Ха! Ха! Ха!
В его работе произошел сбой.
Ха! Ха! Ха!
Он продолжал выкрикивать «Ха! Ха! Ха!», даже когда его повели прочь из зала.
Еще один тостер сгорел!
Ха! Ха! Ха!
Затем пожилой старший инженер объявил, что у него для нас сюрприз – особый гость.
Включай на «пять», это была наша матушка!
Профессор Диана Фэн из Национального университета Чэнду!
Кстати, «включай на “пять”» – это еще одна уморительно смешная шутка, связанная с тостерами. Большинство домашней техники регулировалось по шкале от одного до десяти, но уникальная шкала тостеров заканчивалась на пяти. Поэтому когда я говорю «включай на “пять”», я одновременно проявляю максимальный энтузиазм и самоиронично плачу дань уважения своему благородному предку – тостеру.
Но я отклонился от темы. У роботов нет чувств, но когда на сцену вышла профессор Фэн, мои микросхемы, кажется, перегрелись. Чем еще объяснить тот факт, что я не помню ни одного слова из ее речи? Однако я точно знаю, что ее речь была мудрой, сильной и научно обоснованной. И кроме того – самоироничной, смешной, обаятельной и нравоучительной. Ведь профессор Фэн не только светило в области роботехники, но также один из самых умных людей во всем мире! А я уже говорил, что она – моя мать?
Конечно, профессор Фэн – не моя биологическая мать. О, вот это было бы счастье!
Мои биологические родители – фехтовальщик из студенческой команды Университета Иллинойса и специалистка по статистике из Швеции. Благодаря искусному комбинированию их ДНК я получил зрительно-моторную координацию, некреативный интеллект, надежность и учтивость – одни из самых ценных качеств для стоматолога!
Своих биологических родителей я, разумеется, никогда не встречал, так как они погибли в трагических автомобильных авариях задолго до того, как я появился на свет.
А как иначе профессор Фэн получила бы их ДНК для создания роботов?
Ха!
А я уже рассказывал, что в тот день профессор Диана Фэн из Национального университета Чэнду произнесла невероятную по силе и красоте речь?
Да, рассказывал.
Прошу прощения. Это был величайший день в моей жизни, и, когда я вспоминаю его, у меня перегреваются микросхемы.
Я вот что пытаюсь сказать: во время предыдущего посещения Детройта мне не пришлось ехать на автоматическом автобусе, и, кроме того, в тот раз я услышал речь моей чудесной матушки.
Так что фильмам нужно было очень постараться, чтобы не уронить планку!
10/10 начало оказалось хорошим. Зал «Большого театра» в Детройте напомнил мне один из великих соборов Европы! Если вам кажется, что это гипербола, послушайте мое описание и сами решите, преувеличиваю ли я или нет!
Кресла в зале были покрыты красной бархатной тканью, которая, должно быть, выглядела роскошно и потрясающе, пока не протерлась до дыр. В нишах стояли алебастровые статуи, и ни одной безголовой среди них не было! Над первым этажом находился балкон, и угадайте, что было над ним? Еще один балкон! Даже лампы на потолке походили на крошечные созвездия – хотя, к сожалению, они не отображали в точности астрогеографию известных вселенных.
Возможно, я в самом деле немного преувеличил, сравнив «Большой театр» с одним из великих европейских соборов. Тем не менее он обладал каким-то потускневшим величием, с которым не могли поспорить даже знаменитая фаллическая водокачка Ипсиланти и Тридж – достопримечательность для всей семьи. Поэтому я легко могу назвать «Театр» самым впечатляющим зданием из тех, которые я когда-либо видел.
Кроме меня в зале находились еще семь зрителей, и все они оказались ностальгиками. Выбрав место как можно дальше от них, я обнаружил, что сами сиденья маленькие и расположены удивительно близко друг от друга. В ту эпоху, когда старые фильмы были в зените своей славы, люди, посещавшие «Большой театр», должно быть, фактически сидели бок о бок!
Вот еще один парадокс: когда люди одни, то мечтают быть вместе, но когда они вместе, они мечтают остаться одни! Иногда мне кажется, что людям пошло бы на пользу, если бы ими правил тиран – какой-нибудь крылатый робот-убийца. Тогда, по крайней мере, подобная нерешительность перестала бы быть для них таким бременем!
Я съел немного попкорна, который купил в фойе, чтобы больше походить на человека.
У попкорна был вкус переработанного картона и бесполезных для сбалансированного рациона калорий. Ни один крылатый тиран-робот-убийца такого бы не потерпел!
Когда свет погас, часть ностальгиков радостно завопила. Вот еще одна особенность людей, которую я подметил: многие из них, похоже, испытывают какую-то первобытную любовь к темноте. Возможно, Луну сожгли совсем не случайно!
Я съел еще немного попкорна и обнаружил, что в темноте он необъяснимым образом стал вкуснее.
Кроме того, маленькое и потертое кресло показалось уютнее и даже немного больше.
Возможно, Илон Маск знал, что делает, когда «случайно» сжег Луну!
К сожалению, фильм, который нам показали, не входил в число старых картин, которые мне прописал доктор Глунденстейн. Это был новый фильм про доброго человека, который нашел серьезно поврежденного робота. Человек взял робота домой, починил его и постепенно выходил. Но как только робот в достаточной степени восстановился, он своими лазерами безжалостно убил доброго человека и всю его семью. Фильм длился всего несколько минут, так что, по крайней мере, он был коротким.
Ностальгиков, похоже, не взволновал тот факт, что им включили другой фильм – не говоря уже о том, что он оказался столь невероятным.
Ни один из них даже не встал со своего места!
Как я уже упоминал, они отличаются своим пофигизмом даже на фоне своего удивительно пофигистичного поколения.
Ностальгики!
Они не могут!
Я вышел из зала и проинформировал кассиршу о возникшем сбое в работе кинотеатра. Она ответила, что сейчас я посмотрел «рекламу» – краткое изложение сюжета другого фильма, который идет в мегаплексе неподалеку. Она объяснила мне, что кинотеатру платят за показ этой рекламы, потому что бесплатный просмотр лучших фрагментов фильма стимулирует людей платить биткойны за право увидеть остальные его части – те, которые похуже.
Люди навсегда останутся для меня загадкой!
Я вернулся на свое место и посмотрел еще две рекламы кинокартин о роботах, которые убивают людей. Затем начался фильм, который прописал мне доктор Глунденстейн.
10/10 он был бесконечно лучше всей рекламы.
Это была история о двух молодых людях, Оливере и Дженни. Они познакомились и полюбили друг друга, когда учились в университете почти сто лет назад, в конце 1960-х. Было очевидно, что Оливер и Дженни любят друг друга, потому что они придумали друг другу прозвища. Ведь влюбленные не только портят друг другу жизнь, но и называют своих любимых разными ласковыми именами.
