Я был исключением.
— Что на самом деле случается очень редко, — добавил декан Роттингем. — Редко обычный человек рождается в семье магов.
Дядя Брэд кивнул и продолжил. — Можешь ли ты представить, как твои мама и папа пытаются скрыть свою магию от тебя?
Мне удалось покачать головой и тихо сказать: —Нет.
— Правильно. Невозможно. Так что я знал о лунной магии столько, сколько себя помню. И всё это время я знал, насколько важно держать это знание в секрете. — Он вздохнул. — Твои родители обновили своё завещание через несколько месяцев после твоего рождения. Прежде чем это сделать, они спросили меня, буду ли я воспитывать тебя, буду ли я твоим родителем, если с ними что-то случится. Когда я сказал «да», они заставили меня поклясться хранить их секрет — не обсуждать магию ни с кем. И поскольку ты не родилась под одним из магических лунных знаков, я не должен был говорить об этом даже с тобой, Рен. — Его взгляд снова нашёл Роттингема. — Я не говорил о лунной магии с той ночи. Кристина и Рой, и я больше никогда не обсуждали это. — Брэд взял дядю Джоэла за руку. — Прости меня, что не поделился этим секретом с тобой, но это был не мой секрет.
— Магия реальна? — прошептал дядя Джоэл.
— Да, реальна, — сказал дядя Брэд.
Лицо дяди Джоэла покраснело, и он начал обмахиваться рукой, которую не держал Брэд. — Мне может понадобиться минутка. Это просто невероятно.
— Я понимаю, почему это кажется таким для тебя, но уверяю тебя, лунная магия так же реальна, как электричество или радиоволны. — Взгляд декана перешёл от моего дяди ко мне. — Твои силы пробудились прошлой ночью, не так ли?
Мне кажется, что горло пересохло, и мне приходится несколько раз сглотнуть, прежде чем я смогу говорить. — Да, но это было ненормально. Не так, как у Ли или Сэм. И до этого я никогда не чувствовала даже крошечного намёка на магию — ничего подобного тому, что было у мамы и папы.
Дядя Джоэл снова начал нервно расхаживать.
— Прости, но это слишком много для меня, — он посмотрел на меня. — Твоя мама и папа, Кристина и Рой Найтингейл, были магическими существами.
Я нервно улыбнулась.
— Ну, да. Мама была целительницей, у неё была луна в Водолее, как у Ли, а папа был таким отличным тренером, потому что у него была луна в Скорпионе.
Дядя Брэд снова провел рукой по волосам.
— Это не просто так, Джоэл. Магия луны передаётся по семейным линиям.
— То есть, ты хочешь сказать, что в некоторых семьях это нормально быть… как там это слово? — спросил Джоэл.
— Мунстарк, — сказала я.
— Да, Мунстарк, — повторил дядя Джоэл. — Это нормально, как если бы в некоторых семьях были голубые глаза?
Декан Ротингэм прочистил горло, привлекая внимание моего дяди обратно к себе.
— Это верно. Рен и твой муж являются аномалиями в могущественной линии потомков Мунстарк. Мэри и Джеймисон Лионас такие же магические, как Джанет и Чарльз Найтингейл, — его взгляд вернулся к дяде Брэдду. — Я предполагаю, что родители Рен попросили вас воспитать её вместо бабушек и дедушек, потому что вы и Рен — единственные обычные люди в вашей семье.
Дядя Брэд кивнул.
— Да. И ещё потому, что они живут в Британской Колумбии, и Кристина и Рой не хотели, чтобы Рен переезжала в другую страну.
— Понятно. Очень понятно. — Декан взглянул на чашку с нетронутым кофе в своих руках, прежде чем добавить: — Нас, магов, намного меньше по сравнению с обычными людьми. Мы охраняем свои семьи и свои секреты, как будто от этого зависит наша жизнь, потому что от этого действительно зависит наша жизнь.
Я внимательно смотрела на декана, и когда он произносил последние слова, его лицо изменилось от обеспокоенного профессора колледжа до чего-то другого. Чего-то… опасного?
— То есть, ты говоришь, что наша Рен должна сегодня покинуть свой дом и отправиться на какой-то выдуманный остров на всё лето, чтобы что, танцевать под полнолунием? — дядя Джоэл крутил кольцо на правом большом пальце — явный признак того, что он сильно нервничал.
— Это реально, — тихо сказал Ли, когда все повернулись, чтобы посмотреть на него. — Они все говорят правду.
— Нет, — дядя Джоэл покачал головой, нахмурившись на декана Ротингема. — Если ты думаешь, что мы просто так отпустим нашу Рен из нашей жизни, подумай ещё раз.
— Она должна идти, — дядя Брэд не повысил голоса, но его слова, казалось, прорезали воздух в гостиной.
— Я сказал нет! — закричал дядя Джоэл.
Прежде чем Ротингем смог ответить, ужасный звук, похожий на плач маленького ребёнка, раздался из маленького чулана под лестницей.
Дядя Джоэл театрально ахнул.
— Теперь ты это сделал. Грейс Келли проснулась и поёт свою песню смерти. — Он поспешил через гостиную к приоткрытой двери чулана, открыл её, наклонился, и, выпрямившись, держал на руках французского бульдога рыжего окраса. Её правая передняя лапа была забинтована, и она тяжело дышала от боли.
Я бросилась через комнату к ним.
— Она не лучше?
— Я так не думаю, Рени. Прошлой ночью она даже не могла ходить на этой лапе. Мы с Брэдом решили отвести её к ветеринару, но… — Он с негодованием посмотрел сначала на Брэда, потом на декана Ротингема, прежде чем снова посмотреть на бульдога, который рвался ко мне.
Я протянула руки, и Джоэл передал Грейс Келли мне. Я прижала её к себе, а она облизала моё лицо.
— Ваша собака ранена? — спросил Ротингем.
Мы с дядей Джоэлом повернулись к нему.
— Да, — сказала я. — Она что-то сделала со своей лапой. Нет пореза, но ей не становится лучше.
— Если вы позволите, я думаю, я смогу помочь вашей Грейс Келли и показать вашему дяде то, что развеет его сомнения.
Когда я не ответила, декан перевёл взгляд с меня на дядю Брэда.
— Как я уже сказал ранее, я тоже родился под луной Водолея.
Мой дядя сразу заговорил.
— Пусть поможет Грейс. — Он встретил взгляд
