вопрос в буквальном смысле жизненно важный. К тому же, практика показывает, что с бухлом Тайлер и без меня справится.
— Куда ехать?
— Я сейчас в офисе биржи макров, знаете где это?
— Да. Как мне Вас найти?
— Спросите самую красивую девушку на бирже, Вам подскажут.
Какое потрясающее самомнение! ЧСВ скорее всего тоже на соответствующем уровне.
…
Через час я был у здания биржи. Честно говоря, был тут впервые. Здание явно переделали из чего-то другого и процесс реконструкции даже ещё не завершился.
Биржевая торговля — это, конечно, круто.
Прежде, чем искать Гадюкину, я подошёл к стойке администратора у входа.
Там стояла девушка, которая осмотрела меня с головы до ног и еле заметно вздохнула. Ну ясно, я же выгляжу, как цыган, решила, что буду просить яхонтовую красавицу позолотить руку, про потерявшегося медведя спрашивать или что-то такое.
— Скажите, а как зарегистрироваться в качестве участника?
— Ну Вы знаете, молодой человек, у нас не такая уж и открытая организация.
— Ну что Вы, — я подсмотрел что на табличке написано Светлана и предположил, что это её имя, — Светлана, я же не для себя, откуда бы у меня такие деньги? Это мой босс, барон Филинов, он собрался. Мне бы просто список документов, какие требования?
— Запишите номер, там всё подскажут и лучше пусть сразу он звонит. А список сейчас дам Вам уже написанный. Вы не подумайте, просто тут не любой может участвовать.
— Ну конечно, конечно. Я у него просто конюх, он сейчас болеет, вот и послал, — показательно смущённо заулыбался я и получил ответную улыбку.
Приятно, когда девушка улыбается мне, даже считая меня асоциальным цыганом без социального статуса и денег.
— А не подскажете, где госпожа Гадюкина, мне ей надо документы передать кое-какие.
— Вам назначено?
— Приказано явиться сейчас же, — уверенно заявил я, делая вид, что цитирую чьё-то распоряжение.
Светлана взяла трубку с аппарата под стойкой и набрала, с лёгким сомнением глядя мне в глаза, затем сказала в трубку:
— Ядвига Павловна, к Вам тут от Филинова, можно человека пропустить?
…
— Приветствую Вас.
— Вы Филинов? Или от него? — бегло посмотрев на меня, нахмурилась Гадюкина.
Она сидела в собственном кабинете, хотя руководила биржей не она, а занимала какую-то мутную должность. Гадюкина была стильно одетой и даже, в терминологии моего прошлого мира, спортивной девушкой, с грамотно подобранным макияжем, в облегающем платье. В голове почему-то моментально всплыло слово «фитоняша». Готов спорить, что местные ловеласы от одного вида такой красотки исходили обильной слюной. Да чего там, я и сам засмотрелся.
— Я учредитель и директор прииска по добыче макров, адвокат и держатель акций. Но сейчас…
— Трудные времена настали, извозом подрабатываете? — саркастически спросила она, потом снисходительно вздохнула. — Ну ладно, ладно, ничего не говорите. Давайте уж по существу. Что случилось у Вас?
— Ну, во-первых, я не могу уже долгое время пересечься с Сергеем Николаевичем.
— Это не ко мне. Могу только сказать, что он человек занятой, а сейчас прямо очень занятой, выполняет указания самого императора, так что никто не смеет его трогать. Это понятно?
— Всё понял, не дурак.
— Так что там за вопрос, который уже точно «ко мне»?
— Кротовский сказал, что Вы отвечаете за негласные и даже тайные вопросы его клана и как следствие, в целом всего Кустового.
— Ну, можно и так сказать. Хотя у нас тут не шпионский бульварный роман!
— А у меня он. У нас есть такой владетель земель, лендлорд Вьюрковский.
— И что с ним?
— Не так давно секретная служба задержала банду наркоторговцев, крупную.
— Мне докладывали. Но Вам-то это откуда известно, барон?
— Как адвокату. И так же мне стало известно, что их лидером и учредителем являлся Вьюрковский, который под удар секретной службы никоим образом не попал.
— А уж такое-то Вам откуда… опять как адвокату?
— Именно так.
— И Вы нарушаете правила адвокатской тайны, чтобы рассказать об этом мне. Лестно, лестно.
— Перед такой красивой девушкой никто не устоял бы, — поклонился я.
— Лжец и льстец, да ещё и молодой. Далеко пойдёте, Филинов. Если Вас вовремя не остановят, конечно.
— Польщён, — не выходил из образа я. — Исходя из сказанного, мне может помочь в этом вопросе клан Кротовского?
— Вы обращаетесь не как патриарх, — подчеркнула Гадюкина и посмотрела в окно. — А неофициально. Такими вопросами занимаемся не мы, мы же гражданская администрация, а вопрос сугубо криминальный.
— Ну, я хотя бы доложил Вам.
— Вы должны понимать последствия, барон, когда Вы трогаете такие высокие политические фигуры, — она тщательно подбирала слова, чтобы не сказать мне лишнего. — Существует сложный баланс сил между политическими силами в регионе и любой из лордов–владетелей — это важная составляющая этого баланса… К чему я веду? Не трогайте сложившийся баланс. Если его тронет императорская служба — это одно, а если Вы… Быть может, мы будем вынуждены Вас устранить, не ради этого бандита на высокой должности, а ради сохранения порядка и баланса.
— Порядок превыше закона?
— Ой, оставьте это для диспутов с молоденькими студентками юридического факультета, Аркадий. Вы меня услышали?
— Да.
— Ну, не обижайтесь. Просто не делайте резких движений. У Вас же нет дипломатического иммунитета? Нет. Вы даже не патриарх рода, а он — да. Так что, полегче. В любом случае спасибо, что доложили и вообще держите с нами контакт.
— Ну, я рад был поговорить с такой красивой девушкой.
— Таким Вы мне больше нравитесь, — она изящно протянула мне руку, чтобы я её поцеловал.
* * *
Я, без отрыва от процесса приготовления пищи на дворовой кухне, читал про лётное дело. Учебник сравнительно не старый, хотя и потрёпанный.
Вообще, летать — это достаточно сложно, особенно существам абсолютно бескрылым, но человечество, что называется, с детства хотело.
Учебник в своём содержании существенно отличался от того, что могло бы быть в моём мире.
Влияние магии на многие аспекты жизни, на мой взгляд, было минимальным. А вот что касается авиации этого мира, тут были летательные, что называется сверхлёгкие аппараты, шары, аэростаты, дирижабли самых разных типов, которые за счет макров могли летать против ветра и таскать грузы, маневрировать и поддерживать разную высоту.
Такой тип транспорта по-прежнему был ужасно дорогим
