Тут я запутался в собственных словах.
— Тьфу! — засмеялся он. — Тьфу и снова тьфу на вас. Видите, Финн, учиться никогда не поздно.
Меня его замечание откровенно задело.
— Если ваше нездоровье значит так мало, я больше…
— Стоп, Финн. Простите меня.
— Не за что тут извиняться, — проворчал я.
— Я очень рад, что вы пришли. Я действительно хотел вас увидеть. Я тут кое о чем думал последние несколько дней и хотел поговорить с вами об этом.
Я расслабился и решил, что он явно вернулся к своему обычному модусу поведения. Поэтому его следующие слова оказались для меня совершеннейшей неожиданностью.
— Правда, было бы здорово, если бы Анна осталась в Рэндом-коттедже на пару дней?
Меня этот вопрос настолько выбил из колеи, что я оказался просто не в состоянии придумать ответ.
— Похоже, вы удивлены, Финн?
— Э-э-э… да, — признал я.
— Знаете, я ведь вовсе не чудовище, за которое вы меня держите. И у меня есть сердце. Малышка никогда меня не боялась, и мне это, надо сказать, очень приятно.
Когда я объяснил, что не могу дать ему ответ прямо сейчас и что мне сначала нужно спросить Ма и Анну, он, казалось, был весьма разочарован. Не так уж часто случалось, что ему говорили «нет» или отказывались дать немедленный ответ.
— Я поговорю с ними, Джон, — заверил его я. — Я поговорю и дам вам знать позднее.
— Поговорите об этом? Поговорите об этом, молодой Финн? Вы уж, будьте добры, не просто поговорите. Подумайте об этом как следует. Уверен, перемена окружения будет для нее к лучшему.
Я не мог отделаться от странного чувства, что он загнал меня в угол и мне никак не удается оттуда выбраться.
— Подумайте об этом, Финн, — напомнил он, когда я стал прощаться.
Ага, непременно подумаю, пообещал я себе, взгромоздившись на велосипед.
Домой я в тот вечер не торопился. Меня настолько удивил поворот событий, что мне нужно было время подумать, а еще неплохо бы пинту чего-нибудь приятного и просто немножко свободного пространства, чтобы разложить беспорядочно скакавшие в голове мысли по полочкам. Чем больше я обо всем этом думал, тем больше мне казалось, что он подстроил всю эту ситуацию, вплоть до звонка Арабеллы. Хотя нет, это было не в его духе. Тут явно происходило что-то, чего я не понимал. Мне просто нужно было поговорить обо всем с мамой. Я добрался до дома около полуночи. Мама не спала и сидела на кухне, дожидаясь меня.
— Ну, — вопросила она, — какие новости?
— Ложная тревога, — сообщил я. — По мне, так он выглядел вполне нормально.
Она покивала головой:
— Приступ несварения, скорее всего. Бывает крайне неприятно.
У меня до сих пор была такая каша в голове по поводу последних событий, что я решил сначала поспать, а потом уже озвучить его предложение… или это была просьба? Анна уже спала у себя на диване, и мне отнюдь не улыбалось вызвать бесконечный поток вопросов, которого явно хватит на полночи. При свете уличного фонаря я мог ее ясно различить. Единственное слово, пришедшее мне в голову при этом зрелище, было «невинность». Оно же крутилось у меня в голове и спустя пару часов, когда я наконец заснул. Что там говорить, она была сама невинность. Что есть, то есть.
С тем же самым словом я проснулся ранним утром, чтобы принять из рук Анны чашку с чаем. Невинность. Что за отличное слово, даже несмотря на все опасности, которые оно несет. Она уселась на край моей кровати и поцеловала меня со всей страстью маленького ребенка. Только тут до меня дошло, какую ответственность это свойство накладывает на тех, кто старше. Не то чтобы у меня были хоть какие-то сомнения относительно Джона. Просто у меня не было ни малейшего представления, зачем ему понадобилось с ней встретиться. Мысленно я добавил к невинности еще одно слово — «вера».
После завтрака мы наконец обсудили просьбу Джона. Ма полагала, что никакого вреда это не принесет, а кроме того, неплохо было бы увезти ребенка хотя бы на несколько дней из всей этой пыли и фабричного дыма.
— Ты же не думаешь, что он хочет заставить ее перестать ходить в церковь, правда? — спросила Ма.
Такое мне даже не приходило в голову, я был абсолютно уверен, что он никогда не позволит себе ничего подобного. Что до Анны, то мысль о том, чтобы увидеть птиц, кроликов, а то и оленя приводила ее в бешеный восторг. Правда, ей предстояло расстаться с друзьями — с Бомбом, Мэттом, Милли и всей бандой, и это заставило ее еще раз серьезно задуматься над вопросом. К тому времени, как мне пора было уходить на работу, она наконец приняла решение.
— Финн, — завопила она, — если ты тоже поедешь, это будет здорово. Может, ты попросишь мистера Джона, а, Финн?
Я обещал ей обсудить это с Джоном сразу после работы.
— Это был бы лучший вариант, — согласилась с ней Ма. — Мне было бы куда спокойнее думать, что она не одна там, в чужом доме с чужими людьми. Попробуй узнать, зачем она вдруг понадобилась Профессору, а? Я знаю, фантазий у нее — целый мешок с пуговицами, но что такого она может сказать, что было бы интересно ему?
Я пообещал приложить все усилия, чтобы выяснить ответы на эти вопросы.
Анна провожала меня до верха улицы.
— Финн, когда я подрасту, ты сможешь ездить на работу на велосипеде и брать меня с собой, а потом я его буду отгонять назад, а потом приезжать опять и забирать тебя, правда, Финн?
— Всему свое время, — отвечал я. — Не слишком торопись расти, Кроха.
— Я хочу вырасти, как ты, — сказала она. — Такой, как ты.
Последняя реплика мне, конечно же, очень польстила. Крутя педали в сторону завода, я думал только об одном — быть может, ей удастся вырасти и стать хоть немного лучше, чем я.
В тот день я умудрился закончить работу довольно рано и к шести часам, когда звенел звонок об окончании смены, уже был готов идти.
— Куды торопишься, Финн? Подожди меня, пойдем, я тебя угощу хорошей пинтой пенного! — закричал вслед Клифф.
— Он спешит к своей прекрасной даме. Кто сегодня, Финн? Блондинка или брюнетка?
— Ни та, ни другая, — огрызнулся я. — На самом деле она рыжая.
— А! — дошло до Клиффа. — Так ты про Анну?
— Ну да.
— Ты только ею и занят, правда? Она тебе никакой личной жизни не оставит, помяни мое слово. Что она на этот раз придумала? Чего ей от тебя надо? Банку воды из канала или букет полевых цветов?
— Никогда не видел никого типа нее, — включился Тед.
— Просто бомба, да.
— Совершенно убойная девка, факт.
— Да, — согласился я с мнением большинства, — вот если бы еще в сутках было сорок восемь часов. Двадцати четырех точно недостаточно.
