помочь ей? — удивилась Иона, став серьёзнее. — Они разве едут в Петербург?
— А куда? — задумался Пётр и зажмурился вспомнив. — Врангель упоминал Разумовского… Ах, так он не в Петербурге будет, ты права! Он сенатор… Остался в Малороссийской губернии, в Батурине.
— Петенька, ты так сопротивляешься помочь найти голубку и… картину, — не понимала его милая. — Но знаешь, я просто из-за них задумалась о важном. Мы должны поехать к близким людям, увидеться. Расскажем про наши приключения в Венеции*. Ведь и у них случилось похожее. Как у Алекса с Кэтрин**.
— Да, теперь я спокоен. Поедем в Россию… Раз там нет ни Врангелей, ни Разумовского, — вздохнул Пётр с появившимся облегчением.
Иона с умилением покачала головой и припала к его губам жарким поцелуем.
С того дня начались сборы в дорогу. Родители Ионы, сама Иона с Петром, их трое сыновей и малютка-дочь… Письмо в Россию с сообщением о приезде было отправлено по нужному адресу в Петербург, дом младшего графа Аминова, Алексея Петровича; и в двух дорожных каретах началось путешествие…
Алексей со своей супругой Софьей всегда рад им и ждут их у себя в России. Они уже не раз присылали письма с приглашением приезжать погостить, и теперь судьба благоволила или так складывались обстоятельства. Предчувствие прекрасного времени сулила и приятная погода, которая сопровождала их гостей весь путь.
На последнем постоялом дворе недалеко от границы с Россией Пётр и Иона стояли в своей спальне у окна и, обнявшись, улыбались закату…
— Скоро, Петенька… Кажется, давно здесь не были, — улыбалась счастливая Иона.
— Родные места, — вздохнул с умиротворением и он. — Тот же двор, те же дороги. Скоро будет слышна только родная речь.
Они с нежностью поцеловались и, трепетно обнимая друг друга, оглянулись на кровать, где мирно спала их малышка. Снова ощущение счастья ласкало души. Их дочка приносила в жизнь ту самую радость, которой, как оказалось, не хватало. Каждый раз, когда они смотрели на неё, душа расцветала. Дочка прекрасно себя чувствовала. Ничто не тревожило. Она чудесно ела, хорошо спала…
— Пусть всегда у неё всё будет легко и радостно, — улыбалась Иона, устроившись лежать подле дочки на кровати, и стала осторожно поглаживать её пухлые щёчки.
— Будет. Я ей дам всё, — лёг рядышком и Пётр. — Не подпустим бед.
— Только не разбалуй, — тихо засмеялась в ответ любимая…
* — «Венецианские страсти», Татьяна Ренсинк.
** — «Горький вкус мести», Татьяна Ренсинк.
Глава 11 (пропажа…. перекрёсток…)
Новыми узорами улыбается заря,
Вдохновляет, в сказку двери отворя,
Сколько сил и радости хочет подарить,
Чтобы всем хотелось лишь доброе творить.
Этим утром ласковым я, открыв глаза,
Даже и не чувствовал, что рядышком гроза.
Тихо здесь у озера рядом, за окном.
Нет ни птиц, ни ветра, всё покрыто сном.
Тишина волшебная, будто сказки дух.
Серебрится росами близлежащий луг.
Разбужу любимую подарить сей мир,
Только гром небесный всё порушил вмиг.
Нет любимой рядом. Стало вдруг темно.
Все красоты разом закрыло полотно…
Полотно тревоги, бед и пустоты.
Только верь, родная, тебя спасу: найду, где ты…
Любуясь красками зари и природной тишью за окном, через которое нежно проникал освещающий утренний воздух, Пётр улыбнулся. Ему хотелось обнять лежащую рядом любимую, и он повернулся к ней… Её нет… Окинув удивлённым взглядом комнату постоялого двора, где ночевали, Пётр не находил никого.
Взгляд остановился на люльке рядом. Поднявшись и остановившись у неё, он нежно улыбнулся спящей там малышке. Казалось, волноваться не стоит, но то краткое успокоение нарушил стук в дверь и голос тестя за ней:
— Вы проснулись? Завтрак накрывают.
— Мы? — опять насторожился Пётр.
Что-то всё же было не так. Иона редко уходила вот так вот с утра пораньше. И тем более, не в поездке. Подозревая и чувствуя неладное, Пётр открыл дверь. Тесть удивился не меньше вопросу о том, где Иона… Её не было нигде.
Искали везде, обегали округу, но здесь, в глуши, довольно далеко от деревень и городов, не было больше ни души…
— Следов похищения нет, — сидел Пётр на скамье на дворе, опустив в отчаянии руки.
Тесть, помогающий в поисках дочери, пока с детьми оставалась жена, сел возле, но молчал.
— Она не могла бросить детей и меня… Не ради какой-то там Колумбины и Врангелей, нет.
— Голубчик, вы уж совсем, — поддержал удивлением тесть. — Она выдумщица, конечно, но чтоб бросить детей и сбежать ради тех, кого вы назвали?! Никогда.
— Если Врангель подлец, его век шиковать окончен, — глядя исподлобья впереди себя, выдал Пётр.
— Подозрения насчёт него? — удивился тесть. — Какой ему резон? Заставить следить за супругой? Мстить, что отказались? Дурость какая.
— Не вижу другой причины, как именно из-за неё или какой Колумбины, — резко взглянул Пётр. — Я хочу навестить их уже выведать всё.
— Давайте мы с матушкой заберём детей и вернёмся домой. В Россию уж в этом году не получится, — сглотнул тесть, а сам явно переживал ещё больше, но пытался…. неудачно пытался скрыть чувства…
— Это лучшее решение. Я буду искать Иону, — Пётр тяжело вздохнул.
Ничего иного пока не мог придумать. Почему-то казалось, что связь с пропавшей Колумбиной здесь явная. Это приглашение на бал, беседа с Врангелем, внезапная дружба Ионы с Габриэлой… Пётр прокручивал всё в памяти и не видел другой связи, как с теми событиями. Иначе Иона пропасть не могла…
С той же тревогой, с тем же решением Пётр скоро смотрел вслед уезжающим каретам. Родители Ионы возвращались с детьми в Швецию. Он позаботился о том, чтобы их провожала охрана до самого дома. Он нанял у губернатора соседнего города несколько гвардейцев, и те верно сопровождали дорогих ему людей в пути.
— С ними всё будет хорошо, — верил Пётр, но смотрел вслед с беспокойством. — Всё будет хорошо, всё будет хорошо…
Те же слова он прошептал себе, когда после долгой скачки верхом остановился на перекрёстке дорог. Он был в России и держал путь в Малороссийскую губернию. Это пересечение дорог показалось ему каким-то знаком. Усмехнувшись себе и взглянув на тропу, которая вела в Батурин, он не заметил подъехавшего позади в повозке старика.
Остановив своего усталого коня, тот долго наблюдал за Петром и тихо сказал:
— Как богатырь какой русский.
— Что? — оглянулся Пётр с удивлением, а старик улыбнулся:
— Стоишь и думаешь, в какую сторону повернуть?
— Да нет. Я знаю в какую.
— Не в Батурин ли? — догадался старик, а удивлённый взгляд заставил его договорить. — Зачастили люди в последнее время туда. Раздают, поди, что бесплатно.
Старик пожелал ему хорошего пути,
