящик.
— Пока, Эстелл, — попрощался он. И, подходя к машине, спросил Трейси: — Как ты доберешься на собеседование в понедельник утром?
— А, к тому времени из Англии прибудет мой «ролле».
— Хорошо. В десять часов утра, верно?
— Да, но… — Неужели она сама назвала ему время, на которое назначена встреча?
— Я буду здесь в девять тридцать.
— Нет.
Стоя рядом с «БМВ», Делано обнял девушку.
— Трейси, Трейси, на сегодня с меня уже достаточно твоего ирландского упрямства. Ты привлекаешь меня, дорогая, и даже не думай, что от меня так легко отделаться, не обманывай себя. Я приеду за тобой в понедельник в девять тридцать.
— Нет.
Он печально покачал головой и закатил глаза:
— Трейси, ты восхитительна, но ты постоянно ищешь повод для ссоры, и тебе очень нужен кто-нибудь, кто избавил бы тебя от этого качества.
— А ты как раз подходишь для этой работы, да? — дерзко проговорила она.
— О да, — ответил Делано, крепко и быстро целуя ее. — Это доставит мне удовольствие.
Она нахмурилась, наблюдая, как он садится в машину и отъезжает.
* * *
Через два часа после ухода Делано прибыла кровать. Трейси ошеломленно уставилась на двух потных грузчиков, которые стояли у порога ее квартиры. На них была униформа цвета хаки с вышитыми на карманах словами «Мемориал интерьерз».
— В десятый раз вам повторяю, что я не заказывала кровать, — говорила она ответственному за доставку. — Вероятно, вы ошиблись адресом.
Он посмотрел в свой блокнот.
— Никакой ошибки, мэм. Это квартира двести семь, верно?
— Да…
— Значит, мы сгружаем вам кровать. Послушайте, мэм, сегодня суббота, уже поздно, и ваш заказ последний. Пожалуйста, не усложняйте нам жизнь…
— Но… я не могу заплатить за нее, — смущенно призналась Трейси.
— Мэм, за все заплачено. Мы не привозим ничего в кредит.
Она испугалась:
— Вы, наверное, шутите. Кто же за это заплатил?
— Мэм, этого мне на сказали. — Терпение грузчика явно подходило к концу.
Немного подумав, Трейси внезапно щелкнула пальцами.
— Тетя Фейетт!
— Прошу прощения, мэм? — Ответственный за доставку обменялся со вторым грузчиком скептическими взглядами, словно говоря: «Что за дурочка нам попалась?»
— Тетя Фейетт! — повторила Трейси. — Я чуть не забыла. Когда сегодня утром тетя Фейетт и дядя Генри принесли диванчик, они сказали, что позже мне доставят подарок на новоселье. Но кровать… Господи, это уж слишком. Видите ли, они еще подарили мне табуреты…
— Послушайте, леди, можно, мы сгрузим кровать? А вы все потом выясните у вашей тети, — предложил мужчина.
— Да, конечно, — извиняющимся тоном произнесла Трейси. — Не повезло вам со мной, верно? Слушайте, а не хотите воды со льдом?
— Да, хотим, леди.
Вскоре двуспальная кровать и все аксессуары к ней были доставлены в спальню Трейси — медная спинка, матрас, простыни, подушки и наволочки и стеганое атласное покрывало. Трейси в изумлении качала головой.
— Это слишком много, — сказала она грузчикам. — Я не могу позволить тете Фейетт так…
— Леди, пожалуйста, — умоляюще произнес главный, протягивая ей блокнот. — Просто распишитесь, а потом вы вдвоем с вашей тетей можете…
— Да-да, вы правы, — смеясь, согласилась Трейси.
