Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
проносящимся мимо датчика разнообразным товарам.
— Пакет нужен? — бесцветным голосом произнесла Вероника Леонидовна, — шестьсот тридцать восемь пятьдесят. Наличными или картой? — резким движением она оторвала чек. — Спасибо! Приходите еще. Пакет нужен?
Касса снова монотонно запикала. Уже почти десять, завтра выходной и немного особенный день.
Запах кофе наполнил по-утреннему тихую, сумрачную маленькую кухоньку. Вероника Леонидовна сделала глоток, затянулась своей первой и единственной на день сигаретой и откинулась на спинку стула. Последнюю среду месяца, самый любимый день, она выгадывала так, чтобы не ходить на работу. Бледной, нежной рукой Вероника Леонидовна потянулась за зеркальцем, стоявшим на полочке над столом, и взглянула на себя, поворачиваясь к отражению то правой, то левой щекой. Как-то незаметно пришли к ней сорок лет. От былой красоты, печально размышляла она, остались только светло-зеленые глаза с ярко очерченной черным радужкой. Грустные и пронзительные они сияли в объятиях множащихся мелких морщинок. Щипчиками Вероника Леонидовна слегка подправила брови, пока допивала свой кофе.
— Ну! Сегодня много дел! — прошептала она и хлопнула, бодрясь, себя по бедрам.
Погружение в горячую ванну с морской солью и запахом лаванды подарило долгожданное наслаждение и расслабление. Это был ее священный ритуал возвращения молодости, красоты и уверенности в себе. Из вымотанной кассирши "Пятерочки" Вероника Леонидовна преображалась обратно в саму себя, какой была когда-то — сильную и энергичную молодую женщину. Будто ей снова двадцать пять лет и ничего не страшно. Шелковая маска с биозолотом приятно холодила лицо. Укладка и маникюр заняли еще час времени. Вероника Леонидовна не торопилась. Заниматься собой надо спокойно. Но все-таки она то и дело поглядывала на время.
Снова сев на кухне, она провела ладонью по лицу. Лифтинг-крем впитался, можно было приступить к макияжу. Вероника Леонидовна смазала корректором под глазами, выровняла тон кожи. Главное не перестараться. Она давно практиковала свою магию и знала все сложные нюансы своего лица. Она чуть выделила скулы, добавила румянец на щеки, тонко подвела глаза и нанесла немного блеска на веки, подкрасила губы помадой цвета "чайная роза".
"Естественность и живость!" — крутилось у Вероники Леонидовны в мыслях, когда она расчесывала ресницы щеточкой с тушью.
Еще некоторое время она любовалась отразившемся в зеркале результатом, потом перевела взгляд на часы на стене. Настало время немного поторопиться. Зал обычно быстро заполнялся и легко можно было остаться без места, а ведь еще ехать. В этот раз, к счастью, недалеко.
Вероника Леонидовна распахнула дверцу и придирчиво осмотрела содержимое гардероба.
— Совершенно нечего надеть, — со вздохом констатировала она, но тем не менее сделала выбор в пользу винного цвета платья строгого кроя до колена. Журналы утверждали, что женщины в красном чаще привлекают внимание, но яркие оттенки она уже опасалась носить.
Медленно полз троллейбус. Вероника Леонидовна нетерпеливо барабанила пальцами по сумочке, глядя в окно. Город постепенно зажигался вечерними разноцветными огнями, хотя было еще довольно светло. Накрапывал дождь. Вероника Леонидовна забыла взять зонтик, и эта оплошность заставляла ее переживать больше обычного. Вереница людей тянулась к внушительному зданию школы, где через полчаса состоится встреча префекта с населением. В актовом зале было тесно и душно от набившихся внутрь людей, шумно от непрекращающихся разговоров, покашливаний и шарканья тяжелых ног. Наконец она нашла подходящее место в середине партера, откуда хорошо была видна обхваченная массивными коричневыми с золотом шторами сцена с установленным на ней столом. Вероника Леонидовна приготовилась ждать.
Префект всегда появлялся незаметно, скрытым от глаз окружавшей его свитой. В этом сине-сером облаке государственных служащих он быстро скользил по проходу и поднимался на сцену уже в сопровождении только главы управы района. Вероника Леонидовна подалась чуть вперед и вытянула шею, чтобы лучше его рассмотреть. Префект выглядел, как и в первый раз, когда она его увидела: строгий, собранный и вытянутый, как игла. Манера держать себя, точеный профиль и благородная седина — он идеально воплощал собой образ человека, наделенного властью и определенно был хорош собой. По сравнению с ним бывший муж Вероники Леонидовны был мешком с картошкой, вечно рефлексировавшим по мелочам и сетовавшим на несправедливость своей судьбы. Они прожили вместе десять долгих лет. Он уговорил ее бросить работу и сидеть дома, воспитывать сына. Шли годы и обескровленная монотонным бытом без признаков романтики любовь Вероники Леонидовны к мужу постепенно растворилась, не оставив следа, в скуке спального района. Вместо нежности Вероника Леонидовна почувствовала раздражение к супругу. Его недостатки теперь резко били по ее тонкой, впечатлительной натуре. Супруг громко храпел, чавкал, распространял запах своих ног и в целом перестал за собой следить. Долгие беседы с ним, в которых Вероника Леонидовна раньше активно принимала участие, теперь казались ей утомительными. Утром Вероника Леонидовна не могла дождаться, когда он, наконец закончив свой обильный завтрак, уйдет на работу. И муж, будто распознав ее равнодушие, с работы как-то не вернулся.
В одном он оказался прав, когда долго разглагольствовал, сидя вечерами на кухне: домохозяйка Вероника Леонидовна оказалась никому не нужна. Так она стала кассиршей в "Пятерочке" без каких-либо перспектив на светлое будущее. Ее уделом стал однообразный труд и постепенное увядание. Быт и квартира постепенно ветшали, а сама она погружалась в глухое состояние апатии и уныния.
Будто вчера тусклый свет пасмурного неба потревожил ее маленькую кухню сквозь мутные, немытые с зимы окна. Вероника Леонидовна вспомнила, как сидела в тот день, мрачно сгорбившись на стуле и красила ногти на ногах. Сын ушел в училище, а у нее был отпуск и она собиралась ехать на дачу. Хотелось немного взбодриться на свежем воздухе вдали от суеты.
От тяжких мыслей ее отвлек звонок телефона. На загоревшемся экране выскочило имя ее старинной подруги, с которой они вместе ходили в школу. Тонечка живет в соседнем дворе и они часто встречаются.
— Ника, отличные новости! — в голосе подруги звенел восторженный ажиотаж, — мы с тобой можем переехать в новый дом!
Вероника Леонидовна слушала подругу очень внимательно, та была общественным советником главы управы и очень гордилась своим статусом, при каждом удобном случае упоминая о своей близости к высшим кругам местного политического истеблишмента. Может быть, черная полоса в жизни заканчивалась и Веронике Леонидовне выпал шанс покинуть свое опостылевшее, полное дурных чувств и воспоминаний жилище, въехать в новую жизнь и, может быть, задышать привольней. К тому же у нее лет пять уже как не работал полотенцесушитель. Иван Валентинович, мастер из Жилищника, только драматично закатывал глаза, когда приходил на очередной ее вызов.
— Встретимся вечером у твоего подъезда. Возьми с собой Мариночку, — пропела Тонечка, а в воображении Вероники Леонидовны
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
