и забормотала: «Ты… Ты…»
Но о чём это, к чему, что должна была сказать старуха ещё — они не поняли.
Так ничего и не добившись, они покинули дом.
По нечищеной дорожке они вышли на улицу и увидели, как толпа обернулась к ним.
— Ведьма! — крикнула женщина в белом платке.
Толпа сделала шаг вперёд.
Оператор отскочил в сторону, но продолжал снимать.
— Ведьма! — подхватил нестройный хор, и кольцо сомкнулось.
Оператор остался снаружи и сразу вскочил на крышу машины.
Её машины.
Она хотела крикнуть ему что-то про вмятины, кредит, ремонт, но тут её ударили в первый раз.
— Ведьма! Ведьма! — кричали ей в ухо, но всё тише и тише.
Мир окрасился в яркие и радужные тона.
И, наконец, она поплыла куда-то в совершенной тишине.
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
14 января 2021
История про то, что два раза не вставать (2021-01-19)
Русский человек в этот день должен сидеть в проруби. Те, кто послабже, в прорубь лезут из бани, а те, кто крепки в вере — так просто приходят и сидят. Добираются к проруби из царства бетона и асфальта в сельскую местность любой ценой, потому что если в Москве-реке в прорубь залезешь, то волшебная щука тебя снизу объест. Да так затейливо, как в Бердичеве не делают.
А в сельской местности сиди нехочу, только тускло блещет под тобой шлем Александра Македонского, золото Наполеона, золото Партии и золото Рейна.
В эти дни русские люди сидят по прорубям, а мимо них проплывает подо льдом адмирал Колчак.
Кто вёл себя плохо в этом году, того он с собой берёт в плавание, а кто так себе, тому он просто пятки щекочет.
В самой глуши русские люди купаются рядом с волком, у которого хвост в проруби примёрз.
Волк русского человека не смущает, он давно рядом живёт. И, сидя в проруби, воет русский человек по-волчьи, а волк вторит ему человечьим криком. Потому что с кем жить, с тем и поведёшься.
На этот звук выходит из леса медведь, за ним — лиса и заяц. И, наконец, выкатывается по снегу из чащи великий русский зверь Колобок, и все они смотрят на человека в проруби зачарованно.
А всласть насидевшись в проруби русские люди надевают Резиновые Тапки — и шлёп-шлёп обратно в городскую местность. Рядом стоит в пробках преображённый мир, иностранцы лопочут удивлённо, а некоторые из этих иностранцев даже опускают стёкла в своих утеплённых автомобилях, чтобы посмотреть на Резиновые Тапки, русских людей и пар, который в этот день идёт от них над страной.
Пар этот становится гуще, гуще и скоро скроет всех русских людей от всех врагов, а заодно и от друзей.
И вот тогда начнётся настоящая Русская Жизнь.
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
19 января 2021
История про то, что два раза не вставать (2021-01-20)
…Настали святки — то-то радость!
Александр Пушкин
Русский святочный рассказ — это история о холоде. В России холод — особая часть реальности. Нансен в своей книге «Южный полюс» (1912), писал: «Те, кто думают, что после длительного пребывания за Полярным кругом человек становится менее чувствителен к холоду, глубоко ошибаются. К холоду привыкнуть нельзя». Потом её переписали Ильф и Петров в своём фельетоне 1935 года «Собачий холод» и многие запомнили её именно оттуда. К холоду привыкнуть нельзя, оттого у чуда, которое происходит среди снега и льда особая цена. Святочный рассказ — это история об особом счастье — неожиданно обретённом, будто найденная в лесу избушка с запасом дров.
http://rara-rara.ru/menu-texts/sleza_na_moroze
И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.
Извините, если кого обидел.
20 января 2021
Захер (День инженерных войск. 21 января) (2021-01-21)
Я начал навещать дом этой старухи после её смерти гораздо чаще, чем при жизни. То есть раньше я бывал там два-три раза в год — всего раз семь-восемь, наверное. А за одну неделю после похорон я те же семь раз поднялся по её лестнице.
Но обо всём по порядку.
Итак, я заходил к ней в московскую квартиру — подъезд был отремонтирован, и там сидел суровый консьерж, похожий на отставного майора, но в самой квартире потолок давно пошёл ветвистыми трещинами.
Елизавета Васильевна появлялась там как призрак, облако, знак, замещающий какое-то былое, давно утраченное понятие, нечто, растворившееся в истории.
Она двигалась быстро, как облачко серого дыма, по коридору к кухне, не касаясь ногами пола. Квартира была огромна, количество комнат не поддавалось учёту, но во всех царил особый стариковский запах. Я помню этот запах — одинаковый, хотя квартиры моих знакомых стариков были разные.
Везде пахло кислым и чуть сладковатым запахом пыльного одиночества.
Время тут остановилось. За окнами стреляли, город превратился во фронтир, когда новые герои жизни с переменным успехом воевали с шерифами и держали в страхе гражданское население. Время от времени герои менялись местами с шерифами или ложились на кладбища под одинаковые плиты, где, белым по чёрному, они были изображены в тренировочных штанах на фоне своих автомобилей.
Однажды под окнами Елизаветы Васильевны взорвали уважаемого бизнесмена — владельца публичного дома. Но стёкла в окнах Елизаветы Васильевны уцелели, так что старуха ничего не заметила. Это был удивительный социальный эксперимент по существованию вакуума вокруг одного отдельно взятого человека. Так, в этом вакууме, она и доживала свой век.
Мы несколько раз заходили к Елизавете Васильевне с Раевским. Это было какое-то добровольное наказание — для нас, разумеется.
Мой друг, правда, писал какую-то книгу, где в качестве массовки проезжал на заднем плане генерал инженерных войск, покойный муж нашей старухи. Этот генерал прошёл в боях от волжских степей до гор Центральной Европы, то взрывая переправы, то вновь наводя мосты. Он уберёгся от всех военных опасностей. Неприятность особого свойства подкараулила его через несколько лет после Победы.
Он уже приступил к чему-то ракетно-трофейному и несколько раз скатался на завоёванный
