Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
И вот он ведет сейчас 7-тонный БРДМ — «летающее зубило»… И такие ж «водители», с которыми мы не разобрались впопыхах, которые где какой рычаг не помнят! — гонят остроносые бронемашины по забитым транспортом трассам… Ё-моё…
На дороге под самой АЭС — другой наш БРДМ навстречу… Еле разъехались.
Про себя чуть не молюсь: «Только чтоб все сегодня обошлось…»
Обошлось.
Почти: уже после разведки, в Чернобыле на повороте наш БРДМ своим носом, как лезвием консервного ножа, распорол машину-поливалку: голубой цилиндрический бак… Остановились. Тот водила вышел, мы из люков сверху высунулись… Пропоротым оказался не бак, а продолговатый металлический ящичек под ним, где шланги хранятся. По здешним меркам, ничего не случилось: «А, фигня». — «Заварят…» Махнули друг другу руками — «Привет!» — разъехались…
А броник наш ни с места. Заглох.
Дрык-смык — глухо.
И всё.
Пешком понес я данные в штаб, благо уже недалеко было. На стоянке у штаба был броник нашей роты, вернулся на нем. БРДМ № 248 все так же нелепо стоит посреди перекрестка.
Зацепили тросом — заводить с толкача… Дрык-смык — глухо.
Прибуксировали его на стоянку.
Пересчитал броники — с маршрутов вернулись все.
Фу-у-ух…
Теперь новая проблема: как из зоны выезжать? С этим красавцем на поводке — да еще с такими «водителями»! — не пофинтишь особо…
Надо сдаваться.
…У дозиметристов поста контроля на трассе от изумления отпали респираторы: наша обычно злостно-ускользающая от них бронеколонна аккуратно подъехала, притормозила, я высунулся из головного броника: «Ребята, можете не мерять — мы на ПУСО. Надо помыться» (такие мы хорошие)… Пост дозконтроля зачарованно смотрит, как разведка сама сворачивает всей колонной с трассы налево и через дыру в лесополосе едет на ПУСО — пункт специальной обработки, «мойку».
Пару дней назад нас тут завернули с дороги на ПУСО, и мы колонной, внаглую, под обзором наблюдательной вышки ПУСО ломанули мимо, прямо по полю: я на передовом бронике в шлемофоне из люка торчу, по рации что-то с деловым видом вещаю (корректирую водителей, чтоб бронеколонна не рассыпалась, в кучу не сбилась, скорость не потеряла, чтоб никто в прерии этой не отбился и его не поймали, и из-за него потом — и всех нас…) — прем вперед колонной, антенны колышутся на колдобинах — разведка на задании!.. Так и ушли… А сейчас побитыми собаками сами к ним плетемся… Елки-палки…
Стали в очередь у въезда на территорию ПУСО. Рядом вышка, на ней «направляющий» — лейтенант с мегафоном; он сверху, как иерихонская труба, время от времени возглашает: «1-я линия — 3-й АРС!..» Первая машина в очереди трогается с места, сворачивает на первый левый из трех вымощенных гравием проездов, проезжает мимо двух АРСов и машин, которые они сейчас моют, и останавливается у третьего АРСа. Иерихонская труба опять возглашает: «2-я линия, 3-й пост!» — наш броник въезжает на ПУСО и едет в средний проезд, к последнему АРСу…
АРС — это усложненный милитарный вариант машины-поливалки — авторазливочная станция (все они, понятно, защитного цвета). Он гонит из свой цистерны спецжидкость — водный раствор пенного моющего средства (которое, к слову, по агрессивности ни в какое сравнение не идет с цивильными стиральными порошками; я в этом убедился за три года до Чернобыля на сборах, когда в нем свою форму руками стирал).
У АРСа мойщик из брандспойта полощет стоящую рядом машину. Он в резиновом плаще с капюшоном, в защитных очках и, само собой, в респираторе: при помывке брызги разлетаются во все стороны — густыми веерами! И в этой радуге брызг, переливающейся, искрящейся на солнце, — и просто грязь, и радиация, и порошок для дезактивации… На кожу и тем более в глаза попадать все это не должно…
Мойщик сильным напором струи полощет машину сверху, снизу, в колесных нишах, струя с силой ударяется о броню, с шуршанием уходит куда-то под дно броника, разбиваясь, тысячами осколков-брызг веерами разлетается вокруг и ввысь… АРС рядом урчит, подавая жидкость под напором…
В общем, замечательная штука ПУСО, и ловко так все придумано…
…только ни один наш броник до положенных на этом ПУСО полутора миллирентген в час не отмылся.
НИ ОДИН.
Кроме — обхохочетесь! — одного-единственного: того самого «подбитого», на буксире, 248-го. Из-за которого мы сюда и приперлись. Недаром я этот БРДМ всегда недолюбливал из-за его трехзначного номера — как чужак среди наших 70-х, 80-х, 90-х…
БРДМ 248 отмылся с первого раза.
Но уехать сам он никуда не может.
Остальные БРДМы поехали на второй круг мойки.
И его за собой на поводке потянули, хоть он и чистый.
ПУСО забито машинами! «Час пик» — все из зоны прут… И среди этой массы — зеленые туши броников разбросаны…
Экипажи пока перекуривают в сторонке, у лесопосадки, в «Месте для курения» — вырытой в земле круглой ямы, вокруг нее — свежие сосновые скамейки… Русый молодой парень — мойщик ПУСО — рассказывает:
— Смена у нас по 12 часов — с 8 до 8 вечера, или всю ночь до 8 утра… Ночью полегче — нежарко, и машин меньше, можно придремнуть… И по 0,6 радиков[20]за смену пишут. Если удастся на ПУСО продержаться, дома буду через месяц… Я сам из Симферополя. Из армии полгода как вернулся, три месяца как женился, а тут в чернобыль — пажа-а-алте…
У выезда перед шлагбаумом выстраиваются помытые броники, приговора дозконтроля ждут…
Один за одним разворачиваются опять на помывку…
— Да не переживай ты так! — и парень-мойщик протягивает мне сигарету. Хорошую, с фильтром, импортную…
Поколебавшись, я взял.
— А сколько раз вы на ПУСО моете?
— Три.
— А после?
— На могильник. Сколько ж можно?…
Все машины разведки — на могильник? Ничо себе… «Товарищ капитан, разрешите доложить: экипажи разведки в полном составе в пешем строю в лагерь прибыли»… То-то будет радости после трудового дня… А завтра? Как завтра утром мы на разведку… хм, поедем?…
Конечно, «площадка отстоя техники» при ПУСО, хоть ее все и называют «могильник», на самом деле еще не могильник, а скорее место сортировки перед настоящим могильником: с нее, с этой огороженной забором из колючей проволоки площадки отстоя, кроме пути на настоящий окончательный могильник есть и путь обратно. Надо приехать на другой день с людьми и самим отмыть свою технику. Или просто от времени, при стоянии за счет естественного распада уровень радиации сам собой упадет, и машина «пройдет»… Другое дело, что за это время ее вполне могут разграбить — такой вот совковый вариант «естественного распада»… Да даже за одну ночь запросто, хоть там часовой и стоит… Обчистят, а спросить не с кого. С часовых? Они потом дураками прикинутся: «Не знаю, не видел, не при мне». Кто потом что докажет? Под опись всего имущества броник сдавать? И не примут, и времени не хватит… А крайние — в любом случае мы… Нет, на могильнике, пусть даже и временном, нашим БРДМам радиационно-химической разведки делать нечего.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
