оно, озеро, как на карте. Простирается на север до самого горизонта, упираясь, по-видимому, в горный хребет. Хорошо, что мне туда не надо. Но вид красивый.
Едва слышный звук возвещает о прибытии Брэма. Он изящно приземляется рядом со мной. Невольно всматриваюсь в его лицо в поисках признаков страданий, которые наблюдала, но гаргулья уже взяла себя в руки и выглядит невозмутимой. Чего не скажешь о его эмоциях. Белый, светло-голубой, серый. Этот мужчина полон печали, скорби и тревоги. Но я тут не при чем. И это уж точно не мое дело.
– Кого ты потерял? – Я не хотела этого спрашивать. Но кажется, мозг решил одно, а рот сделал совершенно другое.
Брэм прищуривает свои жутковатые светло-фиолетовые глаза. Нет, не фиолетовые. Сиреневые? Сама не знаю, почему мне важно это определить. Он смотрит на меня так, будто знает, о чем я думаю. Потом все же отвечает на неуместный вопрос:
– Всех. Я лишился всех.
Я не хочу ощущать нашу близость, но знакомая боль пронзает насквозь.
– Понятно.
– Ужин скоро будет готов. – Он неловко замолкает. – Прекрасно выглядишь.
Ничего не могу с собой поделать – разражаюсь смехом.
– Я в чужой одежде, с обветренным лицом и мне, наверное, не помешает принять душ.
Брэм молниеносно оказывается рядом, кладет ладонь мне на спину и, наклонившись, проводит носом около моей шеи. Все происходит так быстро, что я даже не успеваю среагировать. И вот он уже отступает и снова оказывается вне досягаемости.
– Ты приятно пахнешь. Как горы. Нам сюда.
Несколько секунд смотрю ему вслед, потом соображаю: надо идти за ним. Он просто… меня понюхал. И это оказалось не так противно, как должно было. Признаться, кожу до сих пор слегка покалывает. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поднять руку и не дотронуться до шеи кончиками пальцев, словно можно украдкой ухватить его дыхание на моей коже.
У меня было предостаточно партнеров и даже несколько возлюбленных. Но ни один из них не сумел вызвать у меня такую сильную реакцию столь незначительным жестом. Мне хочется винить во всем его грубую привлекательность, но, боюсь, истинная причина кроется в том, что мы похожи.
Я тоже всех потеряла.
Хорошо, что скоро я к чертям сбегу отсюда. Если проведу с Брэмом какое-то время, то могу очутиться прямиком в его постели.
Глава 6
Брэм
Ужин получился вкусным, я приятно удивлен. Видимо, новый повар знает свое дело, и это настоящее облегчение. Я сейчас не в состоянии искать ему замену. Если бы он плохо справился, пришлось бы в довершение всего через силу есть какую-нибудь гадость.
Мне неожиданным образом неловко сажать Грейс за этот стол, ведь нас всего двое. Стульев хватит на двенадцать персон, но сегодня, как и всегда, они пустуют. Чаще всего я ем один. С удовольствием распрощался бы с этим клятым столом и традицией, которая требует, чтобы я каждый вечер сидел во главе него, но всегда есть надежда, что ко мне присоединится кто-то из знати. На такой случай у меня должно быть подготовлено место.
Грейс наблюдает, как я накладываю еду в ее тарелку, потом в свою. Ее любопытство светло-зеленого цвета.
– Мы будем ждать остальных?
– Больше никого нет. – Говорю слишком резко, эмоции играют со мной злую шутку. Я должен соблазнять эту женщину, а не срываться на нее за каждый безобидный вопрос. Делаю глубокий вдох и пробую снова. – Я последний из своего рода. По традиции правитель земель оставляет за своим столом место для всех знатных семей. Иногда они решают присутствовать, иногда нет. – Нет смысла объяснять, что никто уже много лет не приходит на ужин.
Грейс берет вилку и ковыряет еду.
– Я тоже последняя из своего рода.
– Сожалею. – Я морщусь. – Не знаю, зачем это сказал. Пустые слова, от которых никакого толку. Да к тому же вынуждают сказать что-то в ответ, и… Что вообще можно на это ответить? Я вот никогда не знаю.
На ее губах первая искренняя улыбка, которая адресована мне. Грейс красива, но когда ее темно-серые глаза загораются, становится неотразимой.
– Горе – странная штука, правда?
– Страннее не придумаешь. – Особенно в моем случае, когда дело не в чем-то столь простом, как несчастный случай или болезнь. Не случайность сгубила мою семью, а глупость… и злоба. Но я-то знаю, что не стоит говорить об этом за ужином с человеком, к которому меня влечет. – Полагаю, вопрос о том, почему ты пошла на сделку с Азазелем, под запретом?
– Я не вполне понимаю, что в сложившейся ситуации под запретом, а что нет. – Она пожимает плечами. – Несколько десятилетий назад один вампир спас моему деду жизнь, и в результате мы оказались в пожизненном долгу. Старый хрыч ненавидел быть должником, тем более перед тем, кого считал монстром. Остальные члены нашей семьи относились к этому серьезно. С деда долг так и не спросили и с моего отца тоже. Теперь с долгами разбираться мне. Все немного запутано, но если вкратце: я согласилась пойти на сделку с Азазелем в оплату долга.
Поразительно. Очевидно, она о многом умалчивает. Ну да, мы ведь только познакомились. Мне любопытно, чем занимается ее семья, раз они общаются с вампирами. В этом мире нет вампиров, но у меня сложилось впечатление, что с людьми у них плохие отношения. Во всяком случае так гласит местная легенда, хотя она порядком устарела.
– Что будешь делать, когда выплатишь долг и вернешься обратно?
Ее улыбка меркнет.
– Не знаю. Наверное, найду Мину и ее людей и удостоверюсь, что с ними все хорошо. Чувствую себя виноватой из-за того, что не была рядом и не помогла в решении ее проблем. Мне она показалась хорошей.
Внутри меня, подобно живому существу, шевелится любопытство.
– И многим ты помогаешь?
– Мне бы хотелось так думать, но некоторые могут с этим не согласиться. – Грейс качает головой. – Наверное, после сделки вернусь к прежним занятиям. Пока не думала об этом. – Она откусывает кусочек и жует. Я все еще пытаюсь решить, стоит ли продолжать разговор на эту тему или лучше выбрать более безопасную, как она вдруг спрашивает: – Ну а ты? Почему ты согласился на сделку? Похоже, риски серьезные, а награда невелика.
Она не ошибается. Раздумываю, не стоит ли солгать, но вскоре она сама все поймет. Мне не нужно выкладывать все карты на стол, чтобы объяснить ей, в какой ситуации она оказалась.
– Я последний представитель своей семьи. У нас тут, по сути, что-то вроде монархии, и у
