ведают. То такую, то сякую…
Юный Александр, с живым любопытством озирающий торжище, почти поравнялся с отцом. Он слышал и слова богатых новгородцев, и ответы Ярослава.
– Чего это они? – удивлённо спросил мальчик. – Как это у них князя нет?
Ярослав, смеясь, хлопнул сына по плечу:
– А это когда им не грозит никто. Пока могут, живут своим умом – вече своё собирают, спорят на нём, до драки доходят, зато, мол, они свободные. А как прижмут татары, либо чудь, либо ещё кто, так смекают: рать сбирать надо. А без князя рать в бой не пойдёт. Ну и зовут княжить… Ты не дивись так, Саша, – не то ещё увидишь. Лучше смотри – какой град красивый. Федюша, и ты смотри! Это мы сейчас через Торг едем. Купцы тут кругом. Наши да иноземные. Видал, на Волхове причалы – средь них и немецкий есть для иноземцев. А в самом городе варяжский двор имеется и немецкий есть. Едут к нам торговать и немцы, и шведы, и норвеги с датчанами. Вот кабы только торговали, так и цены б им не было. А то затевают распри да войны…
– Купцы? – не на шутку удивился Фёдор. – А разве они воюют?
– Нет! – сердито махнул рукой Ярослав Всеволодович. – Купцам это невыгодно. Это их всякие короли да ярлы бузят. Неймётся им, что земли у нас обширные да богатые. Глядите, глядите: вон храмы – Параскевы Пятницы да Николая Угодника. Так и зовётся: Николо-Дворищенский собор.
Вслед за князем перекрестились на церковные маковки княгиня, юные князья, боярин Фёдор и едущие следом дружинники.
Процессия неспешно миновала Торг.
– А глядите, – продолжал князь. – Вот и наши княжьи покои. Место это так и прозвали новгородцы: Ярославово дворище. Весь двор заместо камня либо дерева костью мощён.
– А я слышал, я слышал! – вновь встрял неугомонный Фёдор. – То черепа коровьи.
– Не черепа, а челюсти! – живо поправил брата Александр. – А почему они не ломаются, когда по ним на конях ездят?
– Потому что крепкие! – вместо мужа ответила княгиня. – Княже! А что, новую-то часть терема достроили?
Ярослав осадил коня, соскочил с седла:
– Не ведаю. А вот сейчас поглядим, как они там справились!
Новые покои встретили идущих вкусным запахом стружки и опилок. Работы в тереме или ещё продолжались, или только-только завершились.
Вслед за князем его родные неспешно поднимались по наружной лестнице. Часть стены вдоль этой лестницы уже была расписана узорами и рисунками, но выше ещё стояли деревянные мостки, на которых трудились мастера, нанося на штукатурку узоры. На верхней площадке четверо мальчиков-подростков деловито растирали в деревянных плошках краски: киноварь, лазурь, охру. Видно было, что возиться с краской им нравится. И хотя они не отрывали глаз от плошек, но при этом негромко распевали:
Ой, да хорошо терема изукрашены!
Ой, да хорошо терема разрисованы!
На небе – солнце, и в тереме – солнце,
На небе – месяц, и в тереме – месяц,
На небе – звёзды, и в тереме – звёзды,
На небе – зори, и в тереме – зори.
Ой, да всё-то в тереме по-небесному,
По-небесному!
Увидав князя с семьёй, художники соскочили с мостков, а мальчики испуганно умолкли.
Старший из художников поклонился вместе с остальными и виновато проговорил:
– Здрав буди, княже Ярославе! Прости, к завтрему ждали, не управились… Но в палатах уж всё расписано. И просохнуть успело.
– Хорошо, хорошо! – успокоил мастеров князь. – Тут спешить-то не стоит: красоту только Бог творит по единой мысли да во единый миг. А людям для этого потрудиться приходится. Красиво пишете. Слава Богу!
Дружина не последовала за князьями в терем, оставшись расседлывать коней во дворе. Зато появился, обогнав остальных и спеша вдогонку, боярин Фёдор Данилович, воспитатель маленьких князей.
– Что? – видя явное восхищение в глазах обоих мальчиков, спросил наставник. – Хороши палаты княжьи новгородские?
– Хороши! – от всего сердца воскликнул Александр. – Только почто эти новгородцы князей своих не любят? То зовут, то не зовут? Надо б их научить – показать, что без князя останутся, так все и пропадут!
Боярин рассмеялся. Не удержалась от смеха и княгиня Феодосия. Наклонившись, она поцеловала сына. Но князь Ярослав оставался (или пытался остаться) серьёзным:
– Вот ты станешь княжить в Новгороде, так и наведёшь тут порядок.
– Как это я стану княжить в Новгороде? – живо возмутился Александр. – Фёдор старший, ему и Новгород. Батюшка, матушка, а можно пойти поглядеть Святую Софию Новгородскую?
– После! – вместо князя отозвался боярин Фёдор Данилович. – В храм Святой Софии надобно через Великий мост идти, на ту сторону реки. Так тот берег и зовут: Софийская сторона. Далеко это. А нам ещё разместиться надо, потрапезничать. К вечеру пойдём в Софию, на всенощную.
– Ну! А пока что делать? – обиделся Фёдор. – Трапезу ещё готовить будут…
Разговаривая, они вошли в один из покоев. Стены его были богато расписаны, полы застелены коврами, стены сверху донизу увешаны оружием: мечи, пики, щиты, боевые топоры. Мальчики в восторге застыли, разглядывая всё это великолепие.
– Фёдор Данилович! – воскликнул Александр. – Это наш… наш с Федей покой, да?
– Ваш, – не скрывая улыбки, подтвердил боярин-воспитатель. – Вы же князи, вот и покой княжий. Только уговор: оружия без дела не брать, шутейных битв не устраивать. Тут всё настоящее, вострое. Не заметите, как себе руки-ноги поотрубаете!
– Мы не будем! – так же восторженно прошептал Фёдор, незаметно подмигивая младшему брату.
– Знаю я вас! – усмехнулся боярин. – И что ж встали-то? Вошли в покой? Вошли. Что сделать-то наперёд надо? Чай не стены разглядывать!
Мальчики, спохватившись и став перед божницей, устроенной в восточном углу, принялись креститься. Сам боярин давно уже это сделал, а князь с княгиней пошли дальше, каждый к себе – отдохнуть и переодеться с дороги.
– Ну? – так же строго продолжал Фёдор Данилович. – Время у нас есть. Покуда нам трапезу готовят, надобно урок повторить. Что я вам вчера рассказывал?
Юные князья переглянулись. На них обрушилось слишком много впечатлений, и учение не шло на ум. Однако делать было нечего. С боярином Фёдором не поспоришь. Александр задумался и неуверенно проговорил:
– Ты, боярин, нам рассказывал, какого мы роду-племени.
– Да! – обрадованно подхватил Фёдор (и чего же сам-то не вспомнил?). – Про наш род и рассказывал.
– Верно. И кто ж вы от роду да от племени?
– Мономашичи! – почти в один голос воскликнули мальчики. – Князя Владимира Мономаха потомки.
– Верно! – Боярин не скрывал удовлетворения. – А «Мономах» что за слово такое? Что сие означает?
Мальчики опять
