близкие, родные – многие из них отдали жизни, чтобы освободить нас от гнёта этого монстра! Но дело ещё не закончено! – он махнул рукой, – там! В Рэдгарте, этот злодей собирает новые силы! И если мы не нанесём удар ему, то он вернётся! Снова нападёт на нас! Придёт сюда, – здоровяк ткнул топором в землю, – да, сюда! – он обвёл собравшихся взглядом, – и убьёт вас. Вы, парни, воины, неужели вы позволите ему это? Не защитите ваших матерей?
– Вот придёт, тогда и выйдем против него! – яростно выкрикнул трактирщик Оларк.
– Ага! – возразил ему Тоф, сплюнул на землю, – дождёмся, когда наберёт себе армию! Придёт с тысячным войском!
– Тысячным? – здоровяк махнул топором, – больше! Он соберёт сотни тысяч! И нельзя позволить ему это! Надо ударить сейчас! Пока он слаб! Король Торальд выступает против него! И зовёт вас с собой! Отомстите за своих! Довершите их дело до конца! – он вдруг судорожно оглянулся за спину и спешно закончил, – если вы не трусы, то приходите в наш лагерь! Он тут, неподалёку! На выходе из долины!
С той стороны, куда он глядел, показались всадники на больших мулах. Бряцала броня на них, играли блики солнца на начищенных шлемах. Это была гвардия Бьора. Они подъехали к ним и спешились.
– Кто такие? – бросил самый здоровый из них, проходя через толпу. Народ молчаливо расступался перед ним.
– Мы посланцы короля Торальда, – опуская топор, пробормотал незваный гость, – прибыли, чтобы рассказать…
– Лучше расскажи, – процедил тот, – почему вы осмелились прийти сюда? Долина Тойлин уже отдала свой долг королю Торальду!
– Свой долг?! – яростно воскликнул один из спутников того здоровяка, что с топором, – мы боремся за свободу и справедливость! Против тирана! И вы должны биться с нами!
– Иди и скажи это своему королю, – гвардеец положил руку на рукоять своего меча, – он лично пообещал Бьору Справедливому, что больше не потребует воинов из долины.
– Мы собирались биться с самим Кроносом! – здоровяк снова вылез вперёд, – у нас не хватает бойцов! Надо собрать все силы и объединить весь север!
– Собирай их в другом месте. А теперь убирайтесь прочь отсюда! Мои ребята проводят вас, – он окинул незваных гостей презрительным взглядом и повернулся к толпе, – не слушайте их лживые речи! Наши жители уже помогли королю Торальду! А он лишь показал свой настоящий облик. Поэтому если кто-то будет убеждать вас идти вслед за ним – сразу сообщайте об этом нам!
– А что такого случилось? – прошептал Тропф своему соседу. Такой же молодой парень по имени Харт, который, раскрыв рот, следил за происходящим.
– Не знаю, – пробормотал тот, – я слышал, что Бьор и король Торальд поругались. Вроде как поспорили из-за добычи!
– Но почему наш Бьор не хочет бороться с Кроносом? – недоуменно повёл плечами он, – он ведь нападёт на нас!
– Откуда ж мне знать? – скривился тот, – знаю только, что надо идти. Пускай, они там спорят с друг другом, а нам надо своих защищать!
Тропф молча покивал ему в ответ. Кто если не они?
А посланцы короля Торальда понуро тащились прочь из деревни. Их подгоняли гвардейцы, чуть ли не толкая вперёд.
– Слышь, ты! – вдруг завопил здоровяк с топором, развернувшись в сторону командира гвардейцев, – я вот что скажу! Король Торальд всё припомнит вам и вашему Бьору! Когда рухнет Стальной Донжон, вот тогда и поговорим!
– Будем ждать! – коротко бросил тот в ответ.
– Эй! Мужики! – к парням подошёл рослый Тоф. Здоровый бычара навис над ними и заговорщицки прошептал, – чего думаете?
– О чём? – не понял вопроса Тропф.
– Пойдёте?
– А то! – отозвался Харт, – кто, если не мы?
– Угу. До выхода из долины топать день или больше. Но идти надо ночью!
– Почему это? – удивлённо спросили они.
– Как это почему? – Тоф нахмурился, – вон, Оларк этот, жена его, другие бабы, старики…. Да даже мамка моя! Они ж сдадут сразу, если увидят! Не понимают, что Кронос сюда придёт!
– Во-во! Им-то не понять! Это ж война – мужское дело! – вторил ему Харт.
– Точно. Женщин вообще слушать нельзя. А стариков тем более! – здоровяк сжал кулаки, – они и не доживут, небось, когда Кронос сюда придёт. А нам, вот, расхлёбывать потом всё это. Нет. Надо сейчас решать. Решать судьбу своей страны! Верно? – прошептал он.
– Верно, – ответили они.
– Другим скажите. Пусть все к ночи собираются. И вместе уходим, – махнул рукой Тоф, а потом поднял кулак вверх, – за короля Торальда!
– За короля! – кивнул ему Харт, повторяя жест.
– За Радас! – отозвался Тропф.
– Эй! А ну пошли домой! Скотина там ещё не на выгуле! – к здоровому Тофу подбежала его мать, встала на носочки, чтобы отвесить сыну подзатыльника. Потянула его прочь отсюда. Тот лишь рассерженно глянул в их сторону и потащился следом. Харт покачал головой и молча пошёл по улице, смешавшись с большей частью толпы. Сразу же прилип к какому-то парню, принялся нашёптывать на ухо.
А Тропф направился к своему дому. Ему нужно было собрать вещи перед уходом. Спрятать всё где-нибудь за забором, чтобы его не засекли. Как раз время было такое, что в их опустевшем доме никого не было. Дед, похоже, остался перемывать кости посланцам короля, усевшись на лавке у трактира вместе с другими стариками. Мать, скорее всего, где-то в полях.
Парень приоткрыл дверь дома, прокрался внутрь. Первым делом полез в большой окованный сундук. Где-то там, на самом дне лежал щит. Весь мятый, с потёртым рисунком. Его закинули туда, чтобы не мозолил глаза, лишний раз напоминая об утрате. Но теперь настало время, чтобы вытащить его.
Он вывалил из сундука целую гору одежды. Какие-то тряпки, безделушки. Вскоре парень уже сидел на коленях среди гор всякого хлама. И только тогда его пальцы нащупали холодную металлическую поверхность. Щит. Тропф вытянул его из недр и выставил перед собой. Сломанная башня и вставший на дыбы бир.
– Север разрушит творение южан, – вспомнил парень слова отца.
– Уходишь с ними? – в дверях стояла мать. Она смотрела на него с дикой тоской в глазах. С каким-то бессилием и обречённостью.
– Я должен, – заявил он, чувствуя, как слабеет голос, – должен защитить…. Отомстить за отца. За Трамфа!
Она опустила глаза в пол. Тропф осторожно положил щит и принялся складывать всё обратно. Все, чтобы не смотреть на мать. А когда он закончил и поднял глаза – матери в дверях уже не было. Так было даже лучше. Гораздо лучше, чем сидеть под её осуждающим взором.
Парень нашёл мешок и принялся складывать туда свои вещи и еду.
– Тропф! – снова раздался печальный голос матери. Тот поднял глаза. Она
