неё холодом могилы и стылой земли. Я рассмотрел контуры женской фигуры. На меня она не обратила внимание. Даже скорость не снизила.
Послышались глухие удары, сильные. А потом лёгкий треск — и тишина. Дверь не поддавалось. Сделана на совесть, дубовая.
— Держись, Оля! Будь храброй, слышишь? Не паникуй!
— Спаси меня, Андрей! Пожалуйста! Я встать не могу!
Бросился к кровати. Споткнулся. Упал через чьё-то тело. Видно, рыжий Шаляпин — мёртвый. Только не это! Скорее всего, спящий.
Крик пронзительный и жуткий:
— Нет!!!
И свист ветра. Запах тлена и стылой воды.
Ощущения сыграли злую шутку. Я потерял ориентацию в пространстве. На полу наткнулся на книгу, схватил и закричал, бросив её в существо, стоявшее возле кровати и наклонявшееся размытой фигурой всё ниже и ниже над Ольгой.
А я ничего не чувствовал. Её мысли и эмоции были скрыты. Только мой собственный страх клокотал в горле. Мой страх, леденящий ужас Ольги и безысходность.
Шлепок. Книга попала во что-то. Тишина, а потом книга пролетела сквозь существо, ударившись о стену. Раздался голос, наполненный яростью и нестерпимой злобой:
— Ты, жалкий щенок… Не смей мешать мне!..
Мне явно удалось отвлечь ее. Это хорошо.
Дымка дёрнулась, затем, словно передумав, поплыла ко мне. Оля поднялась с кровати. А я видел свой самый страшный кошмар наяву. По-видимому, мой страх пришёлся твари по вкусу. И всё же…
— Ты не получишь её! — сказал, сам поражаясь своей уверенности.
Дверь с грохотом стукнулась о стену. Вспыхнул резкий жёлтый свет крупногабаритного фонарика. Шелест — и тварь исчезла. Я забыл, как дышать. Глаза слезились. Не поверите, но я был несказанно рад появлению охранника.
Что-то щёлкнуло, и свет включился, словно по волшебству. Застонал на полу Шаляпин.
— Какого черта тут происходит? — спросил охранник, чертя фонариком световые круги, злобно глядя на меня и явно считая во всём виноватым.
Я рассмеялся. Мой смех подхватила Ольга, подошедшая ко мне и крепко обнявшая сзади.
— Спасибо. Спасибо! — безостановочно твердила она, но я знал — это временная передышка.
— Давайте так, — привлёк я внимание всех, остановив охранника, намеревавшегося взять меня за шкирку и вытурить вон, пока хозяйка окончательно не проснулась. — Так, полегче, мужик. Избавишься от меня — и Ольге конец. Из всех в этой комнате только Ольга и я не заснули. А ты вообще ничего не сделал.
Он покраснел. На шее вздулись жилы. Ещё чуть-чуть — и он бы кинулся на меня. Ангелина, вовремя проснувшись, резко сказала:
— Он прав, Павел. А ты, — глянула на него, — лучше сядь.
— Вовка, звони отцу, — сказал я, обращаясь к рыжему. Парень был бледный. Веснушки казались кляксами.
— И что я ему скажу? Я же сказал, что ночую у друга.
— Я с ним поговорю, — уверила его Фролова. — Ты давай, звони.
Две минуты мы ждали, пока отец Шаляпина поднимет трубку.
Заспанный голос полковника милиции напоминал рычание медведя.
— Если это шутка, сынок, тогда… — прозвучало зловеще.
Не договорил, Фролова вмешалась:
— Полковник. Вас беспокоит Фролова Ангелина. Ваш сын сейчас у меня дома. Не беспокойтесь, ничего страшного. Он помогает мне в одном деле. Куда влез ваш сын? Успокойтесь, да, прошу вас. Да, я та самая Фролова. — Её голос стал мягче. Значит, полковник понял, с кем имеет дело. — Окажите мне услугу. Это будет стоить денег? Не проблема. Называйте сумму. Мне нужен адрес и телефон женщины, работающей экскурсоводом в музее этнографии на Первомайской 42. Как зовут? Стропилова Снежана.
— Срочно?
— Да. Буду ждать.
— Он приедет? — испуганно спросил растерянный Вовка. Посмотрел бы в зеркало. Уверенности в себе как ни бывало.
— Нет, твой отец перезвонит. А он торгаш, ты знаешь, Андрей? — констатировала Фролова.
«Догадываюсь», — подумал, неопределенно пожимая плечами. Надо было сразу обратиться к нему за помощью через Фролову, конечно. Меня бы полковник выставил бы вон, как шута. Да, признаю, я горе-сыщик, лоханулся. Вот блин.
На споры времени не было. Я сказал:
— А теперь все собираемся и едем к Снежане. Будем брать с поличным.
От собственных слов стало смешно. Но моё лицо сохраняло бесстрастность, а тон был уверенным. Хотя меня реально трясло, и даже пришлось сжать пальцы в кулак.
Возражения были. Охранник что-то рычал. Возможно, так зашифрованно и непонятно он выражал, как будет со мной расправляться в случае моего провала. Вовка просился домой. А я, не в силах терпеть, рявкнул:
— Едем все! Кто знает, на что способна Снежана. Тем не менее, лучше напасть первыми. Есть шанс застать женщину врасплох.
Оля и Ангелина поддерживали моё решение взглядом. Шаляпин испуганно жался, переглядываясь с Павлом. Когда мы собрались, на часах было четыре часа утра.
Возле подъезда стояла "тойота королла". Тёмно-синяя, практически чёрная на фоне белого снега. Ветер стих. Было очень красиво: снег покрывал белоснежным ковром асфальт и дорожку. Тучи рассеялись, и на тёмном небе кое-где пятнами рассыпались звёзды, мерцающие серебром. Такое утро идеально подходило бы для завершения свидания. Чашечка кофе на завтрак и долгий сон. Но, я отвлекаюсь: недосып и всё такое…
Ольга опиралась на моё плечо. Ангелина держалась рядом. Павел и Костя, похоже, сговорились. Наверняка Шаляпин чувствовал себя в безопасности, скрываясь за крепким плечом охранника и верным "Макаровым" в его кобуре на бедре.
Навигатор проложил маршрут, и мы поехали. А я всё пытался вспомнить, что рассказывал дед мне в далёком детстве. Тогда я думал, что это сказочки-байки, но сейчас жалел, что пропускал всё мимо ушей. Ах, если бы знать её слабое место. Ах, если бы сожаления были лошадками, тогда бы мы все верхом ездили.
Добрых сорок минут провели в дороге — и это на ста километрах в час. Благо в такую пору пробок нет и лишь рассеянно мигали светофоры. Кое-где проезжала снегоуборочная техника… Круговерть поворотов. Затерянный двор. Полуразрушенные здания, обнесённые высоким забором. Пустырь и овраг — и вот её дом. Одинокий, двухэтажный. Обшарпанный в свете фонарей. Свет не горел в окнах. Только ветер завывал, зловеще и гулко, словно голодный зверь…
Я открылся полностью, пытаясь прощупать обстановку. Ничего. Пустота. Только легкие всполохи голубого утреннего сна людей, живущих в соседних квартирах.
Выйдя из машины, мы напряжённо шли, чуть ли не оглядываясь через плечо. Настороженные, с натянутыми до предела нервами. Если бы внезапно каркнула птица, то ставлю двадцатку — подпрыгнули бы все.
Собратья по несчастью ничего не спрашивали, полностью надеясь на меня, горе-эксперта. Признаюсь, план был, но жалкий: забрать одну вещь и просто свалить. Как победить такую тварь, как нейтрализовать её — я не знал. Но твёрдо решил одно: Ольгу спасу любой ценой.
