– Ты познакомилась с художником?
– Он там был, – уклончиво ответила Надя, надеясь,что голос ее не выдаст.
– Классный мужчина, не правда ли?
– Да, нормальный.
– Только не пытайся меня убедить, что он не произвел натебя впечатления!
– Да, он очень импозантен! – Надя заерзала настуле, живо представив себе Джека, лежащего на кровати в обнаженном виде и сэрекцией. Она пожевала бутерброд, запила его вином и добавила: – Весьмаимпозантен.
– А какое впечатление произвела на тебя егосупруга? – спросила Анджела.
Надя похолодела и дрожащей рукой поставила чашку на стол.
– Супруга? – переспросила она.
– Это женщина поразительной красоты. Брюнетка сдлинными волосами и лицом с рекламного буклета косметики фирмы «Пандора». Надя,ты не можешь ее не помнить! Высокие скулы, впалые щеки, тонкие насмешливыегубы, огромные темные глаза! Мужчины от нее без ума.
– Так она замужем за Гамильтоном?
– А ты не знала?
– Я знаю о нем лишь то, что ты мне вчера рассказала вмашине. Почему ты не сказала, что он женат? – Надя прикусила язык,сообразив, что выдала себя.
– А почему это тебя вдруг взволновало, подруга? –Анджела подозрительно прищурилась и впилась в Надю пытливым взглядом.
Врать было бессмысленно.
– Да потому, что я провела с ним эту ночь, черт подери!Вот влипла! Теперь понятно, почему он привез меня в свою мастерскую. Чтоб ейпровалиться!
– Ты с ним переспала? – Анджела вытаращилаглаза. – Так что же ты молчишь? Переспать с самим Джеком Гамильтоном и нерассказать мне об этом! Какое коварство! Ну, и каков он в постели? Хорош? Язеленею от зависти!
– Прекрати, Анджела! Он не сказал, что женат.
– Да какая разница, Надя! Вы славно провели время, вотчто главное!
– Ты знаешь, как я отношусь к женатым мужчинам!
Отчаянию Нади не было предела. Она ведь зареклась иметь делос женатыми ловеласами, следовательно, нарушила свою клятву.
– Да не принимай ты это близко к сердцу!
– Он обманул меня!
– Разве он утверждал, что холост?
– Нет, но все равно… – Надя прикусила губу,готовая разрыдаться. Гамильтон стал ей ненавистен.
– Он подумал, что ты все о нем знаешь. Этообщеизвестный факт его биографии. Ты читала рекламный проспект?
– Нет. Но если бы я знала, что он женат, я бы… –Надя осеклась, задумавшись, как она поступила бы в этом случае. Гамильтон вновьвозник перед ее мысленным взором. Она тяжело вздохнула.
Анджела воспользовалась ее смятением и спросила:
– И как все происходило в мастерской?
– Он, видимо, таскает туда всех своих крошек.Двуспальная кровать, душ, туалет, кухня, буфет с выпивкой. Утром он угостилменя кофе.
– Так чем же ты не довольна?
– Анджела! Пожалуйста, не сравнивай меня с собой! Тызнаешь, насколько серьезно я отношусь к сексу. И тебе известно, как со мнойпоступил Джеффри Аллен.
– Забудь о нем! Лучше расскажи о Гамильтоне! – Онаподалась вперед. – Каков он в деле?
– В этом-то и вся закавыка!
– В чем?
– В том, что он едва не свел меня с ума. Ничегоподобного я раньше не испытывала, черт бы его подрал! – воскликнула всердцах Надя и стала рассказывать, как все происходило.
* * *
Утром, после соития, он встал, накинув коротенький хлопковыйхалат, пошел варить кофе. Кроме этого, он приготовил для нее фужерапельсинового сока и подал на белом подносе в постель. До восьми тридцати,когда ей нужно было бежать, оставалось десять минут. Джек погладил ее по щеке ивзглянул на нее как на произведение искусства. Надя все еще находилась вовласти оргазма. Соски еще не опали, клитор вздрагивал, а во влагалище ощущалосьприсутствие члена Джека. Она светилась радостью и самодовольством. Он велел ейодеваться и, пока она натягивала юбку, сделал комплимент ее фигуре. Когда онанадела блузку и обернулась, то увидела, что у него возникла эрекция.
– Вот что ты со мной наделала! – укоризненносказал Джек.
Видимо, в глазах Нади он прочел желание повалить его накровать и твердо заявил:
– Нет, хватит! Отправляйся на службу!
– Да, ты прав. Но может быть… – Надя готова былане пойти на работу.
– Нет! Не делай ради меня ничего такого, о чем потомбудешь жалеть. Это испортит наши отношения. А мне бы хотелось, чтобы у тебяостались обо мне исключительно приятные воспоминания.
Надя поняла его слова как намек на продолжение приятногознакомства, но все же уточнила:
– Мы еще увидимся?
– Разумеется! Запиши мне номер своего телефона, я тебепозвоню. Буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи!
Его пенис служил тому ярким подтверждением.
С тех пор Надя пребывала в чудесном расположении духа,постоянно думая о Джеке и соитии с ним.
* * *
– Черт бы его подрал, – снова повторилаона. – Я чувствую себя преданной, Анджела. – На глаза у неенавернулись слезы. Она отчаянно заморгала, пытаясь их сдержать, и воскликнула:– Что же мне делать?!
– Он сказал, что позвонит, значит, позвонит. Жди!
– Что я и делаю! Почему бы ему не позвонить? Он думает,что я знала, на что шла, с самого начала. Где этот чертов проспектвыставки? – Надя порылась в ящике стола, нашла то, что искала, и,перелистав страницы, уставилась на фотографию Гамильтона. В коротенькой справкепод ней говорилось, что художник женат на фотомодели Яне Гамильтон. – Тыправа! Мне следовало бы почитать буклет, прежде чем знакомиться! Выходит, онпринял меня за свою поклонницу, готовую на все, благодарную почитательницу еготаланта.
– Ну и что? Вы же славно отдохнули, не правдали? – возразила Анджела. – Вы оба не маленькие.
– Но ведь он женат!
– Не будь дурой! Я, например, хоть сейчас готовапрыгнуть к нему в кровать. Это ведь Джек Гамильтон, гениальный художник! –Анджела откусила большой кусок от бутерброда и принялась его смачно жевать.
У Нади пропал аппетит. Она чувствовала себя так, словно быее изнасиловали и выбросили на помойку. После ночи, проведенной с Гамильтоном,она постоянно думала о нем. Более того, ее тело тосковало по его ласкам, Джекстал для нее наваждением, избавиться от которого она не могла.
– Ну, мне пора идти! – сказала Анджела. – Тыне будешь есть эти сандвичи? Тогда я за тебя их доем! – Она взяла еебутерброды и, сложив в пакет, убрала в сумочку, а недоеденный съела здесь же, вкабинете.
