— Глаза, — простонал Клин.
— Искры перед глазами! — воскликнул Внутренность. — Не вижу ниче!
— Вон впереди… Вот оно, — торопливо заговорил Клин, — давай туда…
— Стой, не вижу ничего… В глазах искры…
— Вон идет кто-то! — почти выкрикнул изгой, тыча пальцем впереди себя.
Сквозь мерцающие молнии в глазах Внутренность с трудом различил, что с противоположной стороны святилища приближается человек.
— Скорее!
Отработанным движением Клин взял оружие наизготовку и посмотрел в оптику…
Зайчики застилали взор, мешая оценивать действительность. Нет, не было видно никого и ничего, кроме остова святилища и неспешно идущего незнакомца. Неожиданно мерцание в глазах прекратилось и вокруг стало стремительно темнеть, как будто опускались сумерки. Клин медленно двинулся вперед к святилищу, решив, что, если контролер заставит его ослепнуть или хотя бы на время потерять зрение, ему не поможет ни святилище, ни самый лучший шаман. Он неуверенно шел вперед, часто моргая, и тряс головой. Думал сталкер только о том, что под влияние контролера попал не он один. И у него не было с собой даже слабенькой Трещотки, способной на пару минут воспрепятствовать пси-воздействию контролера. Сразу же пришли на ум плохие приметы: найденный труп и крик сокола-падальщика.
— Эй! — заорал Клин изо всех сил, чувствуя, что сейчас отключится. — Эй!
Он махнул несколько раз рукой незнакомцу.
Внутренность на ходу оглянулся через плечо.
Клин моргнул раз, второй, третий… Перед глазами стоял туман.
— Клин! — крикнул Внутренность.
Звук его голоса звучал глухо, потому что попрошайка уткнулся лицом в желтую траву. Клин уже почти потерял сознание, в висках стучало, перед глазами начали кружить звезды…
Вдруг шедший к святилищу незнакомец крикнул и выстрелил. Изгой снова взял оружие наизготовку и посмотрел в оптику. Незнакомец стрелял не в них. Да и немыслимо было это — убийство на пороге святилища. Даже самые лихие мародеры не позволяли себе подобного. Значит, человек видел контролера и стрелял именно в него.
— Клин, — произнес Внутренность, — что случилось?
Вместо ответа изгой повел дулом винтовки в сторону. Он глядел в оптику, пытаясь обнаружить контролера, но не мог.
Ему мешало пси-влияние существа, и сталкер почти ничего не видел.
Незнакомец стал быстро приближаться, а из святилища показалась стриженая, почти лысая голова. Клин почти ничего не видел, разум его был затуманен, но все же он понял, что голова эта принадлежит его давнему приятелю Скунсу. Очевидно, заслышав снаружи пальбу, постояльцы святилища решили узнать, в чем дело.
— Ушел, падла, — сказал незнакомец, забрасывая оружие на плечо.
Клин шатался как пьяный, но стоял на ногах. Разум его немного прояснился.
— Порядок, хлопцы?
— Да, — ответил изгой.
Он не раз сталкивался с пси-влиянием контролера на людей, поэтому отходил быстро. Да и заметить его мог бы намного раньше, если бы не отвлекался на попрошайку. Просто Клин не ожидал, что встретит контролера так близко к святилищу.
— Клинок! — воскликнул подошедший Скунс. — Прывет!
— Здарова. — Клин забросил ремень винтовки на плечо и повернулся к лежащему Внутренности. — Помоги мне, Скунс, поднять тело.
Бесчувственный Внутренность оказался неимоверно тяжел, поскольку был двух метров росту. Но для сильного Скунса это не стало помехой. Игра мышц на руках парня, заметная благодаря темной рваной майке, радовала глаз. Незнакомец внимательно огляделся вокруг.
— Вроде ушел.
— Похоже на то, — подтвердил Скунс. — Спугнул ты его.
— Пошли, пошли, Скунс, дождь скоро. Ты на небо глянь.
Вдруг, как будто в подтверждение его слов, вдалеке пророкотали раскаты грома. Медлить не стоило. И Скунс с Клином потащили бесчувственного Внутренность к святилищу, откуда выглянуло еще два человека. Незнакомец, внимательно озираясь по сторонам, пошел следом за ними.
* * *
Клин поставил на стол кружку Скунса, которую выпил до дна. Опершись на локти, сталкер произнес:
— Не хотел я появляться так.
Скунс не понял его и равнодушно оглядывал просторное помещение. Раскинув на спинке угловой скамьи руки, кидала спросил:
— Как именно?
— Да с этим попрошайкой на горбу.
Клин оглянулся через плечо и еле слышно шепнул:
— Я с идиотом.
Скунс не подал вида, что услышал важную информацию. Он даже не вздрогнул. Небрежно взял кружку и поднес ее ко рту, продолжая все так же лениво оглядывать окружающих.
— Понятно.
Убедившись, что кружка пустая, Скунс поставил ее обратно на стол.
Клину не пришлось объяснять, что он боится кражи в святилище, поскольку, во-первых, это было против правил, а во-вторых, он был изгоем. Это многое объясняло. Не каждый отваживался выходить в одиночку и без соответствующего снаряжения за хабаром туда, куда ходили изгои. Особенно в пустоши, где промышляли мародеры, обитали мутанты, а аномалии иногда позволяли продвигаться всего на несколько метров в час. Поэтому парням вроде Клина палец в рот не клади. Здесь стоял вопрос уже чисто коммерческий. Бесшумно появившийся сталкер мог сойти за постояльца, который уже не один день в святилище и хабара при нем не много. А его обветшалая одежонка по возвращении свидетельствовала бы о том, что ходка не увенчалась успехом. Это позволило бы скинуть цену на товары. Но появиться так, как появился в святилище Клин, считалось крайне невыгодным. Бодрый, с товарищем, да еще позаботившийся о том, чтобы шаман привел в себя Внутренность. Подобное говорило о том, что сталкер явился с богатой добычей.
А это значило, что цены возрастут и хабар у Клина закончится быстро.
— Нэщастя — нормальный чувак, — произнес вдруг Скунс.
— Это я знаю.
— Ну от, — Скунс кивнул головой, — так что не переживай.
Несчастье — торговец, получивший прозвище за то, что заикался. Фан позволял ему вести торговлю в своем заведении. Несчастье действительно считали неплохим парнем. Клин знал его давно. Столько же, сколько и Скунса. Однако знал он также, что Несчастье и Скунс вместе провернули немало грязных договоров. В стенах этого святилища и за его пределами, поэтому полностью полагаться на обоих и на каждого в отдельности было нельзя.
В помещении играла тихая музыка. Две дудки-сопилки, струнный инструмент и барабан. Темно-серый прорезиненный плащ-пыльник сталкера выглядел старым. Рубаха под плащом завязывалась на шнурок у воротника, также на нем были широкий ремень, плотные брюки с волокнами ткани, кое-где торчащими наружу, и высокие сапоги на шнурках. Подобная одежда могла сослужить хорошую службу под открытым небом, но не в святилище. Клин оглянулся через плечо и осмотрел присутствующих людей. В теплом помещении изгой начал чувствовать духоту.
