истины проявились, и это не отнять, не отскрести, не свести… ничего. Я закрыла глаза и сосредоточилась. Печать должна заработать. Должна. Чтобы лучше ее чувствовать, я снова переключилась, превращаясь в драконоподобную версию себя. Вдохнула. Выдохнула. Распахнула глаза. Я знала, где Рон, точнее, в какой стороне. Печать работала, как компас. Она указывала направление, мол: «Твой истинный вон там! Вперед!». И я, наскоро собрав вещи, отправилась по его следу. Интересно, а Рон, потерявший Драконью силу, все еще может точно так же по печати истинного выйти на мой след? Оставалось надеяться, что не может.
Глава 10: Сыграю роль
Рон стоял на берегу реки и смотрел на тихую водную гладь. Сердце вздрогнуло. Я следила за ним из-за деревьев, и не могла пошевелиться. Высокий и спокойный, одетый во все черное. Волосы лезли ему в глаза, но Рона не волновало. Он стоял, словно покорил ветер. И как к нему подойти? Да, в новом отличии Рон не узнает меня, но другие сложности тоже возникнут. Как сделать наше «знакомство» случайным? Я сделала глубокий выдох. Вдох. Снова выдох. Как мне втереться ему в доверие? Больше, как заставить Рона идти туда, куда мне нужно? Хотя нет, заставлять необязательно. Мне будет достаточно вырубить его, положить в телегу и отправиться в дальний путь самой.
К Рону подошел человек в плаще. Поговорили. Удалились. Я шла за ними, но поодаль, чтобы не вызвать подозрений. Наконец, добрались до села. Здесь уже было шумно. Кто-то торговал, кто-то устраивал конкурсы. Невольно в голове всплыли минувшие деньки. Когда-то у нас в Долине Драконов тоже такое было. Шумный рынок, гулянки, конкурсы. Мы с ребятами любили участвовать. Я всегда была хороша в стрельбе на меткость, а Рон… Он частенько побеждал там, где надо проявить смекалку и показать хорошую реакцию.
Я вспомнила, как мы бегали, державшись за руки. Вспомнила, как хохотали, валяясь в стогах сена, как целовались у забора, прежде чем пойти домой к приемным родителям, делая вид, что между нами вообще ничего нет, что мы считаем друг друга просто братом и сестрой. А Рон все растоптал. Все уничтожил. Перед глазами все стояло его улыбающееся лицо из прошлого. Еще прямой нос и небольшие щечки. Хитрые глаза и гладковыбритый подбородок. Тогда он был простым и понятным. Веселым и спокойным. А Рон на которого смотрела я сейчас, стал опасным и жестким. Лохматые волосы, сломанный нос, потухший злой взгляд.
— Ты сам виноват, — прошептала я. — Это ты нас оставил. Ты.
Воспоминания о прошлом подтолкнули меня к одной странной, но гениальной идее. Я откашлялась и решила, что как бы Рон ни относился ко мне, он все-таки всегда любил нашу приемную семью, любил и Долину Драконов. Надо сыграть на этом. Я знала, кем притворюсь. Знала, за кого стану выдавать себя. За нашего общего знакомого, который во время последней встречи с Роном, десять лет назад был совсем мальчишкой.
Собравшись с силами, и дождавшись, когда Рон останется один, я подскочила к нему и приготовилась играть роль.
— Это же ты! — сказала я чужим голосом. — О драконы! Это ты! Я узнал тебя!
Рон нахмурился и повернул на меня холодное лицо. Кого я обманываю! Разве хоть кто-то узнал бы теперь Рона? Но зато я была уверена, что из-за моего нового поддельного лица, Рон ни за что не узнает во мне Зою. Это прибавляло храбрости. Надо играть до конца.
— Рон! — продолжала я. — Рон из рода Золотых Драконов!
— Ты ошибся, парень.
И Рон пошел дальше. Пошел быстро.
— Это же я, Пиллив из рода Черных Драконов! — догоняла я. — Пиллив младший! Ты меня может и не помнишь. Мне было семь, когда вы с Зоей уехали.
Рон застыл. Ах да, его остановило мое имя. Имя Зои. Все-таки он до сих пор ко мне неравнодушен. Не знаю, можно ли его чувства назвать любовью, но что-то он точно чувствует. Что-то сильное и разъедающее изнутри. В глубине души я ухмыльнулась, но вида не подала.
— Пиллив? — Рон обернулся и посмотрел на меня с непониманием. — Тебя еще воспитывала та старуха.
— Ага.
Этому Пилливу младшему пришлось несладко. Его воспитывала очень-очень-очень-очень строгая бабушка, о которой ходили слухи по всей Долине. Мы с Роном частенько успокаивали мальчишку Пиллива, когда он в очередной раз сбегал из дома.
— Как ты вырос, — пробормотал Рон, разглядывая меня. — Не ожидал тебя увидеть. Прости, я… ты, наверное, не такой представлял нашу встречу.
— Все хорошо, — кивнула я. — Я и не думал, что ты меня узнаешь!
— Я тоже не думал, что ты меня узнаешь…
Я в очередной раз проглотила язвительный смешок и заговорила просто и быстро:
— Да, как я мог не узнать! Вы с Зоей мои герои детства!
Рон чуть заметно улыбнулся. Но была в этой улыбке горечь, будто Рон хотел бы улыбнуться от воспоминаний обо мне, но не мог. Я сглотнула.
— Да уж, — сказал Рон негромко, — твоя бабушка была своеобразной женщиной. Как она?
— Все хорошо.
— И все-таки ты сбежал, — Рон улыбнулся шире.
Внутри все перевернулось. Теперь он улыбался по-настоящему. Улыбался почти так же, как раньше. Улыбался мне, хотя не подозревал об этом.
— Как же хорошо, что я тебя встретил! — продолжила я, возвращая самообладание. — Ты не представляешь, что произошло в Долине!
Рон напрягся и придвинулся ближе. О чем я думала? Что произошло в Долине? Я тоже не представляла, а выдумывать сплетни про дом ой как не хотелось. Дом — это святое, но… на кону стояла жизнь моего сына. Она важнее всего на свете. Я чувствовала себя предательницей, но внутренний голос говорил твердо и громко: «Главное спасти Зака! Иди на любые ухищрения!».
— Не здесь, — осмотрелся Рон. — Пойдем в более тихое место.
— Скрываешь, что ты дракон? — сказала я очевидное.
— Потише, кудрявый.
— Но почему? — заговорила я тише.
— Это вызовет вопросы и привлечет внимание. Если не хочешь проблем, тоже не распространяйся о своем происхождении.
Я ухмыльнулась. Рон стал таким нервным. Раньше мы могли бродить по улочкам Среднеземноморья и спокойно болтать о доме и о драконьих полетах, ничего не опасаясь.
— Ты же не был трусом, — вырвалось у меня. — Что случилось?
— А ты не был таким болтливым и постоянно ныл. Люди меняются.
И Рон ведь не просто скрывает свою драконью сущность, он даже лишил себя силы, лишил самого дорогого — возможности обращаться в Дракона. Я не представляла, ради чего он мог пойти на такие жертвы, но очень хотела узнать.
Сжала челюсти. А вообще плевать,
