Удалось повернуть правую ладонь и сжать в кулак, лежа показать отцу большой палец. Дмитрий застучал по клавишам, постепенно уменьшая нагрузку — резкие перепады чреваты.
Сердце застучало свободнее, кровь на всех порах устремилась к измученным конечностям, легкие вздохнули свободнее. Мозг от прилива кислорода послал сигнал глазам о конце света. Зрение помутнело, картина пред глазами поплыла. Раньше бы носом пошла кровь, но в последнее время привык.
Скорпион освобождено оторвал руки от пола, проморгался. Зрение восстановилось. Не торопясь, привстал, рассматривая содранную костяшку на правой руке. Кровь на грубой, тренированной коже с понижением гравитации старалась появиться в больших количествах. Сердце по инерции работало в тяжелых условиях, яростно, из последних сил стараясь перекачать положенное количество крови в каждую даль тела. После таких тренировок мышцам сердца не грозил инфаркт, а мозгу инсульт — кровоток прочищал все сосуды.
По телу потекла волна легкости, тело стало почти невесомым. Мог запросто прыгнуть до потолка, пробежаться по стенке, поднять три своих веса, драться или бегать с огромной скоростью. Чудовищный суплес растянул границы возможного, расслабил и подготовил тело для любых испытаний.
Дверь отъехала в сторону. В комнату вошел рослый десантник с чистым полотенцем, аптечкой и бутылкой молочного коктейля. Тело после подобных тренировок сжималось, мышцы уплотнялись, и нужна была растяжка, разминка и подходящее количество питательных веществ.
— Прекрати уничтожать руки, три дня бить правой не сможешь. Вроде не маленький, знаешь, как правильно колошматить. Все в тебе какое-то ребячество. — Проговорил гвардеец и взял руку, чтобы стереть кровь и прижечь костяшки йодом. Взгляд невольно наткнулся на вмятину в стальной макиваре. Присвистнул.
Скорпион поймал взгляд отца в окне, приподнял уголки губ. Сконцентрировался на костяшках, руку обожгло. Как раз солдат стер кровь с разбитой кожи, поднял удивленный взгляд:
— Эй, парень. А где рана-то? Я сам видел, как ты вмазал по стали. У тебя рука в клочья должна… А тут даже кожа…новая. Из чего у тебя руки?
— Да ты не парься, Миха. Обычная регенерация. Правда, немного ускоренная. Концентрируешься на ранении и заставляешь мозг резче выполнять починку. Разгоняешься.
Сергей мягко, по-кошачьи, подсочил на ноги, молниеносно выхватил у десантника бутыль с коктейлем, выпил одним залпом, довольно крякнул, резко подпрыгнул до потолка, в два прыжка доскочил до стены. Так же быстро продолжил бег по стене, пробежал по потолку над головой изумленного солдата, снова по-кошачьи мягко приземлился перед скорпионовцем, протянул бутылочку.
— Ты тренируйся получше, тоже так сможешь.
И для закрепления эффекта трижды сменил цвет радужной оболочки глаз. Людям нужны фокусы, так веры больше. Потом, пересказывая увиденное, преувеличит, переврет. Слухи поползут такие, что Антисистема уверует в своих предводителей.
Бывший десантник с воплем отскочил, перекрестился.
— М-да, — протянул Скорпион. — Чем примитивнее сознание человека, тем большую власть над ним имеет вера. Чем человек ленивее, тем все ему оправдаться хочется. Спортсмен победит на соревнованиях — допинг принял. Сосед зарабатывает больше — ворует. Денег нет — порча. А если кто-то умеет больше других, то либо сумасшедший и в психушку, либо душу дьяволу продал. Так ведь? Самому не смешно?
— Скорп, я здесь недавно. Не понял еще, почему военные антисистемы скорпионовцами называются. Думал, блажь генеральская. В честь сына назвал, то, да се…
Скорпион вытянулся по струнке, расправил плечи. Гордый орлиный взор смотрел уже куда-то вдаль, в будущее, словно вспомнив о собеседнике, обронил:
— Не твоя вина, Михаил. Как-нибудь соберу вас всех на инструктаж и покажу возможности человека. Может, даже пару секций по городу откроем, посмотрим. А что касается веры, верь только в Творца, да Природу. А любая религия, любое толкование высших сил — такая чушь, аж за человечество стыдно. Нет посредников между тобой и Творцом. Нет храмов, кроме тех, что в твоей душе. На это каждый рано или поздно выходит.
Скорпион первым покинул комнату, делая себе зарубку, что над идеологией стоит начать работать гораздо быстрее, чем предполагал. Информационная бездна запудрила мозги человеку. Скоро перестанут отличать левую руку от правой. Случится та же история, что и с сороконожкой, которую учили ходить «как все».
На выходе Дмитрий похлопал по плечу, протянул одежду:
— Не волнуйся, я тоже не сразу понял. К тому же, понять — это одно, а поверить в свободу и возможности — совсем другое.
Скорпион облачился в светлую безрукавку, натянул темные, потертые джинсы с широким ремнем, армейские ботинки. Безпальцовки плотно сели на руки, подвязал густые длинные волосы банданой. Спрятал в ухе наушник связи, что в свободное время использовал как простой плеер — техники модернизировали плату — протянул проводок под майкой до кругляша на поясе — система связи.
На плечи легла кожаная куртка, распихал по карманам сотовый, бумажник. Левое запястье опоясали электронные часы. Глаза зацепились за циферблат. В голове пронесся сумбур. Пришел откат после добротной тренировки, потянуло в сон. Мысли поползли медленно, неторопливо. Суббота, вечер. Надо успеть к брату в лес на тренировку. За двести километров от города. И в воскресенье к вечеру быть дома — в понедельник сдавать первый Единый Государственный Экзамен. Проклятье хиреющей системы образования для здравомыслящего человека.
— Скорп, — Дмитрий затряс за плечо, выводя из раздумий.
— Чего?
— Может тебе кобуру скрытого ношения с ГШ-18 под куртку? Саныч выдаст. А то у тебя лицо такое, словно кому-то не повезет.
— Не, бать. Я заправлюсь и на мотоцикле в лес к Рыси, а в понедельник на экзамен. Там с оружием нельзя. — Скорпион пожал плечами. — Система. Что поделаешь?
— Жаль, что спутника нет. Я бы тебе маячок в часы запустил, чтобы компьютер на карту выдавал, где ты находишься. К тому же, я не помню, когда ты последний раз спал.
— Пятьдесят два часа назад, — не моргнув глазом, соврал Скорпион, чтобы не беспокоить отца. — Но не до сна. Столько времени теряется с этим сном. Может Рысь зарядит. Не знаю, бать. Пора мне. — Скорпион вяло зашагал прочь из комнаты управления. На тело накатила такая слабость, что с радостью уснул бы прямо на полу.
Дмитрий выхватил из кармана шприц, проворно воткнул в шею приемного сына, подхватил вяло сопротивляющееся тело, приговаривая:
— Батю не обманешь. Пятьдесят два часа назад ты был на задании. Сема намекнул, что бодрствуешь ты больше трех суток. Так нельзя сын, ты хоть и из другого теста, но тоже должен отдыхать. — Дмитрий дотащил сына до кушетки, уложил, укрыл одеялом. — Спи. К Рыси успеешь. Я что-нибудь придумаю.
Дмитрий подошел к компьютеру, нажал кнопку вызова:
— Пилота самолета в комнату управления!
