отыскать убившего тетю монстра, он убедился: все окрестности кишмя ими кишат.
– Брат, а ты почему здесь?
Борис вспомнил, какие слова отец крикнул Евгнену напоследок. Он ведь точно приказал тому бежать как можно дальше!
Старший брат медлил с ответом, убирая слизь с волос Бориса, а затем тихо произнес:
– Я жду отца.
– Что?
Евгнен взглянул на лицо Бориса и на этот раз ответил ясно:
– Жду отца. Я думаю иначе, чем он. Для меня важнее всего отец, ты и люди, защищавшие нашу семью все это время, а не сокровище.
– Но разве он не говорил, что твой долг – защищать комплект Уинтерботтом? Ведь дедушка…
– Да, наш дед рисковал жизнью, чтобы получить его, и защитил, даже пожертвовав честью. Но…
– Но?
Хотя в голове у Евгнена проносились запутанные мысли, он сказал брату ясно и просто:
– Разве сокровище нужно не для того, чтобы использовать его в такие времена?
Нет необходимости защищать то, чем нельзя даже воспользоваться по назначению. Очевидно, что роду Джиннеманов не пережить славу комплекта. Евгнен считал, что правильнее действовать как подобает члену его семьи, чем просто стать одним из многих владельцев сокровища. Какая разница, где оно окажется после того, как семьи Джиннеман не станет? Никто не может держать у себя оружие вечно, потому что ни один человек не в силах его пережить.
– Значит, ты собираешься вернуться туда, где отец?
Евгнен покачал головой:
– Нет, не сейчас.
– А когда?
Евгнен не мог придумать, как объяснить брату все так, чтобы тот понял. Он усадил его на землю, глядя на погруженное в сумрак озеро.
– Нужно дождаться, пока бой закончится.
Борис посмотрел на Евгнена круглыми глазами:
– Но ведь отец может погибнуть!
– Он не погибнет.
Ночной ветер бил по ним неприятной прохладой. Они с нетерпением ждали, когда их одежда высохнет.
– Борис, наша семья сейчас противостоит не только алчному дяде. За его спиной стоит курфюрст Кхан с армией солдат. Вряд ли эта армия – лишь плата курфюрста дяде за верность. Наверняка они знают, что, хоть мы переживаем не лучшие времена, Джиннеманы не тот противник, с которым можно разделаться лишь с помощью нескольких сотен солдат. Тогда каков вывод? Это же очевидно. Существует какая-то закулисная сделка. И мы даже можем без труда предположить ее содержание.
Борис взглянул на серебристо-белые доспехи брата.
– Сноугард и Уинтерер?
– А еще преданность и поддержка семьи Джиннеман, которую захватит в свои руки дядя. И конечно же, для этого нашего отца нужно уничтожить.
– И что дальше?
Борис осознал, что отцу грозит смерть. Но почему же брат посчитал иначе?
Евгнен посмотрел на брата спокойным взглядом:
– Отец лучше меня знает, что сегодня у него нет шансов на победу. Это стало понятно уже по тому, как он заставил нас сбежать. Но он не тот человек, который готов пожертвовать жизнью в битве, в которой невозможно победить. Нет. Отец послал тебя сюда. Значит, и он тоже придет.
Отец – человек, который выберет выгоду, даже если для этого придется пожертвовать всеми присягнувшими ему на верность солдатами. Это правда. Но осталось еще кое-что, чего Борис не понимал.
– Брат, но ты ведь не знал, что я здесь, верно?
Тут Евгнен дать ответ уже не смог. Очевидно, что и ему, и Юлькену пришла в голову одна и та же мысль: озеро – единственное место, где можно укрыться от армии дяди, поэтому он тоже собирался дождаться отца здесь. Но и без всякого дяди озеро все равно оставалось невероятно опасным местом. Почему он отправил сюда ребенка одного? Правда ли отцу было все равно, дождется ли его здесь Борис или же лишится жизни?
Немного погодя Евгнен, неловко улыбаясь, ответил:
– Как это «не знал»? Я же говорил тебе, что чувствую, если ты в опасности.
Но ведь всего пару мгновений назад Евгнен явно крикнул: «Что ты здесь делаешь?» Однако допытываться Борис больше не стал, будто бы показывая тем самым, что брат доказал ему ценность его жизни.
Пока они разговаривали, немного успокоились. Глаза их понемногу привыкли к темноте, и они сидели во мраке так тихо, что их не заметил бы даже проходящий рядом человек. Когда лунный свет озарил труп монстра, похожего на большое разбитое яйцо, Борис задрожал и спросил:
– Брат, кто это? Это дух озера Эмера? Ты с ним расправился?
– Нет.
– Значит, тут водится еще кто-то?
– Верно.
Евгнен, касаясь лежащего на земле меча, слегка дрожал, но так, чтобы Борис этого не заметил. Удачу можно и спугнуть, а способности не всегда его выручат, хотя он точно знал, что брата защитит во что бы то ни стало…
Облизывая пересохшие губы, Евгнен ждал отца. Потому что только тогда они смогут уйти отсюда. Только тогда им не придется видеть Красноглазого призрака.
* * *
– Упустили?!
Хаос, окутавший особняк, постепенно утихал. Совсем не так, как хотел бы того Юлькен Джиннеман. Солдаты, потерявшие своего командира, пали под натиском армии захватчиков. Осталось меньше сотни человек. И лишь половина из них продолжала оказывать упорное сопротивление.
– Хочешь сказать, что не смог его найти?!
Как только Владо Джиннеман упустил брата, который был у него прямо перед глазами, он позвал мага Джонгналя и велел ему послать сигнал дозорным, заранее выставленным на границах территории.
Хотя Джонгналь участвовал в этом нападении по приказу курфюрста Кхана, на самом деле Владо был не слишком ему по душе. Нет, он его не ненавидел. Если точнее, Джонгналь не считал, что должен повиноваться указаниям Владо, раз имел статус управляющего всеми магами курфюрста Кхана. Однако он не мог ослушаться приказа своего хозяина. И сейчас ему было приказано помогать Владо.
Дозорные, получив сигнал, быстро заблокировали все дороги, ведущие из владений наружу. Хотя уже прошло немало времени, никто так и не смог обнаружить Юлькена Джиннемана и мага Толька. Они всего лишь телепортировались, значит, уйти далеко не смогли. У разведчиков с собой было несколько мешков с порошком Хиндена, который можно распылить в воздухе и обнаружить присутствие магии, поэтому, даже если бы они скрылись с помощью какого-то заклинания невидимости, их, скорее всего, не упустили бы.
Конечно, Владо злился, но и у Джонгналя настроение было паршивым. Им руководил человек на ступень ниже него, а теперь, после этого провала, еще упал и его авторитет, ведь он оказался бесполезен. Когда Владо выслушал доклад дозорных и обернулся с искаженным лицом, что-то внутри Джонгналя всколыхнулось, и он выпалил:
– Предоставь это мне. Я использую «Восемьдесят глаз Квирэ».
Он сказал это таким тоном, будто подразумевал: «Ты
