В очередной раз повернувшись в танце, зацепилась взглядом за небольшой бар, у которого стоял Филатов. Не один. В компании своих двух воздыхательниц, которые в открытую клеились к нему.
Рука одной уже покоится на его предплечье, в том время как та что-то щебечет на ухо наклонившемуся мужчине. А тот и не возражает. Стоит, наслаждается женским вниманием. Улыбочку не забыл свою наглую нацепить. Еще и бабник оказывается! Кабель! Даром что красивый и богатый!
Захотелось выпить. От злости что ли. Хотя мне какое дело, с кем он шашни крутит. Но ничего не могу поделать, бесит и все. Юлька, заметив, как я ухожу с танцпола, последовала за мной.
— Ань, ты чего? Хорошо же танцевали.
Оставив ее без ответа, присела за стол и потянулась к бокалу, осушив одним махом.
— Ого! — остановила проходящего мимо официанта, положив на поднос пустой бокал и беря взамен полный. Подумала. Взяла еще один.
Не успела донести до губ, когда Юлька отобрала фужер, отставляя его подальше от меня. Ничего, у меня второй есть. Сделала глоток.
— Ты можешь объяснить, что за внезапное пьянство?
— Просто, — еще глоток. Легче не становится. Паршиво. — Настроение такое.
— А можно узнать причину? — второй бокал постигла участь первого. Ну и пусть. Все равно не помогает.
— Один мужчина меня бесит. Раздражает. Сначала ни во что не ставит мое мнение, потом наглеет, что меня чуть с работы из-за него не поперли, а вишенкой на торте присылает мне цветы с язвительной запиской, — выпаливаю махом, что афишировать не планировала. Шампанское, сволочь.
— Ты про кого? — молчу. Но по взгляду понимаю, что и сама догадалась.
— Ты про Филатова? — будто не веря, прошептала. — Стой, стой. Он тебе цветы прислал? — глаза подруги заблестели от невероятной, по ее мнению, новости, — Офигеть! И я узнаю об этом только сейчас!?
— Юлька, не начинай, прошу, — морщась, протянула жалобным голосом.
— Я в шоке! Анька, он же клеится к тебе! — у подруги от восторга аж коленка под столом затряслась.
— Что за бред!? Он просто смеется надо мной, наслаждается своим превосходством.
— Давно ли цветы стали методом высмеять и унизить? — скептически протянула Юлька.
— Дело не в цветах. Он прислал розы и записку. А в ней: «Не злись, Колючка. Розы прекрасны и без шипов». Еще и прозвище мне придумал!
— Господи, как это мило! — это невозможно. Мы разговариваем на разных языках.
— В конце концов, хотел бы произвести на меня впечатления, не зажимался бы сейчас с бабами! — не выдержав, выпалила, о чем тут же пожалела.
— Так вот в чем дело! — непонимающе выгнула бровь. В чем дело? — Ты ревнуешь! — произнесла, будто объясняя маленькому ребенку очевидные вещи.
— Чего!? Я!? — ткнула пальцем в грудь. — Его!? — показала назад, за плечо.
— Да! — торжественно кивнула Юлька.
— Боже, дай мне сил, — устало прошептала, откинувшись на спинку стула. Я говорила, что с ней невозможно спорить?
— Анька! — шикнула подруга на меня, смотря мне за спину.
— Ну что еще?
— Кхм, — приподняв брови, кашлянула.
Ничего не понимаю. Что это значит? Сзади прозвучал низкий мужской голос, услышав который я вмиг выпрямилась, округлив глаза.
— Анна, — пауза, — Николаевна, потанцуете со мной?
Глава 10
Обернувшись, встретилась взглядом с коньячными глазами, которые единственные выдавали в напускной серьезности веселье.
— Я не… — решила прервать затянувшуюся паузу отказом, но договорить мне не дали.
— Она согласна! — воскликнула подруга, перебив. Опешив, посмотрела на нее округлившимися глазами. В этот же момент нога под столом подтолкнула меня в сторону, вынуждая встать, схватившись за край стола, во избежание позорного падения на пол прямо к ногам Филатова.
И что это было? Настоящее предательство! А как же женская солидарность? Сводница хренова!
Новоявленный партнер немедля крепко схватил за руку и повел в середину зала к другим парочкам. Боится, что убегу? Небезосновательно.
На его счастье мой заторможенный алкоголем мозг все еще пытался переварить подлянку от Юли. Посмотрев за спину, увидела ту на прежнем месте, смотрящей нам в след с улыбкой до ушей и поднятым вверх большим пальцем, на что я просто закатила глаза.
Остановившись, Олег развернул меня лицом к себе, ухватившись за талию. Зал перед глазами пошел кругом. Стоп! Так делать больше не нужно. Обойдёмся без резких движений. Последние два бокала, выпитые залпом, были лишними для неумеющей пить меня. Это точно понял и Олег.
— Как не стыдно! — театрально протянул он. — Ты как медик должна знать о пагубном влиянии алкоголя.
— Иди к черту! — прошипела, стараясь не обращать внимания на руки, крепко обхватившие талию. Их тепло ощущалось сквозь ткань платья. Ладони на его груди, которым была отведена роль сохранить дистанцию между нами, не справлялись. Он был непозволительно близко, переходя грань приличия.
— С тобой можно и к Дьяволу.
— Не удивлюсь, если вы родственники, — плавно покачиваясь в такт мелодии, я, кажется, пьянела еще больше. Коварное шампанское. Или мужчина напротив?
— Хорошее предположение. Но нет, — ответил, тихо рассмеявшись.
Почувствовала, как рука, обхватывающая талию, спустилась чуть ниже, на поясницу, вжимая мое дрожащее тело в наглого партнера, что я тут же пресекла, твердо вернув ладонь на место.
— Ты всегда такая холодная и неприступная?
— А ты ждешь, что я прыгну в твои объятия?
— Почему нет? — наклонившись к моему лицу, прошептал у самых губ. Отвернулась, Олег выпрямился.
— Почему да? Из-за цветов с клубникой?
— Кстати, про цветы. Тебе понравился подарок?
— Нет! Я его выкинула, — соврала, не моргнув глазом. И нет. Не стыдно. Ни капельки.
— Выкинула? — явно удивлен. — Не понравился?
— Нет! У меня жуткая аллергия на розы.
— И на клубнику? — уточнил, изогнув уголок губы в усмешке.
— На нее особенно.
— Очень жаль.
— А я не жалею. От такого человека как ты мне ничего не нужно!
— Какое громкое заявление. Позволь узнать, что же со мной не так, Ко-люч-ка, — протянул по слогам дурацкое прозвище. Бесит! Сам напросился!
— Ты наглый!
— Сочту за комплимент.
— Самоуверенный!
— Да ты меня балуешь.
— Привык, что тебе никто не отказывает?
— Почему никто? Ты ранила мое сердце отказом.
