старик, взглянув на вскочившую женщину. – Если ты согласишься мне помочь, в моём деле, то скоро с ним встретишься?
– Ладно, с Эрмикусом мы разобрались, а как насчёт Михаила? – вновь задала вопрос старику Хелена.
– А вот с ним проблема, – пожал плечами старик. – Первый раз я нашёл его, но не смог с ним поговорить, мне помешали.
– Кто, если не секрет?
– Травница, – ответил «Странствующий по мирам». – Она не пустила меня в свой дом, а когда я вновь туда вернулся, – старик на несколько секунд замолчал, словно подбирая подходящие слова, а потом, продолжил, глубоко вздохнув, – Михаила уже там не было, а Элина, эта та травница, была мертва. Теперь я не знаю, если Михаил мёртв или кем-то похищен, то всё-то, что я задумал, теперь бессмысленно. Без его способностей и силы, нам не одолеть Деметриуса. Мне просто, придётся тебя отпустить.
– Ты ошибаешься! – бросила Хелена, на поникшего в кресле старика, – Михаил жив! И совсем недавно мы с ним общались, а если сказать точнее, мы вместе делали переход, в тот мир, где живёт Эрмикус и когда ты нас разъединил!
– Ты не обманываешь меня, женщина? – уставился на амазонку старик.
– Нет! Узнав, что Эрмикус похищен, мы отправились к нему домой в «Паучью нору», чтобы там всё ладом выяснить у его дочери. Но, – Хелена резко замолчала, а потом через несколько секунд добавила, вновь взглянув на старика, – что-то произошло во время перехода, и мы потеряли друг друга. По твоей милости, я попала в этот мир, а вот куда закинуло Михаила, Макс и Ундину, я не знаю.
– Кто такой Макс и Ундина? – поинтересовался старик.
– Макс, это сын Михаила, а Ундина принцесса из «Русалочьей Заводи»! – ответила Хелена, и тихонько опустившись в кресло, откинулась на спинку.
Глава 8
Примерно часа через три пути трава под ногами Макса стала редеть, лишь оставались небольшие полянки с невысокой травой, да и те уже попадались редко. За всё это время, он так никого и не встретил, даже птиц в небе и зверей нигде не было видно.
«Что за ерунда такая? – размышлял парень, крутя в разные стороны головой и вглядываясь в окружающую его местность, – такого в принципе не должно быть, кто-то должен же здесь обитать, ведь земля, под ногами, не мёртвая?»
Остановившись, перед открывшейся глазам пустыне, которая на горизонте сливалась с небом, он не знал, что сейчас ему делать.
Поворачивать в обратный путь, который он проделал за это время, попав в неизвестный ему мир, Макс не хотел, а идти в пустыню, парень опасался, мало ли, что его там ждёт. Но стоять и размышлять, куда податься, этим тоже не решишь проблему, нужно что-то выбирать, как можно скорей. День уже подходил к концу, а ночью, не зная, где находишься, может приключиться всякое.
Прямо вперёд в пустыню Макс не пошёл, а повернул направо, чтобы запад всегда был у него с левой стороны.
Через два часа солнце склонилось за горизонт, а в небе появились сразу три луны, шествующие друг за другом. Но свет от лун был тусклым, и парню пришлось прервать свой путь, ведь в темноте можно и ноги переломать.
Расположившись на небольшой полянке с невысокой травой, парень всё-таки решил, переждать здесь ночь.
Пять часов пути вымотали Макса, и только он прилёг, подложив руку под голову, как сразу же отключился.
Сколько он спал, неизвестно, но когда парень открыл глаза, сразу вскочил на ноги.
Свет от трёх лун, что в это время были у него прямо над головой, осветили пустыню и Макс увидел, в несколько сотен шагов от себя, каменную стену, которой не было, когда он ложился спать.
– Чудеса, да и только? – пробормотал парень. – Ведь при дневном свете её не было видно, так откуда она здесь появилась?
Долго не думая, Макс пошёл к стене и чем ближе подходил, она становилась всё выше и выше, как будто росла.
Остановившись в пяти метрах от стены, Макс поднял голову и удивился, верха стены не было видно, она терялась в высоте.
«Ну и что мне делать дальше, со всем этим?» – стал размышлять парень, крутя головой и высматривая, как ему попасть за эту стену.
И только он об этом подумал, как в стене открылся небольшой проход, в который мог, протиснутся только один человек, да и то боком.
Долго не раздумывая, Макс шмыгнул в него, и только он выскочил с другой стороны, как вход захлопнулся, словно его здесь и никогда не было.
***
За разговором со стариком, с вопросами и ответами, Хелена не заметила, как пролетело время.
– Значит, мы договорились, воительница?! – поднялся хозяин, – я оставлю тебя, мне нужно ещё кое-кого встретить!
– Что, ещё кто-то угодил в твои сети, старик? – поинтересовалась амазонка, взглянув на старика.
– А вот мы сейчас и узнаем, кто это к нам пожаловал?! – отправляясь к двери, бросил «Странствующий по мирам».
– Мне можно пойти с тобой? – поднялась Хелена.
– Нет, женщина, я сам приведу его сюда! – не оборачиваясь, бросил старик и скрылся за дверью.
***
В городе, куда попал Максим Иволгин, было светло, нет ни как днём, но от света трёх лун дома и улицы, что окружали его, различить можно было, даже не напрягая зрение и не вглядываясь.
Постояв пару минут, парень пошёл вперёд и через несколько метров вышел на площадь, где в самом её центре находился фонтан, тот самый, который он видел на картинке в полуразвалившемся доме.
– Ни хрена себе, красотище?! – уставился он на золотого льва. – Я думал, что это просто фантазия художника, ан нет, он существует на самом деле!
– Да, это не мираж! – услышал Макс чей-то голос из-за спины.
Резко обернувшись, парень увидел того самого старика с тросточкой, что был на картине.
– И я тоже не привидение, – добавил к сказанному старик. – А вот кто ты такой, я хочу узнать?
Справившись со своим удивлением, парень выдавил сквозь сжатые зубы:
– Я Макс, то есть Максим.
– Не тот ли ты молодой человек, о котором мне поведала амазонка? – вновь поинтересовался седой старик, помахивая своей тростью.
– Какая ещё амазонка? – ещё ничего не понимая, пробурчал Макс, внимательно наблюдая за стариком.
– А ты, что многих знаешь амазонок?
– Нет!
– Что тогда дурачка валяешь и переспрашиваешь по нескольку раз?! – бросил старик.
– Ну-у-у? – протянул парень, – может в этом городе их много?
– Пошли, – произнёс старик и развернулся, а потом, добавил, – нечего здесь стоять и крутит в разные стороны головой, всё равно ничего не
