мне никакого не последовало. Вначале я не понял почему она молчит. Но для только что очнувшегося после трёх суток комы, или в где я там находился, я довольно быстро понял, что лежу в кровати в больничной одежде.
— Мария Ивановна, — обратился я к женщине, — Вы можете принести мои вещи?
— Хорошо, — ответила она. — Мне сообщали, что их уже постирали и отремонтировали.
И моя сиделка потихоньку засобиралась за ними.
* * *
Примерно через минуту, как я остался один, ко мне в палату вошла девушка.
— Костя! Ты очнулся!
Я присмотрелся к ней, но не смог её узнать.
— Кто Вы?
— Аааа? — с недоумением произнесла она, не дойдя до моей кровати пары метров. — Блин, забыла про артефакт. — Она потянулась к запястью и сняла браслет. Иллюзия развеялась, и я увидел Нарышкину.
— Наташа⁈ Ты что здесь делаешь?
— Как что? Пришла тебя навестить! Между прочим, я здесь была каждый день, как только узнала, что ты ранен. — Она сжала мою ладонь. — Ты даже не представляешь, как я переживала. У меня чуть сердце не остановилась, когда я увидела тебя по телевизору. Это какой-то кошмар…
В этот момент дверь ещё раз открылась. И я подумал, что вернулась сиделка, но снова ошибся. В комнату вбежала моя сестра. За ней зашли мама и дядя Стёпа. А завершала эту процессию ещё какая-то незнакомая девушка. Причём когда она увидела Наталью мне показалось, что её глаза наполнились гневом.
— Костя! — подбежала ко мне Таня. — Я так рада, что ты в порядке.
— Ему достали пули из сердца, — целуя меня в щёку произнесла мама. — Разве можно так говорить? — она заботливо поправила простынь. Было видно, что она очень переживала, но почему-то сдерживает свои эмоции. И кажется я уже начал догадываться кто привёл моих родных. Наступила очередь дяди Стёпы, он пожал мне руку и легонько похлопал по плечу.
— Напугал ты нас, — сказал Некрасов, после чего отошёл, пропуская женщин вперёд.
— Но он же жив! — ответила матери Таня. — Ой… — только сейчас сестра посмотрела на Наталью. — А Вы кто?
— Это, — решил я представить девушку, — княжна Нарышкина, Наталья Александровна. — Я перевёл взгляд на родных. — А это мои родные. Моя сестра Таня. Мама — Вера Михайловна, но она не любит, когда к ней обращаются столь официально. К тому же считает, что обращение по отчеству её старит. — Мои слова вызвали улыбки у присутствующих. — А этот хмурый, но смею заверить добрый мужчина, её муж, Степан Юрьевич Некрасов.
— Очень приятно, Ваше Сиятельство, — изобразил поклон Некрасов.
— И мне, — слегка опустила голову Наташа.
— А Вы кем приходитесь моему сыну? — спросила она у Нарышкиной.
— Мама? Разве так можно? — воскликнул я.
— А мне тоже интересно, — произнесла незнакомая девушка, тоже снимая артефакт. Иллюзия рассеялась, и я увидел принцессу. Она с гневом смотрела на Нарышкину, но переведя взгляд на меня, её лицо разгладилось, и я заметил, как уголки её губ дрогнули, выдавая улыбку.
Напряжение между ними росло. И я не знал, как выйти из этой ситуации. Мама, видимо посчитав, что раз заварила эту кашу, ей и разруливать, произнесла.
— Я прошу прощения, за то, что вмешиваюсь, но, если Вам дорог мой сын, прошу, не нагнетайте обстановку. Ваше Высочество, Вы сами говорили, что раны были очень серьёзными и…
— Вы правы, — перебила Кристина, излучая само радушие и терпимость.
Таня крутила головой, смотря то на Нарышкину, то на Романову. И не знаю, что на неё нашло, всё-таки в школе нам преподавали этикет, но она сложила губки трубочкой и с удивлением просвистела. Все уставились на неё, и тут она произнесла.
— Братец, кажется ты попал!
Вначале засмеялся дядя Стёпа, потом мама. Принцесса старалась быть серьёзной, но и она не смогла скрыть улыбку. Только Наталья оставалась серьёзной. Она ещё некоторое время стояла с нами, и когда смех стал стихать, она бросила на меня обиженный взгляд, после чего пожелала выздоровления и вышла из палаты. Но перед этим она вновь надела браслет, и её личина изменилась.
— Думаю, я оставлю вас на некоторое время. Вам есть о чём поговорить, сказала Романова. — В принципе, как и мне.
* * *
Романова смогла нагнать Нарышкину на выходе из госпиталя.
— Наташа, стой, — попыталась остановить её принцесса.
— Я не хочу сейчас говорить. Прошу, оставьте меня, — выдернула она свою руку.
— Я приказываю остановиться! — прорычала Романова. Наталья остановилась и с гневом развернулась к принцессе. На них уже стали оглядываться прохожие, но девушки не переживали, что их могут узнать. На обеих были артефакты иллюзий. — Ведёшь себя, как малолетка! Я была о тебе более высокого мнения!
— Чего Вы от меня хотите?
— Ты же любишь его! Я права? И не думай меня обманывать, я всё равно это почувствую.
— А какое это имеет значение! Вы его не отпустите! Вы тоже влюблены в него! Я думала… думала…
Романова подошла к ней и, взяв Нарышкину под локоть, повела в парк, что находился на территории госпиталя. Они нашли пустую беседку, и решили продолжить разговор там. Романова поставила чары искажения пространства и полог тишины, после чего сняла браслет. Последнее действие повторила и Нарышкина.
— Чувствую разговор будет непростым. Знала бы, взяла бы с собой одну, хотяяя… лучше две бутылки вина, — попыталась пошутить принцесса. Она присела рядом с Натальей. — Да, ты права. Я испытываю сильные чувства к нему. Любовь это или нет, я не знаю. Во время боя… Когда он наслал что-то из разряда пыточных заклинаний на Шкуратова и Чернова, а потом резко упал на землю, я думала, что сойду с ума. До этого я задавала себе вопрос, что я к нему чувствую. Но поняла насколько он мне дорог только тогда. У него не билось сердце. Одежда на груди была вся в крови… В тот момент я обезумела и… иии… В общем, Чернова убил не Костя. По новостям говорят неправду.
— Чтооо? Как Вы могли?.. — воскликнула Наталья.
— А что бы сделала ты на моём месте? — прищурившись спросила Кристина. — Мой тебе совет, так сказать на будущее, не спеши осуждать других, когда у
