это половина их бизнеса. — Он напрягся от своего откровения, затем, похоже, вспомнил, что я не из полиции. — Они были бы сумасшедшими, если бы не делали этого.
— Сколько тебе лет?
Он расправил плечи.
— Я в законе уже шесть месяцев.
— Эшли сколько… восемнадцать? Девятнадцать? Почему бы не выбрать девушку своего возраста?
Он зарычал.
— Ты говоришь, как моя мама. Она думает, что я зря трачу время с Эшли.
— Почему?
— У нее были неприятности с законом несколько раз.
Я разыграла удивление.
— За что?
— Ничего особенного. Мелкая кража. Пьянка в лесу. Курение травки в общественном месте. — У него на лице появился намек на улыбку. — Мне нравятся женщины, которые не соблюдают общественные нормы. Это сексуально.
— Есть разница между ношением кольца в носу и нарушением закона.
— Это твое мнение. — Томми заколебался. — Мне действительно нравится Эшли. Не хочу, чтобы с ней случилось что-то плохое.
— Видел, как она разговаривала с кем-то еще перед уходом?
— Нет, она сказала, что ей нужно идти, и вышла прямо за дверь.
— Сказала зачем?
Томми покачал головой.
— Не видел смысла спрашивать. Она бы все равно солгала.
Томми Меннард казался безобидным, хотя я могла понять отвращение к нему Эшли. Приставая к ней с просьбой о свидании, даже разными способами, он ничего не добьется.
— Думаешь, она… жива? — прошептал он.
— Мы на это надеемся. — Не нужно рассказывать ему о моем призрачном радаре, если он еще не в курсе.
Он ткнул большим пальцем через плечо.
— Могу я вернуться к своим друзьям? Сейчас очередь Дуга покупать выпивку, и он всегда экономит, если ему это сходит с рук.
— Дерзай.
Томми вернулся к своим друзьям. и я подошла к стойке, чтобы поговорить с барменом. С такой толпой это было нелегко, но, если кто и обладал информацией об Эшли, то это бармен.
Он бросил подставку под бокал на стойку.
— Что для вас?
— Информацию. Я расследую исчезновение Эшли Пратт.
Он нахмурился.
— Вы из полиции?
— Нет, но у меня есть профессиональный опыт в поиске людей. — Это правда.
Разговаривая со мной, он продолжил подавать напитки. Эти движения были его второй натурой.
— Я видел, как она в сотый раз отшила Томми Меннарда и ушла.
— Никаких споров? Никакой драмы?
Он покачал головой и передал пиво в протянутую руку.
— Неа. Той ночью не произошло ничего необычного. Я знаю, что Эшли часто попадала в неприятности, но здесь никогда.
— Как часто она сюда приходила?
Он облизнул губы, и я могла сказать, что бармен обдумывал уровень честности, который мог себе позволить.
— Я знаю, что ей меньше двадцати одного, — продолжила я. — Меня это не волнует.
Его плечи расслабились.
— Она одна из моих постоянников. С другой стороны, почти все здесь постоянные посетители.
— Спасибо. Я оставила деньги на стойке за потраченное время. Когда развернулась к выходу, то задела плечо брюнетки средних лет. Огонь вспыхнул в ее карих глазах, а верхняя губа скривилась в усмешке. Невозможно было не узнать в ней оборотня.
— Смотри, куда идешь, — прорычала она. Я почувствовала запах несвежего пива в ее дыхании.
Подруга схватила ее за руку, пытаясь оттащить.
— Расслабься, Анна. Это случайность.
Анна не расслабилась. Прикосновение наших плеч, должно быть, предупредило ее о моей непохожести, и ее тело напряглось.
Я не хотела инцидента. Быстро подняла руку в извинительном жесте.
— Больше не повторится.
Анна, казалось, не была убеждена. Она бросила взгляд на Томми Меннарда.
— Я видела, как ты говорила с Томми. Ты какой-то суккуб? Пришла сюда, чтобы высосать наших парней досуха?
Меня передернуло.
— Я здесь не для того, чтобы у кого-нибудь отсасывать. Обещаю.
Она окинула меня пристальным взглядом, видимо, неубежденная.
— Ты мне не нравишься. От тебя странно пахнет.
— Это грубо, — прошипела ее подруга.
Анна была пьяна, и ей не терпелось подраться. У меня возникло ощущение, что мой ответ не важен — она все равно ударит меня для окончания разговора.
Я взглянула на банку пива в ее руке.
— Если ты планируешь раздавить банку для демонстрации силы, то, по крайней мере, помой, чтобы ее можно было переработать. Нужно думать об окружающей среде.
Спутница Анны подавила смешок, ноздри моего агрессора раздулись в ответ.
— На улицу. Живо.
Спутница побледнела, поняв, что вечер вот-вот примет бурный оборот. Она потянула подругу за рубашку.
— Анна, просто оставь это. Она — никто.
— Тем больше причин, по которым я должна преподать этой никто урок, чтобы не принимала себя за кого-то в этом городе. — Враждебный взгляд Анны пробежался по мне. Она была напугана, но слишком пьяна, чтобы понять причину. Честно говоря, даже в трезвом состоянии она бы не поняла, пока я не сказала.
Я обдумывала, как лучше всего разрулить ситуацию, но не видела способа разрешить конфликт без какого-либо физического воздействия. С другой стороны, не хотела привлекать к себе внимание.
— Только мы двое, — сказала я.
Анна улыбнулась.
— Никаких свидетелей. Звучит заманчиво.
Ее подруга прошептала:
— Мы можем этого не делать, пожалуйста?
Анна сунула свою банку пива спутнице.
— Оставайся здесь и выпей еще пива, пока меня не будет. Я вернусь через две минуты. — И обратилась ко мне. — Возможно, тебе понадобится салфетка, чтобы вытереть кровь.
— Все в порядке. Я все равно никогда не любила эту рубашку.
Я последовала за ней на улицу и завернула за угол, где мусорные контейнеры приютились между зданием и группой дубов.
Она согнула пальцы, готовясь сжать кулак, но я не дала ей шанса. Моя рука потянулась к ее плечу. Я проникла в ее разум и удивилась количеству вариантов. В интересах экономии времени выбрала наиболее распространенный
