и сложным, но он был. Так же были и самолёты. Конечно, местный мир ещё не вступил в эпоху реактивной авиации, но винтовые как на один мотор, так и на множество таковых уже были.
Вводные и описательные картинки учебника проходились по таким вариантам лишь вскользь, словно дразня и не давая деталей. Молодому пилоту предполагалось научиться летать на легкомоторной технике. Один двигатель, двойное крыло, ноль вооружения и два кресла одно за другим, причём пилоты торчали наружу, а не в тотально защищённой кабине.
Картошка тушилась, мясо и лук ждали своей очереди, в доме что-то оглушительно загремело.
Я орудовал на открытой кухне, под навесом, в добротной печке из кирпича и металла горели дрова, так что никак не мог видеть, что там творит Тайлер. Надеюсь, не пьяный падает, потому что вызывать ему врача совершенно не входило в мои планы.
Итак, инструменты управления самолётом, ручка, которая двигает закрылки высоты, хвостовую закрылку — то есть «горизонт» и, в принципе — всё.
Рычаг тяги управлял двигателем. Кнопка старта, рычажок отключение питания, несколько настроек подачи топлива. Были рычаги сброса топлива, бака два, рычагов тоже два. Ну, так было в учебнике, для примера он описывал управление неким самолётом Ньюпор 10/2В.
Стартер электрический, правда, был и механический привод из кабины. Предполагалось что пилот вручную заводит мощную пружину и спускает её, однако там же было указано что это, во-первых, штука ненадежная (значит, учебник писали пилоты, а не конструкторы, те бы написали, что всё зашибись и техника «огонь»). Во-вторых, винт сам разгоняется напором воздуха, так сказать, при нормальных условиях, то есть если самолёт летит прямо и относительно ровно, а не крутится, как щепка в водовороте.
Что такое фигуры высшего пилотажа учебник не знал или не хотел, чтобы узнали другие.
Пока я потушил мясо, смешал его с картошкой и травой в помытом мной же казане, я учебник бегло прочёл, не упустив и такую мысль, что для начала мне стоит налетать часов двести, а лучше пятьсот под присмотром опытного пилота прежде, чем самому садится за штурвал.
Дело за малым, найти этого самого пилота. Мещерякова я на совершенно интуитивном уровне не рассматриваю абсолютно.
Лететь мне нужно к Кагану Юбе и слова Гадюкиной добавили мне ещё один к тому аргумент.
Во-первых, никакого от него ответа могло значить, что он не в курсе, что нефтепереработка ведётся, и он получает с этого некоторый доход (часть из которого я, за счёт доверенности от него, снимаю и перевожу на свой счет, причём совершенно легально, так я закрываю его долг передо мной за юридические услуги).
А во-вторых, нет у меня дипломатического иммунитета. Но я могу его заиметь.
Ну и главное, в-третьих, если не держать с хитрым каганом контакт, то он может решить, что ситуация вышла у него из-под контроля и крепко обидится. А зачем мне ещё один якобы обиженный мной? Я и тех, кто уже есть, не знаю, как пережить.
Если не считать хлама, который прежний владелец раскидывал, где попало, тут было довольно забавно. Ну и кладбище. Рядом водились собаки и иногда они выли подозрительно близко. Я в очередной раз порадовался, что вооружён.
Мы с Тайлером, который был уже слегка нетрезв, сели кушать во дворе на летней кухне и ели с видом на забор, за которым рос лес. Ну как лес… Если поле не сеять и не пахать, там растёт сорняк, луговые травы, а потом и деревца начинают хаотично переть. Получается такое странное место, как будто лес и степь понемногу возвращают своё, отнятое ненадолго людьми.
За этим странным местом было озеро, заросшее тиной, где квакали жабы и летали птицы, которые ловили злобное комарьё.
От комаров не спасало ничего, так что под вечер мы всё-таки заперлись в доме. Тайлер поочерёдно и неотвратимо разворачивал на кухне самогонный аппарат, причём совершенно точно не по временной схеме. Насколько мне хватало моих знаний, он его монтировал так, что это исключало использование кухни в доме для приготовления пищи. Такая своеобразная кухня — для холостяков.
Ну, по крайней мере, теперь геями нас точно никто не посчитает.
В ворота решительно постучали. Я в этот момент чистил пистолет, поэтому струхнул и стал максимально резво его собирать обратно. Тайлер же тем временем, вальяжно напевая себе под нос, пошёл открывать.
— Городовой ваш, старший сержант Жожогин меня зовут. Ну, то есть имя-то моё, Пётр Андреевич, а так…
Он внимательным взглядом, ищущим возможные признаки противозаконных действий, деловито осматривал двор. Я хорошо видел его в окно, стоя в глубине комнаты, в этот момент как раз вставил магазин, передёрнул затвор и поставил на предохранитель. После приведения оружия в боевое состояние, уже успокоено спрятал его в кобуру и надел поверх свой цыганский пиджак.
— А Вы?
— Иван, — Тайлер подал ему руку и подал. — Пожалуйте в дом. Мы грузоперевозками занимаемся с племяшкой.
Это он, подлец, мне очередную легенду на коленках изобретает, причём она не стыкуется с другими?
Зайдя в дом, городовой принюхался, уловил аромат булькающей браги и тут же сделал стойку в направлении кухни, как охотничий пёс.
— Самогон гоните, граждане хорошие?
— Конечно! — на удивление мне обрадовался Тайлер.
— Это запрещено! — с крайне довольной миной улыбнулся в ответ городовой.
— И это конечно. Пройдёмте на кухню.
— Я протокол составлю! — сразу же предупредил Жожогин, явно обрадованный видом развёрнутого, как боевая установка, самогонного аппарата.
— А то! — Тайлер поставил на стол два стакана.
— Мне нельзя, я на службе!
— А кому можно⁉ Кому можно, Пётр Андреевич⁉ Когда такая тяжёлая служба! Кому можно? — в стаканы под цепкий надзором городового лился ароматный портвейн.
— Это что, взятка? — выпучил глаза городовой, кося при этом на уровень жидкости в стаканах.
— Мы взяток не даём, да у нас их никто и не берёт. Это дегустация. Проверка. Должна полицейская служба всё проверять?
Тайлер подал ему стакан. Жожогин так и стоял, в одной руке полный стакан красного портвейна, во второй — бланк протокола и ручку. На лице задумчивость, как у воплощения местной фемиды.
Я на долю секунду сунулся на кухню, Тайлер сразу же сделал мне придурковатое лицо, которое означало, что мне следует свалить, пока старшие общаются. И я вышел, но продолжил незаметно для городового подсматривать из темноты моей комнаты.
— Тут есть алкоголь? — городовой недоверчиво понюхал стакан.
— Это не самогон!
— Да
