Для очистки совести он сначала мысленно перебрал всех, с кему него в последнее время возникали трения, и лишний раз убедился в том, в чем,впрочем, и так не сомневался – ни один из прежних конфликтов не мог вызватьстоль серьезных последствий. По всему выходило, что сегодняшнее покушение моглобыть связано только с поставками оружия для Чечни.
Проблема была в том, что по этому поводу наехать на негомогли с двух разных сторон – и стремящиеся нажиться на торговле оружием«синие», и ФСБ, по каким-то своим высшим соображение ям поддерживающая этотпроект. И тем и другим нужны были транзитные каналы Белова. И тем и другимБелов отказал – и вот результат…
Так чьи же люди стреляли в него сегодня – Луки илиВведенского?
Чем дольше Белый думал над этим, тем больше склонялся кпервому варианту. В Конторе вообще не любили подобных громких акций, а если иустраняли неугодных сами, то делали это чисто, без излишней пальбы. Куда чащеФСБ в таких случаях предпочитала действовать чужими руками, оставаясь как бы встороне от примитивных бандитских разборок. Да и не были эти три лоха похожи наспециалистов с Лубянки. Макс, конечно, молодчик – вот когда сказалась егоспецназовская выучка, – но с профессионалами из Конторы он бы вряд лисправился…
Другое дело, что господин Введенский вполне мог инициироватьэто покушение – вот это уж как два пальца… Хотя, если как следует подумать, тои это вряд ли. Игорю Леонидовичу совсем ни к чему его смерть. Он, пожалуй, могпугнуть его, чтоб сделать посговорчивей, но убивать? Нет, навряд ли! А ведь этиребятки сегодня шмаляли в него всерьез – вон сколько дырок в рубахе Филанаделали!
Получалось, что на него наехал Лука. Неясным оставалосьтолько одно – была ли это его личная инициатива или он действовал по чьей-тонаводке. Того же, скажем, Введенского или… Космоса? Космос?! А почему бы и нет?Космос давно болтается без дела, к тому же от лошадиных доз кокса у негозапросто могла слегка поехать крыша… Захотелось мальцу самому стать папой, да иЛука, наверное, в уши надул: скинем, мол, Белого – сам всем разруливатьстанешь…
А может, в этом деле замешан и не только Космос?
Не меняя позы и не поворачивая головы, Белый покосился наФила.
Тот на корточках сидел перед старым телевизором и щелкалканалами. «Братва, не стреляйте друг друга, вам нечего в жизни делить!» –словно издеваясь над ними, голосил с экрана какой-то парень. Саркастическихмыкнув, Фил повернул переключатель и попал на выпуск новостей:
«Начнется ли в Москве очередная криминальная война?Обрушится ли очередная невероятная карьера? На эти вопросы ответит лишь…»
– Выключи, – подал голос Саша.
Фил ткнул кнопку на панели телевизора – экран, негромкопотрещав, потух. Морщась и придерживая раненую руку, Фил встал и перебрался надиван к Белову. Тот молчал, с отсутствующим видом глядя прямо перед собой.
– Слышь, Сань, – легонько толкнул его в бок Фил. – Тут одинпацан в Бразилию переехал, в Сан-Паулу. Говорит, ништяк городишко. Спокойно,пальмы там всякие, мулатки-шоколадки…
– И в лесах много-много диких обезьян, да? – задумчивопробормотал Саша. – А они ка-ак прыгнут! И зубами в горло…
Вдруг Белый приподнялся и повернулся к другу.
– Вот что, Фила… Может, уже сейчас за нами мясники едут… –он кивнул куда-то в сторону входных дверей.
– Ну и что? – не понял тот.
– Я все думаю – ты ж, по сути, не при делах, – пристальноглядя в лицо Фила, продолжил Белый. – Зачем тебе-то башку свою подставлять?
– Сань, не зли меня, а? – Фил перебил его сразу, как толькосообразил, куда он клонит. – Что это за разговоры, вообще?
– Ладно, Фил, я ж не в обиду. Может соскочишь, правда? –Белов не спускал с него слегка прищуренных глаз. – И проблем никаких не будет?
Лицо у Фила от гнева налилось кровью. Он вскочил с дивана ивстал напротив Белова.
– Слушай, бригадир, ты за кого меня держишь?! – закипев,воскликнул он.
– Да ладно, Фил… – попытался успокоить друга Саша. При этомБелый продолжал вглядываться в его лицо, стараясь понять – не наигран ли егогнев?
– Я что, вообще левый пацан?! – продолжал возмущаться Фил. –Или я тебя кидал когда-нибудь?!
– Что ты завелся с полтычка?
– Так ты скажи тогда, что я фуфло! – нависнув над Сашей, билсебя в грудь здоровой рукой Фил.
– Да я ж не про это… – Белый уже пожалел, что затеял этудурацкую проверку.
– А ты про это скажи! Ты предъяви и скажи, что ВалераФилатов фуфло!
– О чем ты говоришь, вообще?! – повысил голос и Саша.
– Нет, ты скажи конкретно, что я фуфло! – кричал Фил сгорящими глазами.
Саша встал и коснулся его плеча:
– Сынок, послушай папу…
Хрясь!!! Здоровой правой Фил резко, почти без замаха въехалему по зубам. Белый рухнул обратно на диван, во рту тут же стало солоно открови из разбитых губ. Фил склонился к нему и сграбастал его за распущенныйгалстук.
– Запомни раз и навсегда: никогда не думай и не говори одрузьях плохо, понял?! – тяжело дыша Саше в лицо, внушительно заговорил он. – Ина Космоса ты зря катишь. И вообще, я давно заметил – чем круче тыподнимаешься, тем больше в тебе лажи. Ты… Ты подумай об этом, братишка…
Возмущенно сопя, Фил отошел к столу. Белый растерянно провелпальцами по саднящим губам – на них осталась кровь.
– Тьфу, е… Ну надо же! – горько усмехнулся он. – Папу – и полицу!
Фил взял початую бутылку коньяка «Хэннесси» и сделал могучийглоток.
– Я тебе, между прочим, жизнь сегодня спас… – снеподдельной, по-детски открытой обидой сказал он.
– Ладно, брэк, – виновато опустив голову, Саша подошел кдругу. Ему и в самом деле было стыдно. – Прости, брат, я не прав…
Белый взял из его рук бутылку, отхлебнул и выплюнулсмешанный с кровью коньяк на пол. Промокнув подбородок и губы рукавом сорочки,он приложился к горлышку еще раз и с наслаждением глотнул обжигающий напиток.
– Пошли спать – завтра день тяжелый… – рассеянно кивнулБелов и вышел из комнаты.
Постояв несколько секунд неподвижно, Фил с шумом выдохнул инаправился следом.
