— И ваша жена все это пережила? — Ане было странно, как в такой жизни вообще было место для жены.
— Как раз и нет.
— Вот и я бы удивилась! — вырвалось у той.
Крис припомнил спонтанные чувства и бурные месяцы, когда он познакомился с Петрой. Они быстро поженились, и любовь на какое-то время возобладала над его потребностью испытывать кое-что посильнее, чем утомительная рутинная работа за письменным столом.
— Она была против моего перехода в оперативную команду. Она часто целыми днями не знала, где меня носит. Позвонить чаще всего просто не было возможности. А ей хотелось, чтобы муж вечерами приходил домой и заботился вместе с ней о детях, которых мы хотели завести.
— Неужто это самая худшая доля, какая может выпасть человеку? — усмехнулась Аня.
— Разумеется, нет. — Крис рассказал о субботней поездке за покупками, когда с ним вдруг заговорил мужчина, назвав его совсем другим именем. Этот парень угрожал ему и при этом мрачно смотрел на Петру. Крис в тот же день отправил ее на три недели к матери: переждать пока не закончится его задание.
— Она мне после этого заявила, что вопрос о детях даже не стоит до тех пор, пока у меня такая опасная работа.
— Я бы тоже так поступила, — сказала Аня. — Я бы и до этого не стала доводить, раньше бы все прекратила. — Некоторое время они все молчали. — Но как после такого становятся… логистиком?
Крис фыркнул, будто отряхиваясь после удара по носу.
— Моя жена нашла в кармане моего пиджака приглашение на собеседование и тестирование на мою профпригодность для GSG-9.
— Но это же спецподразделение федерального уровня, — сказал Филипп. — Тут вы поднялись на одну ступеньку выше.
— Она возмутилась, что я слишком упрям. — Крис вдруг вспомнил ту их безобразную супружескую сцену. Своими криками они перебудили весь дом, а посуды было перебито столько, что встревоженные соседи вызвали полицию.
В большинстве случаев они ограничивались словесными перепалками: но и слова вреза́лись, как скальпель в сердце.
Она бросила его.
— А потом?
— Приемные экзамены я не сдал.
— Ах, черт! — Филипп закусил нижнюю губу.
Крис посмотрел в боковое окно. Та сцена до сих пор стояла у него перед глазами: как они сидели в бетонном бараке. Помещение было абсолютно голым, только белые стены и неоновые лампы, и судья, начисто лишенный эмоций — что дохлая рыба. Психолог GSG-9 засвидетельствовал у него склонность к спонтанным, самоуправным и ни с кем не согласованным действиям. Его самая большая слабость якобы состояла в ограниченной способности действовать сообща, поскольку его импульсивные и иногда очень неожиданные решения могли поставить под удар всю команду. Это-то и было неприемлемым для GSG-9.
Этот приговор некоторое время спустя поставил в тяжелое положение и его тогдашнего начальника. В одной операции против наркодилеров он принял решение о захвате, потому что случай показался ему благоприятным, вместо того чтобы дождаться подкрепления. Его партнера ранили выстрелом в грудь, и он еле выжил. Начальник возложил ответственность за этот случай на Криса, воспользовавшись тем заключением психолога…
— Одно к одному, — понимающе сказал Филипп.
— Я на все плюнул, — сказал Крис, все еще переживая прошлое. — Познакомился с шефом одной частной службы безопасности, которая занималась охраной знаменитостей и консультировала фирмы в вопросах безопасности. Это позволило мне зарабатывать хорошие деньги.
— Тоже неплохо звучит.
— Но и там все пошло по тому же пути. Конец наступил через два года, когда мне довелось охранять на концерте второразрядную певичку и я помешал одному слишком разгоряченному фанату приблизиться к ней. Молодой человек не унимался, и мне пришлось прибегнуть к силе, когда он хотел ткнуть пальцами мне в глаза. Я сломал ему ребро. Это было не нарочно, но так уж вышло. К несчастью, это был сын певицы, он хотел сделать матери сюрприз. Мне грозило обвинение в членовредительстве и денежное взыскание, а певица потребовала, чтобы меня уволили, если хотят в дальнейшем получать заказы. Ясное дело, у шефа стресс!
— И тогда вы учредили ваш собственный бизнес?
— Да — с краденой бизнес-идеей, — засмеялся Крис. — Одна фирма как раз выстраивала побочный бизнес — транспортировка для знаменитостей и корпораций всего того, что они не хотят или боятся доверить почте. Сюда относилась перевозка драгоценностей в места отдыха для жен миллионеров, равно как и доставка чертежей для нового поколения подводных лодок с верфи в Министерство обороны. Я сказал себе: это я тоже могу.
— На слух вроде все просто, — заметил автостопщик.
— Ну да, у меня был телефон одного антиквара, которого я много раз сопровождал по аукционам еще в качестве наемного сотрудника службы безопасности. Однажды мне удалось предотвратить кражу ценной ассирийской статуэтки одним карманником. И вот я позвонил ему. Через две недели он стал моим первым заказчиком. Потом он дал мне рекомендации и обеспечил несколькими новыми клиентами.
— И сейчас вы едете как раз к этому антиквару! — сказал Филипп.
— К нему.
— Хоть дела и не так хороши, этот человек у вас в чести, верно? Ведь без него вы вряд ли встали бы на ноги, — Аня сказала это очень буднично, без оценки.
Крис посмотрел в зеркало заднего вида:
— О да, Граф действительно у меня в чести.
* * *
Высадив ребят, Крис наслаждался расслабляющим покоем одинокой поездки.
Цель его путешествия находилась на плоском хребте в Сенезе, неподалеку от Сиены. Кипарисовая аллея вела через поля и виноградники вдоль бесконечных стен, сложенных из камня, вверх к имению Графа, также огороженному двухметровой стеной из булыжников. Высокие кованые ворота стояли распахнутыми настежь.
Четыре охранника удерживали их. Одеты они были в белые рубашки с короткими рукавами и темно-синие брюки. Тяжелые ремни у всех были отягощены револьверной кобурой, двое держали в руках автоматы.
— Не туда целишься, — прорычал Крис, потому что один из охранников направил дуло автомата ему в низ живота. Те стоически кивали, выслушивали указания по переговорным устройствам и обыскивали машину. Ощупали и его, даже открыли дорожную сумку и бесцеремонно порылись в его грязном белье.
Наконец ему разрешили проехать к дому по широкой подъездной дороге, с обеих сторон ограниченной цветочными клумбами. Вазоны с цветами и апельсиновые деревья в терракотовых кадках окаймляли дорожки в строго симметричном порядке. Крытые аллеи из винограда и вьющихся растений давали тень, а сами дорожки были посыпаны цветной крошкой.
Здание со светлым оштукатуренным фасадом отвечало классическому античному стилю. Лишь две башенки по углам напоминали о первоначальной форме, когда тосканские виллы с их оборонительными башнями и галереями походили на средневековые крепости и служили местом спасения как от чумы, так и от городской летней жары. В конце подъездной дороги плескался фонтан, обрамленный фигурно подстриженными кустами самшита и лавра.
